Когда камень, переносящий на скалу, выбранную Тамирин, был готов, мы взялись за руки и прошли в открывшийся портал. Мои ноги утонули в снегу, и я подумал, что ближайшие пять лет буду рвать Тамирин на части, потом лечить, а потом снова рвать. Она закинула Елену на заснеженную гору, без шанса на спасения. Если бы не моя тяга к любимой, я бы решил, что она уже сгинула в пропасти. Однако, неведомая сила тянула меня и, судя по всему, Йена, в сторону расщелины в скале. Я первым пролез в узкую пещеру и увидел красное платье Елены. Сердце на секунду сжалось от страха, но потом я уловил слабое дыхание. Елена была здесь, под платьем. Её не растерзал зверь, она не упала в пропасть. Она здесь. Живая.
Облегчению, хлынувшему в сознание не было предела, я аккуратно приподнял ткань и увидел спящую Елену. Её кожа уже начала синеть, и я быстро подхватил её на руки. Йен, который шёл за мной по пятам, взял из моей ладони камень и активировал его прямо в пещере. Мы вернулись к Агириму и попросили помощи. Лететь домой было опасно: неизвестно настолько здоровье Елены пострадало, а значит, надо сначала её отогреть и вылечить. Человеческое тело и так хрупкое, а она провела на холоде несколько часов и чудом осталась жива.
Проведя все манипуляции, мы погрузили Елену в магический сон и уложили на предложенную артефактором кровать в единственной в его доме гостевой спальне. Сами решили спать рядом с ней на полу и сейчас дежурили по двое. Когда моё время сидеть у постели Елены вышло, я уступил место Айсару и Крису, позавтракал со стариком и поговорил на отвлечённые темы: мы всё же в гостях и надо проявлять уважение.
Агирин же, в свою очередь, порадовал меня своей похвалой в адрес Елены. Моя истинная оказалась настолько умна, сильна и талантлива, что сотворила артефакт из своего платья, заставив его нагревать окружающий воздух как печка.
Благодаря этой выдумке она и выжила в пещере.
Когда я думал, что мог не успеть, моё сердце обливалось кровью. И я надеялся, что всё позади, но жестоко ошибался.
Через двенадцать часов магического сна Елена не пришла в себя. Мы пытались её вывести из состояния анабиоза, но всё было тщетно.
Артефактор вошёл в наше положение и создал портал прямо ко мне во дворец. Там я созвал совет лучших целителей и пробыл в пугающей неизвестности ещё страшных пять часов. Никто не давал нам гарантий на чудесное исцеление и все твердили одно: надо ждать. Я сидел у постели Елены и не желал отходить. Мой советник Ксар, который теперь вынужденно перестал быть тайным, с успехом решал многие дела, не заставляя покидать любимую из-за мелочей. И вот, наконец-то, я услышал как её дыхание изменилось. Я часы напролёт мысленно просил Богиню помочь, и, видимо, она меня услышала! Сорвавшись с места, я прильнул к Елене, и когда моя девочка открыла глаза, я не смог сдержать эмоций:
— Богиня, спасибо…
Елена
Когда я очнулась, состояние было очень похоже на то, которое прочувствовала при появлении в этом мире. Тело ломило, дикая усталость накатывала волнами, а сознание то и дело уплывало в темноту без моего на то согласия.
Когда немного пришла в себя, узнала, что снова была на волосок от смерти и мои любимые мужчины меня спасли. На полное восстановление ушла почти неделя, и я с нетерпением ждала её окончание. Ведь Айсар обещал мне открыть портал к Инне.
— А может быть, мы сначала свадебное торжество подготовим? Твоя дочка бы с удовольствием на ней побывала… — как-то попытался меня уговорить Тео, но я была непреклонна.
Если сказала, что выйду замуж только после установки постоянного портала, значит не уступлю.
Во время выздоровления ко мне заходили не только мои мужчины, Амина и Эми, но и мой новый наставник Агирин. Он сыграл не последнюю роль в произошедшем, так что заявил, что прикипел ко мне душой и согласен обучать такое сильное и сообразительное дарование безвозмездно и бессрочно. Сначала я хотела отказаться от помощи приятного старичка: он, глядишь, и развалится может, если будет часто двигаться, но парни убедили меня согласиться. Из самого приятного: в Академию поступать не придётся — Агирин меня сам всему научит.
Также я выспросила всё о своём похищении и узнала неприятные подробности, например, о том, что на нас с Крисом покушались по указанию его крёстного Горана. Этот же дракон был во главе заговора против Повелителя, и если то самое покушение с заколдованным экипажем он разыграл, чтобы отвести от себя подозрение, то все последующие были настоящими.
На Тео я перестала обижаться ещё в пещере, но он всё равно как мог, старался загладить свою вину.
— Я не осознавал, что ты можешь меня видеть. Видеть мою суть без прикрас и без иллюзии. Ты даже не обратила внимание на мой шрам, хотя я понимаю, что он делает из меня не самого привлекательного дракона, — сказал тогда он. — Я хотел признаться тебе после бала, когда уничтожил бы любую опасность. Хотел предстать выгодной партией с казной и статусом… Если бы ты только знала, как мне было приятно почувствовать твою любовь, зная что я для тебя просто охранник. На такой подарок судьбы я никогда не рассчитывал… Я люблю тебя, моя девочка.
— Я простила, — ответила я. — Только, пожалуйста, больше ничего от меня не скрывай, — строго попросила я. — Я тоже тебя люблю…
Потом были объятии и поцелуи, правда этим всё и заканчивалось, так как целитель запретил любые активности. В том числе и те, что бывают в постели. А потом настал долгожданный день открытия портала.
С самого утра я не могла найти себе места, и даже беседы с Аминой и Агирином не успокоили мои метания. Наконец, после обеда, мы расположились в лаборатории Айсара, которую для него любезно выделил Тео. Дракон наотрез отказался отпускать меня дальше дворца и окружил всем необходимым не только меня, но и Криса, Айса и Йена.
Лаборатория была просторной и чистой, правда прямо посередине построили арку из чёрного камня, забирающую очень много пространства. На полу были начерчены странные символы, а стены увешаны камнями на шнурках.
Когда я спросила, что это такое, получила лаконичный ответ:
— Это магические накопители. Они нужны для стабилизации, — прошептал мне Крис. — Давай руку. Не бойся, мы просто считаем ауру.
Он подвёл меня к целой стойке таких же камней и прислонил мои ладони к острым граням. Сверкающие камни не ранили ладоней, но упирались в кожу ощутимо.
— Чтобы попасть прямиком к твоей дочери мне нужны импульсы, — сказал Айсар. — Думай об Инне в течение пяти минут. Не отвлекайся. Подойдут любые воспоминания и эмоции, главное — не останавливайся.
Я сделала всё, как он просил, и уже скоро по моим щекам потекли слёзы. Я вспомнила, как приехала с моей малышкой из роддома, как мы вместе говили суп, как играли на ковре в детской, и как она пошла в первый класс. Я вспоминала её школьные годы и ощущала, как сильно я скучаю, как сильно хочу увидеть. Вдруг, за пеленой моих закрытых век сверкнула вспышка, и я открыла глаза. В арке светилось мутное марево, а Айс стоял рядом, читая заклинания. Пока картинка не прояснится, нам туда нельзя, — сказал Крис, но в этот момент я услышала голос.
Там, в мутном мареве, говорила Инна. Я была уверена, что это она, и поэтому сорвалась с места. Не знаю как мне удалось пробежать мимо рук Айсара, я просто прыгнула в портал и оказалась в комнате, напротив своей дочери. Она стояла ко мне спиной и разговаривала по телефону, пока я не заговорила:
— Инна…
— Мама? — обернувшись, она выронила телефон и, простояв пару секунд в ступоре, сорвалась с места, чтобы заключить меня в объятия. Она смотрела на меня в неверии, и мне пришлось сказать:
— Это я, доченька, ты не представляешь, что произошло, но я здесь, с тобой… Как же я скучала…
Мы просто стояли и рыдали, уже не в силах говорить, но, эмоции немного улеглись, и к дочери первой вернулся дар речи:
— Где ты была? Я неделю не могла тебя найти…
В этот момент она заметила портал и троих мужчин, вышедших оттуда, и снова замолчала. Надо отдать должное железным нервам Инны — она не упала в обморок при виде светящейся двери и троих мужчин, одетых по моде средневековья.
