- Если бы я знал раньше…, - произнес и уважительно кивнул. – Наша семья приносит свои извинения тебе, Дамир. Как только будет возможно, мы проведем тест ДНК и сразу же поставим тебя в известность. Принимать ли участие в жизни ребенка, если он твой, решишь сам.
- Не надо. – тихо, почти шепотом, послышалось из-за его спины. – Не надо теста.
Мы все уставились на бледную как полотно простыни, Райхан.
- Я его уже делала. Это ребенок не от Дамира.
Плечи ее родителей будто в ту же секунду осунулись. И в минуту они прибавили в возрасте пару десятков лет.
Всё это гнусно и очень страшно.
- Прости меня. – Райхан взглянула Дамиру в глаза, и я была почти что уверена, что сейчас она расскажет и про Алию. Но она сказала совершенно иное, гонимая кошмарной попыткой хоть как-то себя оправдать. – Я не одна обманывала тебя. У твоей бывшей жены тоже есть сын. А твой или нет, я понятия не имею.
Я убедилась – Алия рассказала Райхан обо всем. Но во время их разговора в гостиной Райхан явно не была в курсе подробностей моего побега. В отличие от своей подруги. «Кроме побега, эта мерзавка сделала еще кое-что похуже.» - всплыли в голове слова их разговора. И я поняла, что Алия имела в виду. Она уже тогда знала про моего ребенка. Она знала, что я скрыла его от Дамира. И известно ей об этом стало вовсе не в ту ночь, когда я ездила к сыну в больницу.
- Это чужое дело! – взревел разгневанный отец Райхан. – Дамир, извини нас.
И практически вытолкнул дочь из палаты. Его жена бросила на нас виноватый взгляд и поспешила убраться следом.
Мы остались одни.
Молча смотрели на белоснежную дверь, но не в глаза друг другу.
Прошло минут десять, а может быть и все двадцать прежде, чем Дамир решился что-то произнести.
- Сын? – его голос дрогнул.
Я посмотрела в глаза цвета палящей стали.
- Это мой сын. И больше ничей. – с нажимом произнесла, заранее давая понять, что он на него никаких прав не имеет.
Дамир онемел.
- У тебя есть другой мужчина? Ты родила ему ребенка, Элина? – спустя долгое время произнес он. Не зло и не холодно. Скорее как-то потеряно.
И я очень хотела ответить, что да. Да, у меня есть другой. И что ребенок не от Дамира.
Но просто не могла больше врать.
- Я была беременна, когда ушла от тебя. У меня никогда не было другого мужчины. Но и тебя у меня больше нет. И никогда не будет.
Эти слова были для него словно пощечина. Но приносящая явно не боль. А что-то другое. Какое-то не здоровое облегчение. Или… надежду?
А затем он произнес то, что я меньше всего ожидала услышать:
- Ты когда-нибудь разрешишь мне его увидеть? – и впервые в жизни я услышала в голосе бывшего мужа мольбу. Не прикрытию. Откровенную.
- Зачем? Тебе никогда не нужны были дети. Мы с Тимом не нуждаемся в людях, которые не нуждаются в нас.
- Тим? – эхом слетело с губ мужчины.
Я судорожно заламывала онемевшие пальцы в карманах пальто.
- Прости меня. – обреченно выдохнул Дамир, и закрыл глаза. – Прости.
- Извинения уже никому не помогут и никого не спасут. Мой сын болеет. На его лечение нужны были большие деньги. Это единственное, в чем я нуждалась. И единственная причина нашей встречи той ночью в клубе. Вокруг тебя много врагов, Дамир. Намного больше, чем ты можешь себе представить. Удели внимание спасению своего дерьмового мира больших денег. Мы с сыном ко всей этой грязи больше и близко не подойдем. Разберись со всем тем дерьмом, что тебя окружает. С дерьмовыми друзьями. С дерьмовой семьей. С дерьмовыми мыслями, что ты чем-то обязан сестре и никогда не будешь достойным памяти своего отца. И дерьмовому прошлому тоже пришла пора положить конец. А мне... а мне и без тебя есть кого спасать. – я выпалила все эти слова на одном дыхании, боясь даже сделать паузу.
А Дамир лишь молчал в ответ. Я знала, что ему нечего больше сказать.
Даже такого сильного противника, как он, можно переиграть. Перехитрить. И в конце концов стареть в порошок.
Я всего лишь поступила так, как он когда-то учил – искоренила свою последнюю слабость.
Теперь, впервые за долгое время, я не была лишена права выбора.
Я могла сесть на стул в этой белоснежной палате, посмотреть мужчине в глаза и спросить его о той ночи. Прямо. Открыто. Опровергнуть или подтвердить свои подозрения. Окончательно убедиться в том, что я видела. Или разбить воспоминания в пух и прах, меняя их. Переписывая историю на живую, вновь царапая и без того искалеченную душу острым пером судьбы.
А еще я могла просто уйти. Навсегда. Не рыться больше в паскудных подробностях призрачной прошлой жизни. Дать Дамиру искупить вину, окончательно отпустив меня и оставить наедине с этой дерьмовой жизнью.
- Моё счастье было так близко. - он горько усмехнулся, глядя в пустую стену. - Я всегда буду беречь тебя в глубине души, Эл. Ты мой свет. И вся жизнь без тебя превратилась в кромешный ад. Я виноват. Я так виноват, что сам себя ненавижу. Я лишил тебя нашего счастья, отобрал. Не смог уберечь тебя от самого же себя. Ты столько лет была рядом. А я всё проебал в один день. Когда ты ушла, я думал, что справлюсь. Но так и не смог отпустить. Ты права, в моей жизни полно дерьма. Но мне на всё это давно наплевать. Ничего из этого меня не волнует, так же как и вся жизнь. Я сломался тогда. Два года назад. А когда снова увидел тебя, чуть не сошел с ума. Ты заранее была победителем в любой нашей сделке, Эл. Ведь я преследовал только одну цель - немного побыть с тобой рядом. Я знал, что рано или поздно ты снова уйдешь. Жизнь не спросила у меня разрешения, когда именно раздавить. Просто сделала это. Я заплатил высокую цену за свой поступок. Я не тебя потерял, а себя. Я почти ни черта не помню из той ночи, когда ты сбежала, но это не оправдание. Я даже не знаю, как она оказалась со мной в постели тогда...
Он вскинул на меня мертвый взгляд. Мертвый взгляд цвета потухшей стали.
Со злостью вырвал иглы из рук и встал на ноги.
Я вижу, как ему больно. Но от чего-то не могу сделать и шага навстречу.
Подходит. Сжимает холодную ладонь своей. Тёплой.
- Если есть еще хотя бы шанс, что я не успел тебе стать чужим...
Я не смогла ничего ответить. Тихо попросила рассказать, что он помнит из той, поломавшей несколько судеб, ночи.
Глава 29
Дамир. Два года назад. Утро, в день побега.
Голова трещит так, будто её бензопилой распилили ровно на восемь частей. Глаза получается продрать с огромным трудом. И тут же приходится закрыть вновь. Тусклый свет гостиной слепит не хуже прожектора.
По всему телу вдруг прошлось резкое жжение. Будто внутри, вместо вен, кто-то вшил горящие нити.
- Дамир.- слышу голос Фархата откуда-то издалека, несмотря на то, что он стоит рядом. Я чувствую это, потому что друг пытается меня растормошить. Но каждое движение отзывается адской болью.
По другую сторону от меня тоже слышится шевеление. И полусонный стон. Женский.
Открываю сухие глаза. Не меньше минуты втыкаю на блондинку, лежащую рядом.
- Твою мать, что здесь вообще происходит? – голос будто просел.
Из нас троих в комнате одет сейчас только Фарахат. Шмотки лежат на полу возле дивана. Друг подбирает их и молча протягивает.
- Какого хера она делает здесь? – откашлявшись и надев брюки, хриплю.
В доме грохочет музыка и это не слабо бьёт по мозгам.
Фархат продолжает молчать. Смотрит на меня исподлобья. Озлобленно и осуждающе.
- Ты ничего не помнишь? – сухо выдает он наконец-то, заставляя меня поднапрячь извилины.
Закрытая сделка. Ресторан. Море виски, шлифованное коньяком. Домой не хотелось. Хотелось продолжить праздник.
Затем бар и снова алкогольные литры, пропускаемые сквозь тело. Ближе к ночи выстояли лишь несколько человек. С ними мы и отправились пропустить партию в пьяный покер.
