К обеду, когда мы пришли в себя и пили чай, соседка предложила:
– Давай махнем на Черное море?
– Ты что! Это по нынешним меркам стоит дороже, чем путешествие на Мальдивы, – парировала я. Насмотрелась в интернете видео о том, как местная сфера услуг цены ломит, обдирая приезжающих, как липку.
– Да ты не беспокойся, – улыбнулась Лида. – У меня в поселке Новомихайловском родственники живут, это двоюродная сестра моей мамы. У неё там собственный гостевой дом, ну или мини-отель. С собственным бассейном. От моря, правда, далековато, километра три, но зато юг, Черное море, фрукты. Поехали, а? Чего тебе тут одной киснуть? А насчет денег не беспокойся, тётя Мила нас встретит очень хорошо.
Конечно, я согласилась. Мне экскурсии по окрестностям не были нужны. Я, как и Лида, хотела только тишины и покоя. Купаться и загорать, подставляя тело под лучи солнца. К своим двадцати годам и я на море-то ни разу не была. Только не речке да в озере, не считая бассейна, куда меня мама в детстве водила. Однажды. Посмотрев, сколько вокруг людей «в неподобающем виде», она с гневом оттуда ушла, не пробыв и десяти минут. Ей показалось, что это «сборище извращенцев». Хотя я и не понимала, о чем это она: все ведь одетые.
На следующий день мы купили билет на поезд и отправились в наше первое совместное путешествие. Для меня всё было в новинку. Много людей в маленьком пространстве вагона, крошечное купе, где было почти не развернуться, и если кто-то вставал, другому требовалось сесть обратно. Но несмотря на эти мелкие бытовые неудобства, я наслаждалась поездкой. Часами лежала на верхней полке и смотрела в окно. Жаль только, что его нельзя было открыть – в вагоне работала сплит-система, потому по ночам приходилось даже кутаться под одеяло.
Но всё равно, было здорово! Я выбегала на каждой остановке на перрон, чтобы прогуляться вдоль состава, с интересом рассматривала товары, которые местные жители выносят на продажу для проезжающих мимо; здания, если станция была большая, пейзажи вокруг, если было на что смотреть. Меня, словно ребенка, интересовало всё вокруг, и Лидка только посмеивалась, глядя на моё увлечение окружающим миром.
На вторые сутки мы прибыли в Краснодар, там пересели на автобус, и он отвез нас до поселка Новомихайловский. Правда, путешествие оказалось на четыре часа длиннее, чем предполагалось: на трассе случилась авария, и автобус тащился всё это время в огромной пробке, которой, казалось, не будет конца или края. Проезжая мимо какого-то поселка, я заметила огромный аквапарк, в котором радостно плескались несколько сотен человек.
– Лида, посмотри! Как же я им завидую! Вот бы нам туда!
– Это Джубга.
– Чего?
– Джубга, поселок так называется. Ещё немного, и приедем, – ответила соседка.
– А в аквапарк пойдем?
– Да зачем он тебе? – Усмехнулась Лида. – Сюда тащиться потом целый час, наверное. Мы лучше на море отправимся. Там, в Новомихайловском. А это для детворы, в основном.
Я согласилась и… продолжила завидовать. Мы сидели на втором этаже большого автобуса, который оказался довольно старым. Этот иностранец много лет колесил по дорогам Европы, потом был там списан и продан сюда, чтобы продолжить службу. За время эксплуатации у него многое перестало работать, в том числе кондиционер. Потому на втором этаже было красиво – большие панорамные окна, но ужасно жарко. Окна-то ведь совсем не открывались. Не подумали западные инженеры, что кто-то надумает летом под солнцем без системы климат-контроля кататься.
Наконец, я увидела табличку «Новомихайловский» и аж подпрыгнула. Через пару минут автобус остановился, и мы с Лидкой выскочили на улицу, жадно глотая свежий воздух. Водитель открыл нам багажное отделение, мы вытащили большой – один на двоих – чемодан и, остановившись на тротуаре, стали рассматривать окрестности.
– Ну, куда нам дальше, Сусанин? – Спросила я Лидку.
Та покрутила головой, потом уверенно ткнула пальцем:
– Туда.
– Уверена?
– Да!
– Пошли!
И мы отправились по улице Ленина, мимо тянущихся плотными рядами магазинов. Постепенно улица спускалась куда-то вниз, и Лида пояснила, что там дальше будет русло реки с забавным названием Нечепсухо. Услышав это слово, я рассмеялась. Подруга улыбнулась моему веселью:
– Да тут много таких забавных топонимов. Кстати, Нечепсухо – это русифицированное слово. Я, когда тут в первый раз побывала, специально поинтересовалась, что означает. Оказалось – «прибрежная, мелководная речка». Это с адыгейского языка. Только по-адыгейски ты его не выговоришь.
– Почему? Давай попробую.
– Давай, – Лидка достала смартфон, покликала и протянула мне. Я глянула на экран. Там черным по белому было крупными буквами выведено: «Ныджыпсыхьу».
– Ох ты ж… – удивилась я.
– Вот именно! – Улыбнулась подружка. – И не пробуй даже, язык сломаешь.
Мы шли всё дальше по улице Ленина, и я с интересом крутила головой, успевая следить за тем, чтобы чемодан колесиками в какую-нибудь ямку не провалился. Доставай его потом, тяжелый очень. Архитектура здесь оказалась очень интересной. Слева тянулись однотипные двухэтажные многоквартирные дома явно советской постройки, справа – строения, возведенные по принципу «у кого на что денег и фантазии хватило». Но больше всего меня поразило другое – это обилие зелени и особенно цветов. Разных, от крошечных до огромных и всех оттенков. Очень красиво!
Проходя мимо небольшого домика по правую сторону, я увидела нечто похожее на могилу. Там была гранитная плита, за ней – православный крест из белого камня. Я остановилась. Над зданием висела табличка: «Новомихайловский музей кубанской истории». А ещё оказалось, что внутри какой-то штаб, атаман «и другие официальные лица». Ну, а дальше Лида весело ткнула пальцем в большой трехэтажный дом из желто-белого кирпича:
– Смотри! Нам сюда!
Мы прошли ещё немного через открытые вороты и оказались внутри очень уютного двора. Слева был другой дом, покрытый пластиковыми панелями, четырехэтажный. Справа – бассейн с голубой прозрачной водой. Мы зашли в дом и подошли к стойке регистрации. Из примыкающего помещения вышла миловидная женщина лет пятидесяти, чуть полноватая, в косынке и цветастом платье. Увидев Лиду, всплеснула руками:
– Племяшка!
– Тётя Мила!
Они кинулись обниматься и целоваться, а потом подружка представила и меня. Я протянула было женщине руку для приветствия, так она от полноты чувств и меня сграбастала в свои теплые мягкие объятия. Звонко чмокнула в щеку и сказала:
– Можешь меня тётей Милой звать.
– Спасибо, – краснея от смущения, сказала я.
Хозяйка отеля отвела нам номер на первом этаже. Места там оказалось мало, но было очень уютно: санузел и спальная комната с большой кроватью, комодом и шкафом. На стене напротив – ЖК-телевизор. Несмотря на жару, было открыто окно, и я, успев заглянуть в него, увидела прямо в метре огромный куст, покрытый душистыми белыми цветами.
Расположившись, мы отправились снова к тёте Миле. Та отвела нас на противоположную сторону отеля, где под большим тентом расположилось кафе для постояльцев. Вокруг было очень много деревьев и кустов, всё буквально утопало в зелени, которая создавала приятную прохладу. Мы наскоро покушали тем, что на кухне специально для нас быстро разогрели, а потом отправились смотреть море.
Лида уверенно вела меня по направлению к морю. Я увидела слева пешеходный мост, подумала, что нам туда, через русло реки. Странно: оно оказалось очень глубоким, сама же речка Нечепсухо – чем-то вроде крупного ручья, который можно перейти буквально по пояс в воде. Подумала, что, возможно, она становится полноводной весной, когда сходят селевые потоки с гор. А может быть, такая стала давным-давно.
Но через мост мы не пошли, Лида повела меня каким-то, как она сказала, окольным путем. И благодаря этому наш путь пролегал у подножия горы, показавшейся мне очень высокой. Но главное – она вся, до самой вершины была густо покрыта деревьями. «Интересно, – подумала я, задрав голову, – кто-нибудь бывал там, на самой маковке?» Задала этот вопрос подруге, та лишь пожала плечами.
