Иван повёл плечами, сбрасывая руку брата. Но тот держал его крепко.
— Угомонись, я сказал. И делай, что велю.
— Если ты её обидишь… — прорычал Иван, развернулся на пятках и нетвёрдой походкой направился к машине.
— Без комментариев, — негромко сказал старший брат, не спеша уходить.
— Ему восемнадцать есть?
— Есть.
— Тогда бухните сегодня.
Мужчина усмехнулся.
— Уж сами как-нибудь разберёмся. А если серьёзно — вовремя ты. Он мне все мозги вынес этой училкой. Запал не по-детски. Сначала думал, перебесится. Ну бывает у пацанов. Потом вижу — ни черта. Уроки забросил, начал пропадать. А у него экзамены на носу.
— И любовь…
— Угу.
— Значит, к выпивке ещё и девочка покладистая нужна.
Это он сейчас говорит? Серьёзно?
— Разберёмся. Ладно, бывай. И… совет вам да любовь, что ли.
Илья не спешил заходить в дом. Значит, вот про какого одиннадцатиклассника Марфа говорила. Интересно…
Нет, её точно здесь оставлять нельзя. Ни здесь, ни в каком другом месте.
Только с ним…
Услышав за спиной быстрые шаги, Илья не спешил оборачиваться. Парней и след простыл. Можно расслабиться, правильно же?
Пока не получалось.
Марфа подошла к нему вплотную и попыталась обойти. Не вышло. Он, наоборот, сдвинулся влево, когда она шагнула в ту сторону.
— Это не бабушка?
— Как видишь, нет.
Теперь уже Илья хотел обнять Марфу, но она ловко выскользнула из его рук.
— А кто приезжал тогда? Или не к нам?
— К нам.
Илья намеренно употребил это слово.
Не к вам…
И Марфа чутко отреагировала. Выпрямилась, плечи расправила.
И улыбнулась. Мягко-мягко. Той самой улыбкой, которая опрокидывала его на лопатки. Видел он её единожды. На берегу речки, перед тем, как Марфа начала уплетать втихую конфеты с коньяком.
Он эту улыбку потом долго вспоминал. Ночами, когда падал на кровати гостиниц, думая, что мгновенно провалится в сон из-за усталости. На самом деле ничего подобного не происходило. Сна не было.
Была МарьИванна. Обаятельнейшая заноза, что вышибла из него однажды весь снобизм, и чей бархат до сих пор катался на его языке.
К ней его тянуло. Сильно. Одержимо даже.
Только о ней и мог думать. На других девушек даже не смотрел. Неинтересно было.
Он намеренно дал время и себе, и ей. Так было надо.
А теперь она стояла рядом. И, кажется, смотрела на него точно так же, как и он.
— О-о… — припухшие губы Марфы округлились. — Ничего не понимаю.
— Твой ученик приезжал. С братом.
Марфа выглянула за плечо Ильи.
— Кто именно? И зачем? Так, надо в общий чат написать и уточнить…
Она развернулась, намереваясь вернуться в дом. Собранная и готовая действовать.
Илья перехватил её за талию и на себя потянул. У них осталось не так уж много времени.
Он себя не узнавал. Каким же он стал жадным! Ему требовалось возмещение. За каждый день, что он провёл вдали от Марфы.
Её хотелось не просто трогать. Хотелось щупать. По-пацански. Грудь сжать, в трусики залезть. По лобку пальцами скользнуть.
Возбуждение с новой силой ударило в пах.
— Одиннадцатиклассник твой, — постаравшись абстрагироваться, сказал он, внимательно следя за реакцией Марфы.
— Ваня?
— Иван, ты хотела сказать.
— Ой, ну какой он Иван. Ваня и есть Ваня. Иваном станет после завершения школы. А ещё лучше — института.
И всё. Этих слов новоиспечённому ревнивцу оказалось достаточно.
Илья сделал шаг в сторону Марфы и прижал девушку к стене. Входную дверь предварительно закрыл. Им свидетели точно ни к чему. Он не спешил прикасаться к Марфе. Просто стоял и смотрел на неё.
Она притихла. Тоже ловила момент?
На этот раз он целовал её иначе. Не спешил, не набрасывался, пытаясь восполнить существующие только в его мозгу пробелы. Пробовал её губы по-другому. Как и она. Ответила с присущей ей мягкостью, раскрываясь. Доверяя.
Последнее было особо ценно. Они не прикасались друг к другу руками. Только губами. Илья поймал своим языком кончик её язычка, и тотчас пульс сбился, сошёл с ритма.
* * *
— Невероятно вкусные пончики, Илюша.
Я закатила глаза.
Ну ба… Ну Настасья Павловна… Мало того, что сговорилась за моей спиной, так теперь обхаживает Илью со всех сторон. А он и не против.
Но стоило признать — палку никто не перегибал. Все соблюдали приличия.
Сначала я ужасно нервничала. Меня бросало из крайности в крайность. Как смотреть в глаза бабушке? Она же сразу поймёт! Мне казалось, что у меня на лице написано, что я больше не девственница и… вообще!
Продуктивных мыслей не было.
Поэтому оставался чай.
Чай мы пили на небольшой веранде, выходящей во двор.
— Ещё чаю, Илюш?
— Настасья Павловна, спасибо, но мне хватит. Чай у вас шикарный, очень вкусный. Я так понимаю, на травах? Сами собираете?
Стоило ли говорить, что бабушка сдалась без боя? Хотя о чём это я…
Мне не сиделось на месте. Я постоянно вскакивала, куда-то бежала. В конечном итоге Илья поймал меня за руку и предложил:
— Прогуляемся?
На улице уже вечерело.
— Ветровка у тебя, надеюсь, есть?
— В машине.
— Илья, а вы же у нас останетесь ночевать? Не в гостиницу же поедете? Я вам постелю в гостевой спальне.
Ба метнула в мою сторону вопрошающий взгляд, который я быстренько проигнорировала. Ещё не хватало опозориться перед бабушкой.
— Сама потеплее оденься. Ветер поднимается, — сказал Илья, оказавшись за моей спиной.
Я же застыла перед шкафом, не понимая, что от меня требуется.
Голова до сих пор была словно набита ватой.
Так не бывает, девочки…
Илья решил за меня. Достал плащ и накинул на плечи.
— Спасибо, — быстро прошептала я и развернулась к двери, но тут кое о чём вспомнила. — Я сейчас, Илья…
Метнулась в комнату. Вдохнула, выдохнула.
Ты точно решила, Марфа?
Точно…
Сомнений больше не было.
Илья ждал меня у машины.
— Ты поменял автомобиль?
На его лице промелькнуло недоумение.
— А, нет. То авто я брал в аренду, а это мой.
— Хм…
То есть он преодолел километры, разделяющие наши города, за рулём? Ради меня, получается?
Волнение зашкаливало. Что бы я себе ни говорила, как ни успокаивала — ничего не получалось.
Мы прошли по посёлку и вышли к большому полю, ведущему к лесополосе.
— Прогуляемся туда?
— Давай.
В одном Илья ошибся — ветра не было. Он стих, что не могло не радовать. Волосы и так настырно лезли в глаза. Не той заколкой их сцепила. После очередной попытки поправить их Илья как-то очень ловко встал напротив меня и без разрешения расстегнул заколку.
— Так лучше.
Я открыла рот, чтобы поспорить. И не смогла сказать ни слова.
Он так на меня смотрел… Так смотрел.
По коже снова прокатился жар. Неужели раньше я не замечала собственной реакции на этого мужчину?
Замечала, конечно, чего уж. Просто упрямой была. И не верила. Ни себе, ни ему.
— Говори.
Голос Ильи прозвучал необычайно серьёзно. Меня тотчас охватила слабость. Главное — не споткнуться и не упасть. Хотя, думается, упасть мне никто не даст.
— О чём говорить? — буркнула я, делая вид, что мои кроссы — самое занимательное зрелище на свете.
— О чём думаешь. Точнее, о чём думала, когда отказалась идти со мной на свидание и обвинила в шантаже.
Я состроила умильную рожицу.
— Думаешь, надо?
— Определённо. Сегодня мы с тобой будем говорить…
— Звучит угрожающе.
— И я ещё твои карманы сейчас проверю на наличие конфет с коньяком!
Я шутливо толкнула его в плечо.
А вот карманы проверять не надо…
— Ты же специально их взяла на свадьбе? Признайся.
Я наигранно шумно вздохнула.
— Угу…
— И про это ты мне тоже расскажешь.
— Ничего я не буду говорить, — снова буркнула я.
Ещё чего. Не готова я к откровениям.
Или готова?
