Глава 52
Леон
Я выхожу из палаты Виктора Михайловича, хотя больше всего на свете мне хочется разбудить его.
Я понимаю, что врач сам будет говорить о необходимости установки стента, но я намерен вставить свои пять копеек.
Я хочу, чтобы Виктор Михайлович жил еще очень долго.
Мне хочется узнать больше о его сыне. Я мечтаю пойти с ним на его могилу и просто посидеть рядом.
Виктор Михайлович должен знать, что он не одинок. У него есть я, и я очень надеюсь, что у него есть и Вероника.
Я достаю свой телефон из кармана.
Меня предупредили, чтобы я не использовал его в этом отделении. Медсестра попросила отключить звук. Я так и сделал, но, просмотрев звонки и сообщения, я понял, что моя жена не пыталась связаться со мной.
— Черт возьми, — говорю я, не обращая внимания на медсестру, которая меня слышит. — Где ты, Вероника?
— Я здесь, — отвечает знакомый голос.
Я не знаю, сплю я или нет, но я поворачиваюсь на звук этого голоса.
— Леон, — произносит мое имя жена, и внезапно я чувствую, как мир вокруг меня переворачивается. — Прости меня.
Я подхожу к ней. Мне всё равно, что у неё в руках два стаканчика кофе. Я обнимаю ее и прижимаю к себе.
Затем я всхлипываю, уткнувшись ей в шею.
Я плачу от боли, которую вижу на её лице.
Я плачу из-за слез, струящихся по её щекам, и из-за мужчины в больничной палате, который подарил мне будущее.
Он спас меня.
Он отправил меня в школу, где я познакомился со своими лучшими друзьями, и дал мне работу бок о бок с собой.
Всё время, что он помогал мне, он был обременен горем, настолько глубоким, что это почти уничтожило его. Затем к этому добавилось ещё одно, когда он потерял свою жену.
— Как… как себя чувствует, Виктор Михайлович? — заикаясь, произносит Вероника.
Я делаю шаг назад и забираю у неё оба стаканчика с кофе.
— Пойдём со мной. Он спит, но я знаю, что он захочет увидеть тебя, когда проснётся.
Она останавливает меня, взяв за руку.
— Он не захочет. Кое-что случилось. Я не знаю, рассказал ли он тебе.
— Не выдумывай, — отвечаю я. — Всё, что я знаю, это то, что у него были с собой твои обручальные кольца. Пожалуйста, Ника, пойдем со мной и объясни, что происходит.
Ещё одна слезинка скатывается по её щеке, но она кивает.
— Я всё тебе расскажу.
Вероника стоит у больничной койки Виктора Михайловича и с тревогой смотрит на него.
— Это моя вина. Он может умереть из-за меня.
Я обнимаю её сзади, пытаясь утешить. Она содрогается от рыданий.
— Он не умрет, Вероника, — уверяю я её. — Ему просто нужна операция. Врач сказал мне, что если её проведут, есть большая вероятность, что Виктор Михайлович проживёт ещё много лет.
Она поворачивается ко мне лицом.
— Да? Правда?
Я провожу рукой по её щеке, вытирая слёзы.
— У него частичная закупорка одной из артерий, ведущих к сердцу. Ему требуется сердечный стент, чтобы восстановить кровообращение.
— Значит, с ним всё будет в порядке? — спрашивает она с надеждой в голосе.
Я вижу в её взгляде облегчение и уверенность в том, что слова доктора правдивы. Виктор Михайлович останется с нами. Он будет частью нашей жизни еще долгие годы.
Я хочу, чтобы Вероника всегда была рядом со мной, поэтому я смотрю на ее руку.
— Почему у Виктора Михайловича были твои обручальные кольца?
Она прикусывает нижнюю губу.
— Сейчас не время говорить об этом, Леон. Я не думаю, что мне следует быть здесь, когда он проснётся. Я его очень разочаровала.
Она вырывается из моих объятий и направляется к двери.
Прежде чем она успевает пройти половину пути, я настигаю ее и хватаю за руку.
— Остановись, Вероника, стой! Я хочу понять, что случилось-то.
Она опускает голову.
— Он пришел к моей маме, чтобы заказать торт. И рассказал ей о нас. Она сказала ему, что мы не женаты вовсе, и сказала ему, где я на самом деле живу, Леон. Он узнал, что наш брак на самом деле фиктивный.
Я подхожу и останавливаюсь прямо перед ней.
— Это он рассказал тебе?
Она качает головой.
— Я пошла домой… к тебе домой, чтобы попробовать всё объяснить, раз уж ты был занят. Разговор был не самый приятный.
— Что случилось?
Когда она встречается со мной взглядом, я вижу в нем поражение. В ее глазах — бесконечная печаль и сломленный дух.
— Он рассказал мне о твоем прошлом. Он рассказал мне о твоей маме.
Я чувствую боль, которая всегда накрывает меня при воспоминании об этом. В один день моя мать просто исчезла. Я больше никогда её не видел.
— Виктор Михайлович был очень зол, — говорит она, нервно теребя рукав блузки. — Он решил, что фиктивный брак был твоей идеей. Я видела, как сильно это его огорчило, поэтому я сказала ему, что это я все придумала. Я объяснила, что это я предложила нам пожениться и что это было из-за денег.
— Вероника…
Она подходит ближе и касается ладонями моих щек.
— Он любит тебя, Леон. Я видела, как ему больно от того, что мы его обманули, поэтому я хотела избавить вас обоих от этого. Так будет лучше. Я могу уйти, а ты сможешь восстановить с ним отношения.
Это настолько невероятно и бескорыстно с ее стороны, что я не могу сдержать слез уже в сотый раз за этот день.
— Ты этого хочешь? — спрашиваю я ее прямо. — Ты хочешь развестись, Вероника? Ты хочешь, чтобы между нами всё закончилось?
Она стоит прямо, хотя по её щекам текут слёзы.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив. Я хочу, чтобы в твоей жизни был Виктор Михайлович, — отвечает она.
Я смотрю в её глаза.
— А чего ты хочешь для себя? Я хочу знать, чего ты на самом деле хочешь, и не делай этого для меня, Вероника. Будь эгоисткой. Скажи мне, что сделает тебя счастливой.
Ее нижняя губа дрожит.
— Я не могу…
— Скажи! — прошу я, в моём голосе слышится мольба. — Я все чувствую. Мне просто нужно, чтобы ты это сказала. Ты собиралась сказать мне это сегодня вечером. Я знаю, что так бы и было.
— Ты тоже собирался мне сказать, — отвечает она.
Её руки поднимаются и обхватывают мои, когда я беру её за лицо.
Мы смотрим друг на друга, и каждый из нас осознает, как много этот момент значит для нас.
— Я люблю тебя, — признаюсь я. — Всем сердцем я так сильно люблю тебя, Ника.
— Я тоже люблю тебя, — наконец, произносит она эти слова. — Я хочу быть твоей женой. Я хочу этого больше всего в жизни.
— Мы снова поженимся, — говорю я, целуя ее в уголок рта. — На этот раз все будет по-настоящему, с твоей семьей и Виктором Михайловичем. Попросим его сыграть на гитаре.
Она целует меня в щеку.
— И у нас будут дети?
— Обязательно будут, — смеюсь я.
— И они будут отличными людьми, прямо как их родители.
— Я не всегда был хорошим человеком, — признаюсь я. — Я воровал. Я торговал… разным. Я был в очень плохой компании, Ника.
— Мы все совершаем ошибки, Леон, — она смотрит мне в глаза. — Главное, какой ты сейчас!
— Я хочу быть мужчиной, которым ты будешь гордиться!
Она прижимается своими губами к моим в нежном поцелуе.
— Я уже очень горжусь тобой, Леон!
— И я тоже им горжусь!..
Мы оба поворачиваемся на голос Виктора Михайловича.
— Виктор Михайлович? — я бросаюсь к кровати. — Вы проснулись.
Виктор Михайлович поднимает руку и проводит по кислородной трубке, идущей от его носа.
— Я все еще здесь?
— Вы никуда от нас не уйдете, — я улыбаюсь. — Вы нам очень нужны.
— Вероника, — тихо произносит Виктор Михайлович имя моей жены. — Иди сюда. Подойди ближе.
Она делает, как он просит, и занимает место рядом со мной.
— Прости, — Виктор Михайлович смотрит на Веронику, — Я понятия не имел, что вы на самом деле любите друг друга.
— Вы слышали, что мы говорили? — спрашиваю я.
— Да, слышал, — подтверждает он, кивнув, прежде чем посмотреть на меня. — Твоя жена взяла на себя всю вину, чтобы спасти наши отношения, Лева. Она сделала это для тебя.
