Поэтому после душа мужчина вновь надел на меня ошейник, зажимы-штанги и гольфы, несмотря на мой жалобный взгляд. Мне нужна была передышка, но Декарт так не думал.
– Не нужно глядеть на меня такими несчастными глазками, – улыбнулся Декарт, наслаждаясь моей реакцией. – Я ведь всегда могу усугубить твое положение.
Я тут же опустила взгляд. Действительно, пока мой Хозяин не засунул в меня какой-нибудь посторонний предмет, лучше радоваться, что я хотя бы смогу нормально ходить. Поэтому я послушно дала мужчине одеть меня в клетчатую юбку и уютный свитерок. Только после этого Декарт позволил мне надеть трусики. Лиф же в моем сегодняшнем образе явно не предусматривался, и я искренне надеялась, что свитер не будет выдавать мое возбуждение. А то что я буду хотеть моего Хозяина даже при сестре я не сомневалась. Я уже не представляла какого это находиться рядом с Декартом и не желать его всем телом.
Надев высокие ботинки и косуху, я вложила свои пальчики в ладонь Декарта и направилась за ним.
За рулем Декарт то и дело пробирался мне под юбку, лаская бедра и периодически властно сжимая внутреннюю поверхность. Этим движением он словно будил меня от приятных фантазий, заполнявших мою голову. Мне хотелось, чтобы эта игра не заканчивалась никогда. И мои вершинки сжались от подобного желания.
Декарт же внимательно следил за дорогой, словно его рука не пыталась меня вновь завести до предела. День был пасмурный и моему мужчине не причинял дискомфорт вредный солнечный свет. Мне кажется, он даже стал как-то шире и выше ростом, словно получив порцию успокоения после мучительных солнечных дней.
Наконец мы приехали, поднялись на нужный нам этаж, и Декарт сам позвонил в звонок, даже этим незначительным действием показывая, что у меня сегодня нет никаких прав. А я лишь тихонько прижалась к его плечу, согретая такой гиперзаботой.
Вновь опьяненная близостью с Декартом, я отрешенно увидела, как открылась дверь, и моя сестра Афина вдруг выронила кружку от испуга. Я тут же подскочила на месте и в ужасе взглянула на Декарта, чтобы оценить, насколько он обижен бестактностью моей сестры. Но тут же вспомнила, что никакой бестактности не было. Я сама забыла предупредить Афину, чтобы она не выкинула чего обидного.
Декарт разочарованно опустил глаза, а затем надел свои непроницаемые черные очки.
– Гая, – он холодно обратился ко мне, – собери сестру. Я подожду вас здесь.
Афина тут же отскочила от двери и понеслась в глубь квартиры, а я виновато посмотрела на моего мужчину.
– Простите! – прошептала я, вцепившись в его руках. – Пожалуйста! Я обо всем забыла. Это…
– Я разве разрешил тебе говорить? – с нотками осуждения спросил он. – Я приказал тебе собираться.
– Господин Эдер! – я сложила руки в умоляющем жесте. – Я такая дура! Простите меня!
Декарт вздохнул, за секунду взяв себя в руки, а затем мягко приказал:
– Ну-ка закрой свой ротик. И не смей никогда себя оскорблять. Даже в мыслях. Ты – мой котенок. И все о чем ты имеешь право думать – это о своем Хозяине. Все остальное тебя касаться не должно.
Я виновато кивнула и уже собралась идти за сестрой, но она вдруг вновь возникла возле двери, готовая идти.
– Афина, меня зовут Декарт Эдер, – обратился к ней мужчина с долей высокомерия. Похоже, он все же испытывал небольшое презрение за ее реакцию. – Когда Олег Викторович собирался приехать за тобой?
Афина явно растерялась прямому обращению к ней, поэтому не сразу смогла ответить.
– Он… не приедет, – пискнула она. – Он сильно разозлился вчера, от того что… мы пренебрегли его помощью и обратились к Вам.
Я кротко взглянула на Декарта, чтобы проследить его реакцию, но он оставался ледяной напряженной глыбой. Никогда прежде я не видела его таким и сейчас я поняла, что со мной он действительно отдыхает и отпускает себя. Во всех же других ситуациях он напряжен как тетива.
– Хорошо, – заключил он и обнял меня за плечо. – Нам пора. А этого Олега я найду позже.
Я вновь растаяла под такой едва уловимой лаской моего Хозяина, и тут же Афина взяла меня за руку, прерывая мое удовольствие. И сейчас я как никогда понимала моего Хозяина. Мне до ужаса хотелось поскорее остаться с ним наедине. Мне хотелось бы, чтобы ко мне прикасался только он. И хотелось рычать от злости на каждого, кто смел вторгнуться в наш с ним хрупкий мир.
Глава 58
Всю дорогу до клиники мы ехали молча. Декарт даже музыку не включил. Сестра явно испытывала дискомфорт в обществе Декарта, а я вроде как не должна была разговаривать вовсе. Не знаю, насколько серьезным был бы мой проступок, если бы я заговорила с сестрой, но все же я старалась вести себя правильно.
Однако на одном из светофоров мой Хозяин все же взял меня за руку и крепко сжал. Он словно пытался подзарядиться от меня, и я заметила, что он даже вздохнул с облегчением.
Мне было дико приятно, что я смогла так повлиять на моего Хозяина, возможно даже успокоить. А еще было очень приятно, что Декарт сделал это не наедине. Да, пусть его ласку увидела только Афина, но я вдруг почувствовала перед ней свою значимость.
Наконец мы доехали до клиники, и едва я потянулась, чтобы открыть дверь, как Декарт отрицательно качнул головой. У меня перехватило дыхание от радости. Он сам хотел открыть мне дверь! Это такая мелочь, но она заставляла меня чувствовать себя особенной.
Я с благодарностью приняла руку моего Хозяина и на мгновенье прижалась к его плечу в знак благодарности. Афина же вышла сама, делая вид, что не видит происходящего.
Войдя внутрь и пройдя по длинному и светлому коридору, мы попали в кабинет врача.
Только в этот момент до меня дошел весь страх за сестру и я поняла, что скорее всего осмотр у врача это не только проверка по таблице с буквами, но еще всякие капли, назначение анализов, и проверка на страшных приборах. И сейчас нежелание сестры смотреть на нас с Декартом было обусловлено вовсе не завистью или чем-то таким, а просто страхом.
Какая же я эгоистка!
– Я пойду с тобой, – я двинулась за сестрой, крепко взяв ее за руку.
– Не надо, – печально улыбнулась она. – Мне будет спокойнее, если я буду одна. Иначе рядом с тобой я точно струшу. И потом… это ведь только осмотр. Ничего колоть в меня еще не будут. Не переживай.
Не переживай?! Она меня еще и успокаивает? Это я должна ее поддерживать, а не наоборот!
– Афина, я зайду с тобой на минуту, – сообщил Декарт. – Просто узнаю, какие исследования тебе назначат. Но могу тебя сразу заверить, что врач очень хороший. У меня у самого… некоторые проблемы с глазами, как ты уже заметила. Так что я лично регулярно прохожу здесь лечение.
– Простите меня, – Афина виновато опустила голову. – Простите, что отреагировала так. Я никогда раньше не видела… ну Вы понимаете. И мне, как будущему врачу, непростительно проявлять подобную бестактность.
– Ничего, я привык, – голос Декарта ни на йоту не стал теплее. – Пойдем?
Сестра кивнула и решительно выдохнула перед входом, а затем два дорогих мне человека скрылись за дверью.
А дальше началось длительное обследование вдоль и поперек. За сестрой закрепили медсестру, которая водила ее из кабинета в кабинет, делая ей то УЗИ глаз, то какую-то топографию, то еще непонятно какие исследования. С каждым новым походом у сестры прибавлялось по распечатанному экземпляру результата, и она обрастала все новыми и новыми бумажками.
Исследования сестре назначили прямо сегодня, так как она со знанием дела заранее к нему подготовилась. На всякий случай не позавтракала, не накрасилась, даже не воспользовалась духами, так как спирт так же негативно может сказаться на результатах анализов.
На какие-то процедуры с ней ходил и Декарт, что-то дополнительно уточняя и советуя. Я же все это время волновалась в коридоре, правда пару раз мне поручили сбегать в аптеку за каплями сначала за увлажняющими, затем для расширения зрачка. Но аптека находилась в этой же клинике на первом этаже, поэтому надолго занять себя у меня не получилось.
