Даже такой опытный воин, как Маррок содрогнулся при упоминании его имени. Матиас служил магическим воплощением Чингисхана, Калигулы, Влада Дракулы и Ганнибала Лектора в одном лице. Жестокий, умный, хищный. Наслаждение - основной мотив всех его поступков. Истинный дьявол. Колдун, имеющий большую власть и не имеющий ни капли совести, Матиас не мог чувствовать себя счастливым, пока все, кто оказался на его пути, не были порабощены или мертвы.
- Кто такие Анарки? - прошептал Маррок.
- Смотри.
Когда люди вошли в комнату, они образовали круг, подобно расставленным свечам, оставляя некоторых из приведенных силой людей внутри круга, ближе к Матиасу, который все также лежал на полу без движения.
Колдун, который ожидал их, встал над головой Матиаса и поднял свои руки в воздух.
- Мы, называющие себя Лишенными, ждали эту ночь несколько веков. Избранные услышат нашу злость и ярость и будут ощущать лишь ужас и страх, пока не вернут нам все то, что отняли, когда отвергли наш вид. Пока все законы об Общественном порядке, которые запрещают кому-либо с "нежелательными" связями и кровными линиями занимать высокие должности, не будут отменены, они познают лишь войну, боль и смерть. Они не знают, что мы, преданные нашему повелителю, все это время ждали спасения. Сегодня ночью наше терпение будет вознаграждено.
Произносящий речь подошел к людям в мантиях. Другие все также вели себя тихо. В отдаленной части дома начали бить часы... Бом, бом, бом... Двенадцать раз.
Казалось, все находящиеся в комнате люди задержали дыхание. Тишина.
Глаза Матиаса широко раскрылись. Свет свечей дрогнул в это мгновение. Его последователи вздохнули с облегчением. Ведущий церемонии почтительно встал на колени перед Матиасом и прошептал:
- Вы вернулись!
- Мои верные Анарки..., - голос Матиаса был слабым и напряженным.
- Мой сон обманул ожидания Братства, но вы верили в меня. Они считают, что я мертв?
- Именно так, - ответил колдун.
- Превосходно. Они все начали новую жизнь?
- В течении первых нескольких дней Вашего сна.
- Как тебя зовут?
- Зейн Дэнзелл.
- Твой отец служил мне верой и правдой. - улыбнулся Матиас.
- Ты принес то, что мне необходимо?
Зейн с радостью кивнул и затем, прошел по контуру круга загипнотизированных людей. В завершение своего шествия он схватил пузатого человека средних лет и молодую женщину со светлыми локонами в халате и вытолкал их вперед.
- Прекрасно. МакКиннет? - спросил Матиас.
- Да. Брат члена Совета и его дочь. Вы должно быть страдаете от голода.
Матиас кивнул.
- Пожалуй, да. Приведите женщину в мою комнату. Я скоро к ней присоединюсь.
Один из приспешников послушно выполнил требование. Маррок, наблюдая за происходящим, затаил дыхание. С едва слышным стоном, прилагая большие усилия, Матиас обернулся лицом к старику. Потянувшись к его груди, он резко щелкнул пальцами. Мужчина часто заморгал и едва не задохнулся при виде колдуна.
- О, боже! - он попытался отойти назад, чтобы вновь слиться с кругом.
- Вы!
- Я. - слабо улыбнулся Матиас.
Двое в мантиях схватили старика под руки.
- Нам его подержать? - спросил один из них. Его голос был сочился низменным желанием услужить.
- Да. Мы должны доказать, что законы ведьм и колдунов меняются.
МакКиннет продолжал сопротивляться, когда Матиас сделал несколько невероятно сложных для него шагов и схватил старика за горло.
- Нет. Нет! - закричал мужчина.
- Пожалуйста...
- Умолкни! Не нуждался бы я так в энергии, я бы, возможно, не стал тебя наказывать. Твоя ненависть и страх слегка поддержат мои силы. А твоя племянница с молодым и сочным телом даст мне намного больше. Восхитительно.
- Пожалуйста, нет, - залепетал МакКиннет.
- Орофа очень милая девочка и у нее еще вся жизнь впереди. Она ничего не знает об опасности и боли...
- Тогда я с радостью прослежу за ее обучением.
Сделав знак отпустить его, Матиас одарил МакКиннета торжествующим взглядом. С безумной усмешкой на губах, он положил свою руку старику на грудь. Не прошло и секунды, как стены комнаты содрогнулись от крика. Из его пор брызнула кровь, моментально впитываясь в его желтую рубашку. Старик побледнел, стараясь оттолкнуть колдуна или нанести ему хоть один ответный удар. Но спустя мгновение его глаза закрылись. Мужчина резко упал. Мертвый.
Плавным движением руки Зейн снял рубашку с тела старика, предъявляя взгляду присутствующих расползшуюся по груди жертвы метку Матиаса, напоминающую собой мелкие многочисленные ожоги.
- Хорошая работа, - произнес Матиас, обращаясь к Зейну.
- Теперь я покину вас на некоторое время и, пожалуй, познаю вкус уединения с девушкой. Ее страх и гнев прямо таки опьяняют меня своей силой.
- Господи Боже! Он что, собирается убить девушку так же, как и ее дядю? - потрясенно произнес Маррок.
- Подобная смерть – рай, по сравнению с тем, что ей предстоит перенести. Ее мучения будут хуже. Гораздо хуже.
Маррок прошелся взглядом по всем последователям колдуна.
- И никто ей не поможет?
- Кто? Лишенные «наказывают ее», потому что она Избранная. Матиас использует ее для восстановления своих сил и сделает это так, чтобы ее смерть послужила предостережением для остальных.
Отскочив в сторону, Маррок потянулся за своим мечом. Он никогда не был сторонником пыток и насилия над невиновными. Матиаса нужно остановить. Но когда он уже было хотел сорваться с места, Брэм дернул его обратно.
- Ты не можешь перенестись в мое видение. Оно пока еще не произошло. Смотри. Дальше интересней.
- Крошка МакКиннет очень непокорна, - сказал Зейн Матиасу.
- Она одарит Вас сторицей.
- Превосходно. Завтра отправишь труп ее семье. Настало время Избранным узнать о том, что их наихудший кошмар вернулся.
- Я прослежу за этим.
- Что с другой целью?
- Мы все еще ищем.
- Мне нужна эта книга. С ней я смогу делать все, что угодно.
- Анарки сделают все, что для этого потребуется. Я обещаю.
Видение подошло к концу. Брэм медленно отпустил Маррока. Он моргнул, возвращаясь к настоящему. Затем его взгляд переместился на Брэма.
- Вот черт! Значит, по твоим словам, это еще не произошло?
- Пока нет.
Маррок облегченно выдохнул.
- Тогда этого может и не произойти. У тебя нет никаких доказательств, что это действительно случится.
- Кроме того факта, что за всю свою жизнь я никогда не ошибался.
Маррок надеялся, что это было лишь самонадеянное хвастовство, и поэтому ужасно возмутился из-за того, что Брэм заставил его почувствовать к бедным МакКиннетам.
