Всем плевать. Никто меня не защитит.
— Рустам Давидович, подождите!
Отец? Ушам своим не верю! Папа здесь, запыханный, бледный, он подходит к Асманову и что-то ему говорит. В висках стучат молоточки, я не разбираю половину слов. Прижимаю руки к груди, смотрю на отца и чувствую, как по щекам катятся слёзы.
Рустам поворачивается к телохранителям, после чего один из амбалов грубо хватает меня за руку и тащит обратно, к тому самому диванчику, где я сидела несколько минут назад. Время тянется бесконечно. Я вся трясусь, словно в лихорадке, страшные мысли лезут в голову: вдруг Асманов покалечит папу, а потом вернётся за мной? Отец ведь не всемогущий, он не умеет драться, а ещё у него слабое сердце.
Не знаю, сколько проходит минут или часов, но наконец-то я вижу папу. Он приближается ко мне, кивает на выход. Амбал нас не останавливает, Асманов с охранниками не бежит следом. Я с трудом поспеваю за отцом, ноги не слушаются, пару раз чуть не падаю, наступив на проклятые камушки. Папа открывает двери нашей машины и пихает меня внутрь. Я не обижаюсь на его грубость, интуитивно чувствую, что сейчас лучше помалкивать.
Отец давит на газ, кажется, мы превышаем допустимую скорость, отчего под ложечкой неприятно сосёт. Я приоткрываю окно, жадно хватаю ртом душный летний воздух. Слёзы безостановочно текут по лицу. Папа спас меня. Неужели с Асмановым можно договориться? Что отец пообещал в обмен на мою свободу?
— Пап, прости меня… Напрасно я сбежала.
— Не сейчас! — резко произносит он. Лицо сосредоточенное, а руки так сильно сжимают руль, что даже костяшки побелели.
Дома отец первым делом идёт в мою комнату, открывает шкаф и достаёт оттуда чемодан. Бросает его на пол, приказывает:
— Собирай вещи.
— Зачем, пап? Что случилось?
— Ты уезжаешь. Этой ночью.
В ушах звенит, я ничего не понимаю. Мотаю головой, шепчу:
— Нет, пап, я не хочу…
— Тебя никто не спрашивает! — кричит он, теряя терпение.
— Но я тоже имею право голоса.
— Больше нет. Ты понимаешь, что могло случиться в той ужасной гостинице? Понимаешь, к чему всё шло? Открой глаза, Лия, очнись! Шутки кончились, никакой Серёжа тебя не спасёт, да и я не в состоянии. Еле-еле уговорил Асманова об отсрочке на день. Повезло, что он купился на мои слова.
— На день? — переспрашиваю.
— Да, — отец держится рукой за стену, его лицо стремительно бледнеет, в глазах словно гаснет жизнь. — Ты уезжаешь в столицу этой ночью. К Аркадию. Он защитит тебя. Через неделю выйдешь замуж, а я обязательно приеду на твою свадьбу. Всё будет хорошо.
Не выдерживаю — бросаюсь папе в объятия. Всхлипываю, прошу у него прощения за то, что сбежала, что не оправдала его надежд, что не поверила в реальность угрозы. Он гладит меня по спине и говорит, как сильно меня любит.
— Времени мало, Лия. Собирай вещи. Я отвезу тебя на автостанцию.
— Я поеду автобусом?
— Да, с пересадкой. По-другому никак. Ближайший поезд только завтра, а это слишком поздно. Прошу тебя, бери только самое необходимое. И не забудь документы.
Я киваю, не до конца осознавая, что сейчас происходит. Невозможно поверить, что я покидаю родительский дом при таких ужасных обстоятельствах. Асманов, бордель, проигрыш в казино, предательство Серёжи. Это абсурд, сюрреалистический сон, в котором я исполняю главную роль. Надеюсь, завтра проснусь — и всё закончится.
А пока надо собираться.
Через три часа папа целует меня в щёку на прощание, крепко обнимает и просит позвонить, как только я пересяду в другой автобус. Он будет волноваться и ждать от меня весточки.
— Я люблю тебя, пап, — шепчу слова, которые никогда ему не говорила. Кажется, сейчас самое время. Он совершил ошибку, связавшись с Асмановым, но он делает всё, чтобы помочь мне. Впервые после смерти мамы я чувствую отцовскую любовь.
— Береги себя, милая, — говорит он.
Папа машет мне рукой, когда автобус трогается с места. Я прилипаю к окну и тоже машу ему, даже улыбаюсь, показывая, что всё будет хорошо. Самого страшного удалось избежать.
4
Богдан
— Лия приезжает завтра в обед. Ты должен её встретить, — сообщает отец.
— Что за срочность? — спрашиваю. Появление так называемой невесты не входит в мои планы. Я думал, у меня есть неделя в запасе.
— Человек, с которым связался Родион, не согласен так долго ждать. Он хочет получить Лию уже завтра.
Закрываю глаза и сжимаю пальцами переносицу. Ситуация на самом деле страшная: молоденькую девушку, только что окончившую школу, собирается забрать себе местный авторитет, и никто не в силах ей помочь. Полицию давно купили, денег у папиного друга особо нет. Безвыходное положение. Непонятно, куда бежать и что делать. Родион обратился за помощью к моему отцу, и они оба придумали план, который должен помочь бедной девчонке.
А я ведь её помню. Восемь лет назад мы с папой приезжали в тот богом забытый городишко. Родион встретил нас на вокзале и привёз к себе домой. Его жена накрыла шикарный стол, отец достал коньяк тридцатилетней выдержки. Я крепкий алкоголь не люблю, поэтому воздержался. Вскоре на кухню зашла Лия, поздоровалась со всеми, внимательно посмотрела на меня и попросила своего отца пересесть на другое место. Родион был в хорошем настроении, засмеялся и выполнил просьбу дочери. Лия плюхнулась на освобождённый стул рядом со мной, протянула ладошку для рукопожатия. Выглядела при этом такой деловой и ужасно серьёзной, что я еле сдерживал улыбку.
Целый вечер Лия засыпала меня вопросами: интересовалась жизнью в столице, спрашивала про университет и проблемы взрослых, даже, хихикая, пыталась разведать, есть ли у меня подруга. Мне понравилась общительность Лии, до этого я с детьми особо не сталкивался, а тут несколько часов болтал с любознательной девчонкой и даже не заскучал. Перед отъездом она подарила мне самодельный браслет, это было мило.
— Лию может встретить кто-то другой? Пошли за ней водителя, — говорю, заранее понимая, что отца такой вариант не устроит.
— Это исключено. Прояви уважение к своей будущей жене. Девчонка и так натерпелась страха.
— Я тебя понял.
Придётся перенести семинар про имплантацию на другой день. Набираю Елену, свою ассистентку, и ставлю её перед фактом: тренинг, к которому я усердно готовился последние недели, не состоится. Надо согласовать новую дату и отправить рассылку всем участникам мероприятия. Лена даже не пытается скрыть удивление, за два года нашей совместной работы я впервые отменяю семинар.
Кладу телефон на стол. Выдыхаю. Что ж, неделей раньше, неделей позже — какая, в принципе, разница?
— Бодя, ты ещё долго?
Агата называет меня сокращённым именем только в тех случаях, когда ей что-то не нравится. Оборачиваюсь. На ней лишь чёрное кружевное бельё и чулки. Агата порочно улыбается, её движения плавные, манящие, взгляд многообещающий. Так бы и трахнул её на кухонном столе, если бы не завтрашний приезд Лии.
Агата — моя постоянная любовница на протяжении полутора лет. Мы познакомились на международном стоматологическом конгрессе, она работала в посредственной больнице, я уже был заведующим хирургическим отделением в частной клинике.
После насыщенного дня, полного семинаров и мастер-классов, организаторы устроили гала-вечеринку. Тогда я заприметил Агату. Подошёл к ней, чтобы познакомиться, мы разговорились, обсудили прослушанные лекции, и так увлеклись, что в конце концов продолжили наше знакомство в номере отеля. Через неделю я предложил Агате работу в своей клинике.
— Завтра приезжает Лия.
Агата хмурится, сразу понимая, о ком идёт речь. Я рассказал ей об авантюре отца, она отреагировала с ожидаемым безразличием.
— Твоя невестушка? — включает сарказм Агата.
— Да, — киваю.
— Ты разве не передумал?
— А должен был? — усмехаюсь.
— Я бы на твоём месте передумала. Заключать брак ради спасения незнакомой малолетки — дурацкая затея. Альтруизм ещё никого до добра не доводил, — холодно заявляет Агата.
