— Я не следил. Я приставил к тебе охрану.
— Зачем? Я снова чего-то не знаю?
Чувство такое неприятное, будто на меня ушат ледяной воды вылили одним рывком. Мне как-то моментально становится холодно, потому что как представлю теперь, что он снова что-то скрывает, что снова не договаривает. Мы только-только начали нормально разговаривать. Пытаюсь без придирок к нему, без напоминаний, потому что вижу, как он старается ради меня.
— Я пока не знаю. У меня нет никакой конкретики, — наконец, говорит Демьян. — У меня была информация, что за тобой следят. Я ее проверяю. Я не знаю точно, за это время никого не было.
— Была информация? От кого?
Демьян мнется лишь секунду, прежде чем произносит ненавистное мне имя.
— От Даяны.
— От Даяны, значит… С собой ее привез?
— Боже упаси. Я же говорил, что продал бизнес.
— И Даяну оставил брату в наследство?
— Можно и так сказать. Он, между прочим, за тобой и следит. Не знаешь почему?
— Я? Это твой появившийся ненормальный братик за мной следит, откуда мне знать почему. Ты с ним лучше общаешься.
— Простите, но я еще нужен? — спрашивает таксист, о котором за перепалкой я совсем забыла.
— Поедешь со мной? Я и так собирался тебя подвезти, но ты меня опередила.
— Хорошо. Спасибо вам, но дальше не нужно. Держите, — протягиваю мужчине чуть больше бат, чем положено и забираю свой подарок из салона, пересаживаясь в машину к Демьяну.
Он ведет гораздо медленнее, чем таксист, часто посматривает в зеркало заднего вида.
— Думаешь, нас преследуют?
— Не хотелось бы.
— Ты уверен, что это он и твоя помощница тебе не соврала?
— Теперь не уверен.
— Может, мне позвонить ему?
— И что ты скажешь? Спросишь, следит он за тобой или нет? Если да, твой звонок вызовет подозрения. Нам нужно разобраться, почему он вообще начал слежку.
— Нам? Это кому?
— Тебе и мне. А есть варианты?
— Может Даяну вызовешь, она, помнится, неплохо тебе помогала.
Не сдерживаюсь впервые за все это время. Имя Даяны выводит меня из себя, несмотря на то, что у них с моим мужем ничего не было. Она для меня тот человек, из-за которого я плакала и страдала. Одно ее имя — триггер.
Я сразу же чувствую вину за срыв, но не извиняюсь. Вижу, как Демьян крепче сжимает руль до побелевших костяшек, но тоже молчит. Так теперь будет всегда? Если мы вдруг решим попробовать, так будет всегда? Я, не сдержавшись, буду напоминать о той, которую ненавижу всем сердцем, а он будет молчать? Прежний Демьян хлопнул бы ладонями по рулю и смачно выругался, сказав что-то такое, что заставило бы меня задуматься.
Я отворачиваюсь к окну, внутри меня колотит и никуда уже не хочется ехать. Там и так Яська на мокром месте, наверняка еще не успокоилась, а тут я взвинченная и неспокойная. Когда я думала, что избавилась от всего, семья Высоцких снова ворвалась в мою жизнь. Вначале бывший муж, теперь вот его брат, который, как мне показалось в нашу последнюю встречу, немного не в себе.
— Демьян… — резко поворачиваюсь к мужу. — Я вспомнила, что Натан говорил мне будто все для меня сделает. А в нашу встречу в отеле он говорил мне, что ты забрал меня у него, хоть мы никогда не были знакомы. Я тогда подумала, что он просто бредит или у него такая своеобразная форма, но что если, я не знаю… он думает, что это действительно так? Может… у него какое-то психическое заболевание. Зацикленность или мания.
По спине пробегает озноб. Я обнимаю себя руками и зачем-то оборачиваюсь назад. Начинаю нервничать и ерзать на сидении. Мне кажется, что за нами гонятся, хотя Демьян абсолютно спокоен, но мои слова видно, что обдумывает. Кажется, я начинаю понимать, почему муж ничего не рассказывал мне о проблемах на работе — вряд ли бы я смогла сохранить непроницаемое лицо, если я даже сейчас дергаюсь, будто мы бежим от погони, хотя на самом деле едем на совсем маленькой скорости.
— Я не знал, что он говорил тебе такое. Что значит я увел тебя у него?
— Я не знаю. До сих пор не могу понять. Он сказал, ты украл его жизнь.
— О, это его любимая фраза. Я главное вселенское зло. Брат, который забрал его место. Вот только место это мне нахрен не сдалось, и я обижался на родителей за то, как они с ним поступили.
— Ты говорил ему об этом?
— Обязательно бы сказал, если бы он слушал. Черт…
Демьян прибавляет ходу, начинает лавировать между автомобилями. Я крепко сжимаю ремень безопасности и в ужасе смотрю на устрашающую морду надвигающегося на нас джипа.
Глава 52
Майя
— Кажется, у нее шок, — говорит незнакомый голос.
Я же смотрю вниз, на свои руки в крови и пытаюсь вспомнить, что произошло. Хоть что-то вспомнить. Как здесь оказалась, почему мои руки такие… Это же кровь?
— Девушка… вы меня слышите? Что произошло? — уже другой голос, мужской.
Мне зачем-то светят фонариком в лицо, я жмурюсь, но сосредотачиваюсь на мужском лице напротив.
— Она беременна.
— Вижу. Как вы себя чувствуете?
— Н-нормально, — говорю, заикаясь.
Голос свой как-то страшно слышать, он словно неживой, замогильный. И чувствую я себя так, словно умерла. Ни боли, ничего, вообще тела не ощущаю, хотя вижу, как мужчина ко мне прикасается. Единственное, что отчетливо ощущаю — дикое биение сердца. Оно так громко и часто стучит, что кажется, будто норовит выпрыгнуть из груди.
— Вам не больно?
— Нет, я… ничего не чувствую.
— Совсем?
Мне даже взгляд на нем сфокусировать очень сложно. На меня набрасывают одеяло, укутывают, хотя я и этого не ощущаю, смотрю перед собой, чтобы не обращать внимания на окровавленные руки.
— Простите, я могу… смыть это? — спрашиваю у девушки.
Она смотрит на меня непонимающе, хмурится, а я не понимаю в чем дело. Доходит до меня только когда она уходит — я спросила не на английском, а она меня не поняла. Здесь никто не понимает, потому что я в Таиланде. Воспоминания вспышкой проносятся в голове. Отъезд Яси, разговорчивый таксист, Демьян и страшный опасный джип, который нас преследовал. Звуки выстрелов, наш автомобиль заносит и мы сталкиваемся с другой машиной. Дальше я помню только доктора, который светил мне фонариком в лицо.
Осматриваю себя, трогаю живот. Я в порядке, хотя не могу понять, пострадало ли что-то, потому что не чувствую ничего. Кажется, я не пострадала. А Демьян? Где он?
— Простите, — хватаю появившуюся снова девушку.
Мы все еще находимся на улице, посреди трассы. Я сижу в машине скорой помощи.
— Мужчина… со мной был мужчина. Он… в порядке?
— Его увезли на скорой, я не знаю точно, но он пострадал сильнее, чем вы.
— А как узнать, где он? И что с ним?
— Мы едем как раз к нему. Его раньше увезли из-за срочности.
После ее слов в кузов забирается и мужчина, который меня осматривал. Машина трогается, и я без сил падаю на кушетку. Кажется, я отключилась, потому что прихожу в себя от того, что надо мной снова стоят, все тот же парень, который тут же выдыхает, стоит мне открыть глаза.
— Вам плохо? У вас что-то болит? Кружится голова?
— Да, немного. Больше ничего не болит.
— Мы вот-вот прибудем в больницу.
Киваю. Пытаюсь закрыть глаза, но мне снова задают вопросы, а я хочу спать, чтобы не думать. Думать больно, потому что в воспоминаниях резко проносится все, что я видела перед аварией и сама авария.
— Со мной все в порядке?
— Приедем и определим, но кажется, да. Вы отделались парой ушибов и ссадинами. И испугом, конечно же. Вашему спутнику повезло меньше, у него многочисленные переломы и…
Его одергивает девушка. Пинает в бок и парень замолкает, а я бы предпочла, чтобы говорил, потому что неизвестность еще хуже плохих новостей.
— Мы пока не знаем, что с вашим спутником. Как приедем, я все вам расскажу, — говорит девушка, успокаивающе поглаживая меня по руке.
Мы приезжаем действительно быстро, еще быстрее меня принимают, берут анализы. Меня еще раз детально осматривают, вызывают гинеколога, который делает мне УЗИ и говорит, что все в порядке, нет необходимости переживать. Меня еще долгое время расспрашивают, затем дают одежду, санитарка помогает сходить в душ и переодеться. Мне обрабатывают раны и накладывают пластыри, но никто и ничего не говорит мне про Демьяна, хотя я спрашивала уже несколько раз.
