— Молчи и слушай. — Жестко сказала она.
А я все хотела ее разглядеть, но видела только сбоку. Высокая, в белом халате и шапочке. Черты лица жесткие, хотя лицо и не старое, но что-то в нем отталкивает. Да, крылья носа. Расширенные и приподнятые. Глаза бесцветные и тонкие губы. Я сразу решила, что это садистка и наркоманка.
— Метод получения нужного экземпляра… — Вдруг монотонно и резко заговорила она… основан на свойствах живого организма выталкивать органы в сторону минимального сопротивления или проще, в сторону наименьшего давления…. — Я даже не поняла сразу, о чем это она и лихорадочно пыталась понять, что она говорит.
….При создании вакуума, органы фемины, объектом выдавливаются наружу, преодолевая сопротивления связок и мышц… — Я с ужасом стала понимать, о чем она говорит.
….Процесс проходит в два этапа. На первом, объект пытается удержать на прежних местах органы фемины, а на втором этапе при создании вакуума сам объект выталкивает их наружу своим внутренним давлением, которое остается таким же и равным одному килограмму на квадратный сантиметр.
….Повреждения связок и мышц скрепляющего аппарата носят необратимый характер и по окончании процедуры органы фемины остаются в том положении, в каком они оставались под воздействием вакуума.
…. Время процедуры зависит от свойства связующих тканей объекта. Чем они моложе и эластичней, тем больше требуется время.
… Превращение объекта в нужный экземпляр проводится под наблюдением врача, который следит через монитор за процессом выдавливания с помощью встроенной камеры, установленной в нижней части установки и путем последующего осмотра объекта. А потом, без всякого перерыва она рявкнула.
— За мной, в смотровую комнату, живо!
И я следом за ней, как загипнотизированная пошла в соседнюю комнатку, где во всю стену стояло окно и еще один монитор. Она крутанула меня и срезала пластик на руках. Я тут же схватила и стала растирать свои затекшие руки.
— Сесть и молчать! Руки на кресло!
Я бросилась в кресло и послушно положила руки на подлокотник. Она тут же притянула и прижала их пластиковыми ремешками. Сделала шаг назад, и сзади залепила мне рот скотчем. Я учащенно задышала носом.
— Не орать и не дергаться, смотреть в монитор и зеркало. Глаза не закрывать, иначе будет повтор для другого объекта.
— Ты все поняла?
Я с ужасом сильнее засопела носом и кивнула.
Все, она вышла назад в кабинет и принялась там что-то крутить и включать, но я почти ничего не слышала, шум не пробивался ко мне в комнату. Я дико волновалась, и меня всю трясло, от сознания того, что сейчас что-то ужасное произойдет на моих глазах.
Говорят, что ужаса не бывает много. Но это не так. В этом я убедилась буквально минут через пять.
Я сидела и тряслась в кресле. Ожидание так захватило меня, что я не заметила, как в комнату вошел Решительный.
От его голоса я резко вздрогнула.
— Сейчас ты все увидишь своими глазами и поймешь, что мы не шутим.
— Я решил тебе показать процедуру, о которой недавно с тобой говорил, что бы ты наконец поняла, что с нами нельзя играть, с нами надо сотрудничать.
Я задергалась, пытаясь заговорить, что я согласна на все, но он, опережая меня, произнес.
— Нет, девочка, такое признание мне не нужно, ты еще надеешься, выкрутится, и я это вижу. Мне надо твое твердое убеждение и полное согласие помогать нам. Ты должна видеть пример того, что с тобой обязательно сделают, если ты задумаешь, что-то крутить и обманывать нас.
И затем он взял трубку и сказал, что бы они начинали.
В кабинет затянули Длинноногую, которая отчаянно отбивалась, брыкалась, несмотря на то, что ее руки были связаны, а на голове болтался полиэтиленовый мешок. Двое подонков в масках прижали ее к стене, а врачиха, которая шла следом, ткнула ей в ногу иглой и что-то ввела. Еще несколько секунд она трепыхалась, а потом съехала вдоль стены.
Теперь эти двое схватили ее как куль, врачиха освободила ей руки и они потащили ее на кресло. Плюхнули в него неподвижное тело и вышли. Со своего места я все отчетливо видела, так как кресло стояло у самого окна. Врачиха бесцеремонно залезла к ней под платье и стянула с нее белые трусики. Затем она откинула тело и, задрав платье, закинула ей ноги на подставки кресла. Сама она села прямо ко мне спиной, но значительно ниже и я сразу увидела, что было у Длинноногой между ног. На меня смотрела девичья, почти без волос киска. Ее пухленькие губки скрывали небольшую половую щель, в которую сразу же запустила свои пальцы врачиха. Я видела, как она это делала с удовольствием. Потом она довольная повернулась к нам, что-то сказала, и затем кивнула.
— Порядок. Услышала я голос Жесткого.
— Она уже не девочка и поэтому нет необходимости рвать ей девичью плеву. Прокомментировал он жест врачихи.
Он опять взял трубку и сказал.
— Готовьте ее к процедуре!
Врачиха отошла и вернулась с бритвой. На моих глазах она, почти не намыливая, стала брить волосики около губок и на лобке бедной девочке. При этом я все время видела ее довольное лицо. Потом она взяла флакон и обтерла ей киску, которая жалко и беззащитно, вся как общипанная, смотрела прямо на меня.
Врачиха провела рукой по лобку, а потом всунула ей свои пальцы. При этом она обернулась и как то нелепо и криво улыбнулась.
Она подвигала пальцами и сделала попытку проникнуть глубже, но рука ее не продвигалась. Она снова повернулась к нам и что-то сказала. Затем она растянула в стороны губки бедной девочки и чем-то смазала ей вход лоно. Она бесцеремонно потеребила и потянула кожицу на похотничке.
Опять не удержавшись, она надавила пальцами на похотничок, но он не показывался. Повозившись, она обернулась и кивнула.
Затем врачиха вышла, и я увидела, как эти двое зашли и подошли к Длинноногой.
Один сразу залез к ней пальцем, а второй стал стягивать платье.
Первый тыкал ее пальцем и все время скалился. Потом он присоединился к первому, и они вдвоем стали раздевать девочку. При этом то — один из них, то другой лапали ее всюду и лазали везде пальцами.
Вошла врачиха и они, бросив одежду девочки на пол, потащили обнаженное тело к этому котелку.
Над котелком, висел широкий хомут на веревке, которая была перекинута под потолком через колесо. Сначала они надели на нее этот хомут, подтянули и закрепили его у нее под мышками. Затем за веревку поднял туловище девочки, и она беспомощно повисла в воздухе. Затем они чем-то смазали ей верх обеих ног. Потом один из них поднялся над котелком и растянул широкую резиновую манжету, которая кольцом крепилась по краям котла и имела центральное отверстие. Сквозь это отверстие они поочередно протянули обе голые ноги бедной девочки.
