Его ответ подтвердил мои опасения.
Адам:
Я имею в виду сексуально. Это не обязательное условие для отношений, но это что-то такое, когда чувствуется необходимость начать знакомство заново. То, что я хотел бы видеть главным среди прочего.
У меня есть склонность к неожиданным всплескам фантазии. И я ничего не могу с этим поделать. Со временем здравое мышление берет верх, но сейчас мои мысли заметались. Он знает, что я сабмиссив. Знал с самого начала. Неужели это все просто такая длинная нелепая игра? Не думает ли он, что это я так долго и упрямо играла, чтобы получить свое?! Как Шарлотта могла рассказать ему и не поставить в известность меня?! Я прямо раскалилась от ярости.
Шарлотта из первых рук знала, что я сабмиссив. Но неужели она могла сказать это первому попавшемуся парню, с которым я никогда не встречалась?!
Кажется, мое молчание оказалось красноречивее любых слов.
Адам:
София?
Я отбросила в сторону ноутбук, схватила в кухне выпивку, не зная, что сказать в ответ. Когда я вернулась, экран был заполнен текстом.
Адам:
Я написал что-то не то? Обещаю, это не повторится. Чарли только упомянула мимоходом, что мы оба познакомились с ней в одном и том же месте, независимо друг от друга. Она не говорила мне о тебе больше ничего, но я прикинул, что если она нас сводила, то только в том случае, если ты сабмиссив или, по крайней мере, свитч. Извини, если я переступил черту.
Томас и я познакомились с Шарлоттой на манче — такой социальной тусовке для любителей экстравагантного секса (расслабьтесь, там нет кожи и цепей, просто встреча в пабе). Если и он познакомился с ней в таком месте… Ой!
Неожиданно мой мозг взорвался вопросами, мне стало любопытно, возникали ли у кого-нибудь мысли об Адаме в таком ключе. Воистину, составлять мнение о людях нужно очень осторожно! Похоже, он должен быть доминантом, судя по его предположению, что я сабмиссив или свитч (тот, кто может быть как сабмиссивом, так и доминантом).
София:
Хорошо, мне уже не так неудобно. Я не знала этого о тебе. Ты уложил меня на лопатки. Это замечательно.
Меня интересовало, не дала ли я ему под коленки. Даже для меня это было бы чересчур. Да и черт с этим. Проклятая Шарлотта! И, черт побери мое любопытство, я хотела знать о нем все.
София:
Часто ли ты ходишь на манчи?
Я знаю, что люблю совать нос не в свое дело. Но мое любопытство возникло в первую очередь оттого, что он привлек меня именно не как доминант. Вот оно, полное отсутствие радара отклонений! Хотя совершенно очевидно, что когда я познакомилась с ним, то не могла смотреть на него как на сексуальный объект никоим образом — ни душой, ни разумом.
Адам:
Бывало, заглядывал ненадолго. Там я встретил Кэтрин, мою бывшую. Она была сабой. Хотя бы некоторое время был не один. Несмотря на то, что это может тебя беспокоить, я, наоборот, в действительности не выискиваю, с кем бы начать встречаться. Если тебе неприятно, извини, что я поднял эту тему.
У меня появилось время все осмыслить. Значит, Шарлотта не посвящала его в интимные детали того, что мы делали друг с другом, чтобы нам было действительно хорошо.
София:
Это не неприятно — это замечательно. Я просто поражена, и это все. Шарлотта не упоминала об этом.
Его ответ был быстрым.
Адам:
Она ужасная штучка. Но мыслит в верном направлении.
Я знала, что он прав, но все еще чувствовала огромное желание сделать Шарлотте выговор за последнюю встречу. Я не успела ответить, как телефон пропиликал о новом сообщении.
Адам:
Еще один последний вопрос перед тем, как мы оставим эту тему, ладно?
София:
Я не уверена, что отвечу, но давай…
Адам:
Так кто же ты — саба или свитч? Это не дает мне покоя;)
В некотором роде неизбежно, что мы говорили о D/S не в последний раз. Спустя недели, в первый раз за все время, я могла с кем-то разговаривать о своих причудах открытым текстом. Никто из нас ничего не ожидал. Мы оба были непреклонны в своем нежелании встречаться. Не было ни единого намека, что это во что-то выльется или что мы как-нибудь встретимся. Просто было приятно поговорить о жизни с кем-то, для кого особенное положение вещей не было необычным — иногда мы что-то упоминали мимоходом, не придавая значения, не делая акценты.
Спустя недели, в первый раз за все время, я могла с кем-то разговаривать о своих причудах открытым текстом.
Он рассказал мне, как получал массу порочного удовольствия от своей подружки, хотя их отношения топтались на одном месте, потому что у них было мало общего, кроме сексуальных пристрастий. Я немного рассказала о том, что произошло у нас с Джеймсом, и сочувствие и доброжелательность Адама легли бальзамом на мою израненную душу.
В более игривых разговорах, чаще всего поздно ночью, мы немного обсудили наш опыт. Не в подробностях, а так, в целом, но достаточно глубоко, чтобы я была заинтригована: каким же именно доминантом он мог быть? Для меня было очевидно, что у него было больше опыта в этих делах, чем у меня, и что его больше интересовали психологические аспекты доминирования, чем причинение физической боли. Мне показалось это занимательным. Мне и Адам показался занимательным. И к тому же, он был невероятно вежлив. Он был внимательным и чутким, когда мы беседовали, говорили ли мы о повседневных делах или о глубоко личном.
Время от времени то один, то другой из нас мимоходом делал замечание, что неплохо было бы встретиться и выпить вместе. Но мы ни разу не обсуждали этот вопрос вплотную, вначале используя как оправдание загруженный период новогодних праздников, хотя в январе мы были уже свободнее. Я приняла отсутствие у него настойчивости как знак, что он не интересуется мною в этом качестве, что, конечно, приносило облегчение. Однако такое положение вещей было непонятно. Я не уверена, что имела право чувствовать себя оскорбленной, но в этой весьма нетипичной ситуации это было именно так.
Почему он не интересуется мною в романтическом плане? Я что, пустое место?
Знаю, я помешанная. Но только в мыслях, а их я держу при себе. Однажды после этого мы обсуждали последнюю идею Шарлотты взять Адама с собой и Томасом на манч. Что это за навязчивое желание свести его с кем-нибудь любой ценой?
