Единственным человеком, с которым он общался, оказался все тот же Сириус Блэк. С ним было хорошо помолчать, его было интересно послушать, с ним не требовалось говорить, у него всегда были сигареты, он, подобно Ксавье, был лишен дурацких взрослых предрассудков, не позволяющих угощать несовершеннолетнего человека спиртным. И еще он учил Драко водить мотоцикл. Хотя Драко знал настоящее ощущение полета, ни с чем не сравнимого полета на метле, он не мог не признать, что возможность управлять огромным и чертовски красивым железным чудовищем и развивать на нем бешеную скорость, не менее привлекательна, чем полет.
Сириус ему нравился, и Драко было даже немножко обидно, что он не может влюбиться в него или хотя бы просто захотеть. Лучше, конечно, захотеть. Много времени пройдет, прежде чем он созреет для новой любви.
Наверное, Сириус бы не отказал ему.
Гарри объявился ближе к концу июня. Они столкнулись в холле, и Гарри сказал: «Привет, Малфой», а Драко сказал: «Спасибо, что вытащил меня». А Гарри ответил: «Не за что». И на этом они расстались. Драко даже удивился тому, насколько эта встреча не подействовала на него.
А потом наступили каникулы, и все разъехались по домам.
В Имении Драко обнаружил разрытый сад, отсутствие большей части охранных заклинаний, довольную Нарциссу и черное железное чудовище во дворе. «Такой симпатичный мужчина, — сыпала Нарцисса, — такой приветливый, вежливый… жалко… двенадцать лет в Азкабане… неспррраведливо… такой милый…» Драко смеялся про себя интересу матери и очень хотел объяснить ей, что Сириус «из другого лагеря». Он не знал, откуда ему это известно, просто он знал…
Сириус появился снова, и мама вилась вокруг него юлой. Он улыбался, а в синих льдистых глазах плясали смешинки. Он привез Драко маггловские водительские права. Фальшивые, естественно.
Драко подозревал, что Блэк чего-то от него хочет, и не ошибся. Перед отъездом из Имения, где бывший преступник провел двое суток, он спросил у Драко:
— После Рождества… ну, после того, как вы вернулись, Гарри так странно вел себя… Что такого Сам-Знаешь-Кто ему сказал?
— Он сказал ему, что вы обманули его отца, — ответил Драко. — Будто бы вы были влюблены в миссис Поттер и прикинулись мистером Поттером, чтобы заполучить ее.
Звучало все это до ужаса неуклюже. Но не говорить же «Ты превратился в Поттера, чтобы трахнуть его жену».
— Вот как, — после паузы произнес Сириус. — И что же… он именно так и сказал?
— Ну, не совсем так. Он говорил намеками. Но понять было можно.
— Ясно, — Блэк усмехнулся. — Как всегда. Полуправда страшнее лжи. А ты как думаешь? — неожиданно спросил он. — Так оно и было?
— Ну-у-у… — протянул Драко. — Мне кажется, вам не нравятся женщины, — быстро закончил он и глупо покраснел.
Сириус невесело рассмеялся.
— Ладно. Скажешь об этом Гарри, когда предстоит время мне защищаться от его обвинений.
И, к величайшему огорчению Нарциссы, он уехал.
Строго говоря, это было единственное, что могло огорчать Нарциссу. Хотя отцовские счета на время расследования заморозили и могли вообще арестовать, на личные счета Драко и Нарциссы, а также на все прочее имущество Министерство не покушалось, и Нарцисса осталась хозяйкой приличного состояния.
А Драко остался совершенно неподконтрольным ребенком, ошалевшим от небывалой прежде свободы.
Неделю он занимался тем, что сводил с ума непуганых обитателей Малфой-парка бешеным мотоциклетным ревом. Потом перебрался на маггловское шоссе. Потом Нарцисса, уставшая от его выходок, отправила сына во Францию, к Ксавье, и еще две недели Драко провел, бешено и роскошно отрываясь в компании великолепного француза.
Основным моментом отрыва был, конечно, секс. Собственно, ничего другого Драко и не хотел. Ему был нужен секс как таковой, свободный от душевных привязанностей. Они посетили все самые роскошные бордели Парижа, в том числе и Оборотные. Они перебывали в десятках ночных клубов, где Драко находил и снимал самых красивых мальчиков и мужчин, а Ксавье наблюдал за ним своими необыкновенными золотистыми глазами и веселился. Однажды по пьяни Драко даже попытался соблазнить самого Ксавье, и ему почти удалось…
Однако, уже разошедшийся, Ксавье все же пришел в себя и, смеясь, послал Драко в ванную снимать напряжение.
— Ну что такого, Ксав? — ныл Драко, бесстыдно и пьяно прижимаясь к златоволосому красавцу. — Мой отец меня трахал! Что такого?
— Может быть, для Малфоя и ничего, — прекратив смеяться, ответил Ксавье. — Но я не Малфой. А теперь — марш! — он наградил Драко шлепком пониже спины. — Марш в ванную!
И только в одном из Оборотных борделей Драко допустил слабость. Он достал прядь волос Поттера, которую состриг у спящего Гарри еще в прошлом году и зачем-то, подобной глупой сентиментальной девице, носил с собой в крошечном медальоне — хорошо еще, в кармане, а не на шее, — и сказал, что хочет «этого мальчика»…
Это был единственный эпизод, о котором было стыдно вспоминать.
А когда он вернулся в Англию, его поджидал сюрприз. Его дорогая и любящая мать, и еще одна девица, Та-Чье-Имя-Нельзя-Называть-Во-Избежание-Неприятностей, решили, что Гарри Поттер заслуживает вечеринки в честь дня рождения. И еще почему-то решили, что именно Драко должен быть тем счастливчиком, который доставит Гарри на эту самую дурацкую вечеринку.
Лондон, 31 июля 1997 года, полдень
Все происходящее немного напоминало Гарри эпизод из маггловского фильма «Красотка». В роли Джулии Робертс — Гарри Поттер, в роли Ричарда Гира — Драко Малфой. Гарри примерял наряды и демонстрировал их Драко. Малфой одобрял или не одобрял, и платил. И все это вовсе не напоминало их поход по магазинам в Хогсмиде меньше года тому назад.
Тогда Драко утверждал, что Гарри непременно должен примерять одежду при нем, потому что все равно не знает, как подобные вещи надеваются, и должен же кто-то застегивать пуговицы и прочие крючочки, если вдруг они окажутся на спине. Гарри было удивился тому, как Драко, тщательно шифрующийся в Хогвартсе, способен быть таким неосторожным в магазине, на глазах у продавцов, но он быстро понял, что Малфой, со свойственным всем богачам снобизмом, просто не воспринимает обслуживающий персонал как людей, и, по его убеждению, продавцы из магазина способны были рассказать не больше, чем пластмассовый манекен из того же магазина. Гарри не смог его разубедить. Да и не особенно хотел.
Пока продавцы паковали выбранные вещи, а Драко расплачивался кредитной карточкой, Гарри, одетый в новые синие джинсы, белую футболку, кроссовки и легкую джинсовую куртку, размышлял, как же они повезут все это барахло на мотоцикле. Ведь не собирается же Драко колдовать на каникулах, да еще и на глазах у магглов.
