Сладенькая едва заметно двинула головой из стороны в сторону: мол, нет. И посмотрела просительно: не уходи. Я никогда не видел у нее таких умоляющих глаз…
— Парень, не забывайся! — раздался голос лорда. — Эта ягодка не про тебя!
— Простите, добрый господин, — отвел глаза от Малинки и посмотрел на Вепря прямо, не прячась. — Я подчиняюсь лишь моей госпоже. Если она отошлет меня прочь, я уйду сразу же, безо всякой награды.
— Я тебя не отпускаю! — тут же выпалила девочка. — Мне нужен личный слуга.
— Уртика, — Вепрь, казалось, потерял ко мне всякий интерес и заговорил с бесконечным терпением. — У дамы должны быть служанки, а не слуги.
— Все отлично знают, что я не лажу с женщинами. Они постоянно на меня жалуются, ты же сам мне выговаривал, неужели забыл?
— Думаешь, люди так глупы? Все сразу поймут, что ты с ним спишь. А я уже объяснял, что наместница должна заботиться о своей чести.
— Люди станут болтать в любом случае. Если я сегодня же выставлю Перчика, они будут еще долго обсасывать историю спасения госпожи Уртики, уделяя немалое внимание ее якобы отнюдь не целомудренным отношениям с безродным спасителем. А вот если он останется, да еще моим слугой, многие засомневаются. Это ведь неслыханная наглость: столь откровенно цепляться за любовника серой кости. Пожалуй, даже Крапивка на такое не способна, — Малинка сладко улыбнулась лорду и плутовски подмигнула мне. — И, дядя, разлюбезная тетушка, лишившись всяких надежд на корону для сыночка, не преминет растрезвонить, что наместница не одну неделю провела в веселом доме, где ею пользовались все желающие. Я могу до хрипоты повторять, что там ко мне никто не прикоснулся, но люди же не глупы…
— Достойная дочь своего отца, — проворчал Вепрь. — Надеюсь, взойдя на престол, не утратишь изворотливости. Уговорила, потерплю твоего нового слугу, — вновь соизволил меня заметить. — Не завидую тебе, парень, даже если большинство поверит в ее сказку. — Взглянул на меня и правда как будто с сочувствием. — Из сточной канавы в замковы палаты — такие мало кому нравятся, знаешь ли…
Лорд вышел, напомнив Малинке, что ждет ее для какого-то очередного разговора. Она обещала поторопиться.
— Линочка, я не стал перечить при твоем родиче, но, мне, по-моему, и впрямь лучше убраться восвояси…
Нет, ни сам Вепрь, ни его предупреждения не пугали. Какое мне дело до сплетен и завистников, если Малинка попросила остаться! Но уж слишком хорошо понимаю: королевна и бродяга — отличная парочка для душещипательной истории или песни. Там они у всех вызывают сочувствие и симпатию, а в жизни… И если я в глазах большинства буду, пожалуй, выглядеть молодцом (парень не промах, раз королевскую дочь заполучил), то сладенькую примутся честить покрепче, чем одуревшей кошкой. А я не желаю, чтобы из-за меня она снова чувствовала себя грязной…
— Ответь мне правду, Перчик, — Малинка смотрела на меня серьезно и, пожалуй, ласково, без обычной издевочки. — Обещаю, не будет ни обиды, ни злости, ни мести. У меня хватает разума, чтобы быть тебе благодарной, и совести, чтобы не забывать об этом. Мне всего лишь нужна правда.
— Я отвечу честно, если буду знать ответ. Спрашивай.
— Я тебе надоела?
— Нет! Конечно же нет, — с облегчением выдохнул и тут же задумался, почему с души будто камень свалился. Какого вопроса я ждал?
— Почему ж ты хочешь уйти? Трусишь?
— Осторожничаю, — улыбнулся я.
— Я не дам тебя в обиду! — рассмеялась она. — С дядей, вон, получилось. И еще: ты свободен. Надоест спать со мной — уходи, с наградой или без, как захочешь.
— Беспокоюсь-то я не за себя…
— За меня? Это очень лестно, — прильнула ко мне и заглянула в лицо, на губах заиграла знакомая лукавая улыбка. — Ты же знаешь, я могу за себя постоять.
— Знаю. И догадываюсь, что ты можешь получить все, что захочешь. Вот только никак в толк не возьму, зачем тебе я? — признаться, этот вопрос порой донимал меня после побега из замка. «Для тебя я пошла б и на большее…» — не раз звучали в голове Малинкины слова, сказанные сквозь решетку.
— Ох, Перчик, какой же ты все-таки глупый… — сладенькая высвободилась из моих объятий, направилась к сундуку, откинула крышку и принялась перебирать наряды, подыскивая, что надеть. — Мне нравится спать с тобой, вот и все. Ты бы на моем месте тоже постарался удержать рядом желанную женщину, пока она желает тебя. Все так живут.
Я не стал возражать. Это правда, многие так живут, только никогда не слыхал, чтобы люди на все были готовы ради тех, с кем просто приятно покувыркаться в постели.
* * *
Мы провели в замке Вепря не так уж много времени, от силы дней десять. Малинка объяснила, что по традиции Багряного Края предъявить права на корону можно до первого дня осеннего равноденствия, который последует за смертью короля.
— Срок близится, поэтому я так спешила попасть на север. А вовсе не потому, Перчик, что стремилась вернуться в клетку.
Мне оставалось виновато кивнуть. Я в последнее время только и делал, что чувствовал себя виноватым. Под грозным взглядом Вепря, которому старался пореже попадаться на глаза, под завистливо-непонимающими — слуг, под обиженными — молоденьких служанок.
Обитатели замка, как и предполагал лорд, здорово удивились, узнав, что я остаюсь при госпоже Уртике. Зуек, с которым мы были хоть чуть-чуть знакомы, поначалу донимал меня расспросами. Я скормил ему малинкины слова: мол, не терпит она женскую прислугу. Парень, как ни странно, не слишком удивился. Зато на меня насели девчонки, особенно Нежа, темноволосая хохотушка, которой я в свое время поручил присматривать за моей котомкой.
Интерес женщин был много хуже любопытства мужчин. Мне вовсе не улыбалось вызвать ревность Малинки. За один раз я бы оправдался, ссылаясь на необходимость сохранять правдоподобие моего положения слуги, но айрову кровь не утаишь. Нежа, конечно, вряд ли поймет, что я не совсем человек, просто решит — любовник ей попался замечательный. И сама проходу не даст, и подружкам растреплет. Им, ясен хрен, тоже попробовать захочется. А уж с этим сладенькая точно мириться не будет…
Пришлось сочинить историю о том, как мы с Малинкой, спасаясь от преследования банды головорезов, бросились в бурную реку. Течение оказалось таким сильным, что мы уже прощались с жизнью, и в минуту отчаяния дали Небесной Хозяйке обет целомудрия.
— На всю жизнь?! — ахнула служаночка чуть ли не в ужасе.
— Госпожа Уртика — до свадьбы, а я — на год.
— Жаль, что ты тоже не до свадьбы, — хохотнула Нежа. — Я б тебя мигом на себе женила. Спасибо, Перчик, что все объяснил. Понятно теперь, почему она тебя в услужение взяла — вдвоем, наверное, обет соблюдать проще. Вместе обещались Хозяйке, и теперь друг у друга на глазах.
