Даниэль заплатил водителю и помог мне выйти из машины. Он открыл дверь, которая вела в просторный вестибюль с зеркальными стенами. В коридоре никого не было. На стене прямо перед нами висели карнавальные маски самых разных форм и цветов. Они образовывали полукруг над еще одной закрытой дверью. На одних красовались кружева и блестки, другие отличались простотой. Все они имели такую форму, что лицо закрывалось целиком, а свободными оставались только рот и подбородок.
С нежной и успокаивающей улыбкой Даниэль попросил меня выбрать две. Когда я сделала это, он надел одну на меня, а потом другую – на себя. Он открыл вторую дверь и провел меня к стойке, которая вполне могла сойти за регистрационную какого-нибудь шикарного отеля в центре города. Одетый в смокинг администратор отеля (или кто уж он там был) вежливо кивнул в нашу сторону, на лице его появилась едва заметная, сдержанная улыбка.
– Пожалуйста, ваши имена.
– Джон и Мэри.
– Прошу вас за мной…
Джон и Мэри? Что тут такое происходит? Мое любопытство достигло предела, а нервное напряжение возросло еще немного. А что это за маски? Гм… У меня, несмотря на некоторый страх и неуверенность, потекли слюнки. Наш хозяин повел нас по длинному коридору, на стенах которого висели изящные полотна пастельных тонов. Неужели это отель? Я понятия не имела, где мы оказались… Он привел нас в большую круглую комнату с высокими потолками. Освещение здесь было мягким, приглушенным.
На стенах были какие-то стеклянные панели. А может зеркала? Я увидела в них наши неяркие отражения, когда мы вошли, но они все же были гораздо темнее обычных зеркал. С другой стороны, свет через них не проходил, а потому, решила я, это не может быть прозрачным стеклом. Мы удивленно поглядывали вокруг. Человек, который привел нас, исчез, не сказав ни слова. В центре комнаты, словно трон, возвышалась огромная кровать такой же круглой формы. Были здесь еще и несколько кресел, расположенных перед «зеркалами».
Казалось, Даниэль удивлен всем этим не меньше меня…
– Все точно так, как мне говорили, – сказал он. – Только лучше…
– Как-то здесь странно. Это отель?
– В некотором роде. Можешь считать, что отель.
– Иди ко мне.
Наконец-то… Я бросилась в его объятия, и мы принялись целоваться с не меньшей страстью, что в такси. Он стал изыскивать скорейший способ освободить меня от моего платья, и в этот момент освещение в комнате вдруг стало еще чуточку приглушеннее. Я взглянула на стеклянные панели и поняла: то, что я сначала приняла за зеркала, на самом деле было окнами, но выходили они отнюдь не на улицу… Наша круглая комната оказалась сценой своеобразного амфитеатра, и теперь я увидела группки зрителей в масках, расположившихся вокруг на образующих два этажа ложах. Их было там не меньше тридцати. Неясно различимые фигуры, но я их прекрасно видела. Некоторые пришли одни, были и парочки, но все они собрались там, несомненно, для того, чтобы посмотреть на наши с Даниэлем игры. В этот момент свет потускнел еще немного, и потому я не смогла как следует разглядеть публику, но у меня создалось впечатление, что большинство из них, если не говорить о парочках, были мужчинами. Все они замерли и ждали начала представления.
Я чувствовала, что Даниэль пытается понять мою реакцию на все это. Мне внезапно показалось, что он вовсе не так уж уверен в себе. Мне нужно было донести до него, что этот театр, эти декорации – то, что надо, идеально, невероятный стимул… Я схватила его за руку, нежно поцеловала ее и направила себе под юбку, чтобы он мог увидеть и почувствовать, какое действие все это оказывает на меня. Затем я отступила на пару шагов и сняла с себя платье, одарив его самой ослепительной своей улыбкой, чтобы он понял: ему как нельзя лучше удалось материализовать мою фантазию, на осуществление которой я даже и не рассчитывала. Я медленно обошла вокруг кровати, чтобы каждый зритель мог хорошенько разглядеть то, что скрывало платье. Я наслаждалась собственной игрой, самой ситуацией, насквозь пропитанной эротизмом…
Я стала понемногу осваиваться и наконец почувствовала восхитительную, абсолютную свободу. Я все еще не до конца верила в происходящее, но намеревалась насладиться каждым мигом своего триумфа. Я подошла к Даниэлю и, обняв его со всей страстью, почувствовала, как во мне поднимается теплая волна. Я просунула бедро между его ног, чтобы насладиться сладостной твердостью его плоти. Я начала расстегивать его рубашку, а потом с дразнящей улыбкой принялась снимать все подряд. Потом я сказала ему, чтобы он подождал и не двигался, а сама улеглась в одиночестве на кровать.
– А теперь я продолжу то, что ты запретил мне делать вчера, противный тиран…
К моему огромному удивлению (и, должна добавить, удовлетворению) комната начала медленно вращаться. Движение было едва ощутимым, но пол тем не менее поворачивался, и каждый зритель мог видеть происходящее со всех углов зрения. С томной, кошачьей чувственностью я растянулась на кровати, разбросав как можно дальше в стороны свои ноги в соблазнительных сапожках. За каждым моим движением наблюдали не менее тридцати пар внимательных глаз. Не менее двадцати мужских членов начинали поднимать головы и твердеть в предвкушении предстоящего зрелища. От одной только этой мысли моя киска раскрылась, как бутон цветка, и пролилась соками любви на атласные простыни. Я выпустила груди из-под корсета, и они гордо распустились во всей красе. Я немного поласкала их, а потом мои руки сами по себе переместились вниз. Одной рукой я широко развела влажные губы, а пальцем другой прикоснулась к маленькому комочку плоти – если пожелаю, то еще несколько движений, и я кончу…
Даниэль позволил мне испытать то, о чем я могла только мечтать в самых своих необузданных фантазиях. Я одновременно чувствовала себя богиней страсти, к которой все испытывают вожделение, но не могут прикоснуться, и последней шлюхой. Я представляла себе, как ускоряется дыхание у всех этих людей, смотрящих на меня. Я представляла себе, как парочки в зале ласкают друга друга, возбужденные видом моего тела, снедаемого желанием. Я чувствовала себя неотразимой.
Даниэль подошел ко мне и устроился в ногах кровати. Он погрузил свое лицо между моих горящих бедер, потом согнул мои ноги в коленях и, оставляя на них свою обжигающую слюну, проник в меня своими пальцами и языком. Наша влага перемешалась, и понять, где чья, было невозможно. Единственное, что я чувствовала, это быстро приближающийся оргазм необыкновенной силы – еще секунда, другая и он захлестнет меня. Даниэль довел меня до предпоследней точки, а потом резко встал. Он подошел к изголовью, взял мои запястья, завел их за голову и прижал одной своей рукой к кровати, чтобы я никак не могла принести себе облегчения, которое теперь было мне отчаянно необходимо. Свободной рукой он принялся гладить мне шею…
