- Расстегни рубашку! - приказал кто-то - Снейп, как он подумал. И затем он почувствовал трясущиеся руки на его пуговицах - на этот раз Сириус.
- Мерлин! У него снова кровотечение! - определенно, на этот раз это был Сириус, в голосе читалась паника - кто-то еще позвал мадам Помфри. Он почувствовал как пальцы, облегчавшие боль до этого, вернулись снова, прикасаясь к горящей плоти - Снейп опять забирал его боль, а Гарри пытался вернуться в сознание.
Что оказалось сделать совсем непросто - голова сильно кружилась.
И потом где-то в отдалении он услышал голос мадам Помфри, что-то бормочущий, успокаивающий его, бормочущий снова, и затем выкрикнувший в ярости.
- Вон! Вон! Вы оба! Тихий вежливый оборотень может остаться, но вы, два идиота, убирайтесь из больницы прямо сейчас!
Еще протесты - на этот раз Сириуса и Снейпа. И затем, наконец, благословенная тишина. Гарри позволил себе уплыть из сознания снова, время от времени засыпая и просыпаясь, но, в конце концов, решил подняться - в голову пришла мысль, что он должен удостовериться, что Сириус и Снейп еще не убили друг друга.
Открыв глаза, он увидел Ремуса, сидящего одного рядом с ним, и на его лице читалось беспокойство.
- Они убили друг друга? - слабо спросил Гарри.
Ремус лишь покачал головой.
- Нет, разорвать собственную рану прямо перед их носами - это оказалось весьма действенным средством устрашения. Как ты себя чувствуешь?
- Чрезвычайно глупым, - ответил Гарри. - Забыл, что был ранен.
- У этих двоих просто талант - своими склоками они могут заставить человека забыть о чем угодно, - улыбнулся Ремус. - Сириус никак не может принять всю эту историю с женитьбой.
- Думаю, Снейп последний человек, которого бы он выбрал, - слабо хохотнул Гарри.
- Это точно, - согласился Ремус. - Конечно, не только Снейп. Я не думаю, что Сириус в восторге от любой идеи относительно женитьбы в целом. Он никогда не страдал моногамией.
Глаза Гарри расширились в удивлении. Он не часто мог услышать что-то подобное о своем крестном - о некоторых вещах предпочитали умалчивать. Свидания были не той темой, на которую они могли с удовольствием разговаривать - они чувствовали себя неловко. Но прежде чем Гарри задал вопрос, Ремус его опередил.
- Я хотел спросить, как выбрали Северуса? Я слышал о плане Фаджа насчет усыновления, и почему ты вынужден был жениться. Но неужели Гермиона не была бы для тебя лучшим выбором? Или один из Уизли? Я думаю, Джинни была бы счастлива выйти за тебя.
- Джинни слишком молода, - признался Гарри. - Ей еще нет пятнадцати. И Гермиона… - Гарри не закончил фразу и просто покачал головой. - Она мне как сестра, и кроме того Рон любит ее.
Ремус понимающе кивнул.
- А что насчет Билла или Чарли? Или, совершенно точно, в школе должна быть не одна дюжина девушек, которые были бы счастливы вмешаться!
- Ну, частично проблема была в том, что Фадж оспорил бы женитьбу, - объяснил Гарри. - Это означало, что им нужен был кто-то, у кого были бы деньги и власть, чтобы противостоять Министерству, что не оставляло нам большого выбора. Мистер и миссис Уизли не думали, что у их семьи достаточно влияния. И еще, это все было связано с чем-то, что они назвали камень нареченных.
Ремус изумленно вытаращил глаза.
- Камень нареченных? Дамблдор использовал камень нареченных? Эта вещь стала причиной самых гибельных браков в волшебной истории. Никто больше его не использует.
- Я слышал о Гвиневере и Ланселоте.
- Не говоря уже о Троянской войне - Елена посмотрела в него, и вместо того чтобы увидеть в нем короля Менелая, своего мужа, увидела троянского принца Париса и быстренько убежала с ним, - сказал Ремус.
- Дамблдор сказал, что камень безопасен, когда ты смотришь в него, будучи еще не женатым, - робко сказал Гарри.
- Но что если этот человек - кого показал бы тебе камень - был бы уже женат? - спросил Ремус. - Что если бы ты посмотрел в него, и он показал бы тебе, что твоей идеальной спутницей была красивая молодая женщина, которая уже замужем. Вся идея об идеальной паре, так называемой родственной душе - все это очень мощные понятия. Не важно, насколько благородны твои намерения, где-то в глубине души ты всегда бы думал, как бы это могло быть - и часто этого хватает, чтобы лишить человека счастья.
- Ну, этого не случилось, - нерешительно сказал Гарри, снова думая о том, что Дамблдор, возможно был еще больше не в себе, чем он полагал. Это было чудовищным риском.
Ремус лишь уныло покачал головой.
- Нет. Вместо этого он показал тебе Северуса Снейпа. У тебя, должно быть, в этот момент коленки затряслись.
Это было сказано таким бесстрастным тоном, что Гарри не выдержал и расхохотался.
- Ты и представить себе не можешь, - согласился он. - Мадам Хуч была уверена, что он сломался. Я склонен согласиться с ней.
- Вы двое не ладите? - предположил Ремус.
- Нет, - Гарри резко покачал головой, и затем остановился, понимая, что это не совсем правда.
- Ну… - он вздохнул. - Может, немного. Лучше, чем я думал. Но в основном мы ненавидим друг друга.
Ремус на целую долгую минуту задумчиво уставился на него.
- Знаешь, он сидел с тобой всю ночь, - мягко сказал он.
Что стало ответом на вопрос, который Гарри раньше задал сам себе.
- Я не сказал, что он плохой человек… - Он остановился, не зная, что конкретно собирался сказать - Ремус, у него правда есть меч с серебряной окантовкой?
Ремус вздохнул, и в его глазах отразилась глубокая печаль.
- Гарри, это было давно, и все мы делали ошибки. Мы все изменились. Было время, когда я бы твердо сказал бы тебе, что ненавижу его. Что он был Пожирателем смерти и убийцей. Но я был неправ. Я преодолел это. Не позволяй гневу Сириуса заставлять тебя думать, что я разделяю его чувства, это не так.
- Почему Сириус не может это пережить?
- Сириус пытается привести свою память в порядок после Азкабана. И, к несчастью для него, некоторые из этих воспоминаний кажутся ему такими яркими, будто бы произошли вчера. Он потерял двенадцать лет жизни, и все еще пытается придти в себя. Для меня все эти изменения происходили постепенно. Для Сириуса они случились буквально за ночь. Он многое с трудом может принять. Он не успел еще смириться со смертью твоих родителей. Ему не дали возможности выплеснуть свое горе, что тут говорить о том, чтобы принять тот факт, что Северус был одним из хороших парней, а не убийцей. Он не видел этих судов, никогда не слышал ничего из того, что сделал Северус для Дамблдора. Для него это так же, как будто он заснул в один день, веря в одно, и проснулся в другой, и понял, что все вокруг неожиданно стали верить во что-то совсем иное. Добавь в это сложное уравнение еще и себя и все становится куда более взрывоопасным. Ты ведь все, что у него осталось.
