Мой телефон гудит, и я сгребаю его с тумбочки, садясь на край кровати. Это Чес.
Доброе утро, Киллер. Надеюсь, твоя задница уже встала? Я топчусь тут у тебя в коридоре. Не кажется, что пора дать мне ключ?
Чёрт, она рано. Поднявшись, я надеваю наспех отброшенную прошлой ночью футболку и фланелевые пижамные штаны, которые отыскал в ящике комода. Мне потребовалось на это какое-то время, потому что с тех пор, как Стоун у меня, мы большую часть времени проводим обнажёнными.
Я тихо выскальзываю из спальни и направляюсь к входной двери. Киллер кусает меня за пальцы ног, но я не обращаю на кошку внимания и выхожу из квартиры. Запрыгнув в лифт, я спускаюсь вниз.
Двери лифта открываются, и я вижу Чес, прислонившуюся к мраморной колонне. Швейцар оглядывает её колготки в клетку, красные каблуки на высоких каблуках и мини-юбку стальным взглядом. Выпрямившись, Чес машет мне, придерживая полы чёрного плаща с высоким меховым воротником.
Я машу швейцару.
— Она со мной, Бобби. В следующий раз отправь её наверх, ладно?
— Конечно, мистер Хилл. — Он коротко кивает мне и с пустым выражением лица отворачивается к двери с двойным остеклением.
— Ты рано, да ещё и так эффектно, — обращаюсь я к Чес.
Она неуклюже пожимает плечами, направляясь ко мне, подол её плаща развевается у неё за спиной.
— Пришлось. Вчера я узнала, что у меня будет встреча с глазу на глаз с шишками из «Блумингдейла». Всё произошло так неожиданно, если честно.
— Твоя косметика, я полагаю?
Чес кивает, кажется, она нервничает — чего я никогда раньше за ней не замечал.
— Согласно их голосовому сообщению, они просто обожают мою новую линию теней для век.
Я не удивлён. С тех пор, как мы с ней познакомились, я узнал, что трудовая политика Чес такова, что она вынудит вас любыми способами сказать ей «да».
— Ты это заслужила, — отвечаю я. — У твоего продукта на Ютубе миллионы просмотров, ты можешь сама назначать цену.
Чес поджимает губы.
— Меркурий снова ретроградный, а мой гороскоп говорит, что в этом месяце я наколочу себе целое состояние.
Я смеюсь. Чес лучшая подруга Стоун, именно поэтому я заручился её помощью вчера, чтобы она забрала один особенный пакет для меня, когда понял, что сам не успею, поскольку заработался допоздна… со Стоун.
— Пакет у тебя?
Кивнув, Чес протягивает его мне. Я беру его неожиданно вспотевшими ладонями. Моё сердце делает сальто в груди, когда я заглядываю внутрь пакета.
— Тебя тошнит?
Я отрываю глаза от подарка, который я тщательно продумал и выбрал несколько месяцев назад после того, как Стоун и я вернулись из нашей весенней поездки на Гавайи.
— Вполне возможно.
Чес внимательно изучает меня, а затем выдаёт:
— Совсем не обязательно читать по руке, чтобы понять, что вы, ребята, созданы друг для друга. Я поняла это в ту самую секунду, когда ты вошёл в Pussycat. На веки веков, аминь.
Голова начинает кружится, но я отряхиваюсь.
— Ага, — отвечаю я, отступая к лифту. Мне не терпится вернуться к Стоун. Не хочу, чтобы она узнала, что я для неё спланировал. — Эм-м, удачи тебе сегодня. Сообщи нам потом, как прошло.
Чес уже было повернулась к выходу, но останавливается на мгновение и посылает мне воздушную волну.
— Пока, Звёздный Лорд.
Я возвращаюсь в пентхаус и, быстро приняв душ, одеваюсь. Стоун по-прежнему в отключке, и я знаю, это потому, что мы до трёх утра занимались любовью. Меня ожидает гора работы, поэтому я тихо одеваюсь, быстро пишу ей записку и выхожу за дверь.
«Выглядишь так мирно, что я не стал тебя будить. С любовью, Кейд».
Коротко, но это всё, что пришло мне в голову.
Как и Чес, я нервничаю, и мне нужно какое-то время, чтобы собраться с мыслями.
Я принимаюсь за работу, и время идёт мучительно медленно, пока, наконец, к одиннадцати не приходит и Стоун.
В пять тридцать я выбегаю из офиса Викки и на ходу строчу сообщения Кевину. Пришло время для важного репортажа, над которым мы все работаем.
— Подожди. — Я хватаю Стоун за руку, пока мы не сели за современный хромированный стол телеведущих.
Оператор начинает обратный отсчет — шестьдесят секунд до эфира.
Я внимательно изучаю её. На ней василькового цвета юбка-карандаш и свитер с V-образным вырезом более светлого и мягкого цвета.
— В чём дело? — спрашивает она.
Я потираю затылок, пытаясь найти правильные слова. Так много всего можно сказать…
— Кейд? — Склонив голову, Стоун пристально смотрит на меня. — О чём задумался?
— Честно? — Я оглядываю её фигуру. — О том, как здорово было бы увидеть тебя босиком и беременной.
Я не это хотел сказать.
Покраснев, она улыбается мне.
— Это можно организовать.
Я касаюсь её лица, скользя большим пальцем по её щеке и взяв её затылок в свою ладонь. Умираю, как хочу поцеловать её.
Двадцать секунд.
Оператор отчаянно машет нам, но мне плевать.
Я собираюсь с духом, делая глубокий вдох.
— Кейд?
Слова выходят спешно и резко:
— Хочу, чтобы ты знала, с тех пор как мы встретились, я понял смысл истории о Русалочке. У Ариэль и Эрика прекрасная история любви. На самом деле, ты моя русалка. Из-за тебя я полюбил «Тако Белл», а это о многом говорит, потому что это вредная еда и все мы знаем, что там не стопроцентная говядина. Я люблю наши с тобой пробежки в парке. Мне нравится, как ты засыпаешь, обнимая меня во сне. Мне нравится готовить для тебя. — Я замолкаю. — Никогда не думал, что буду когда-то настолько кем-то поглощён…
— Пять секунд, народ! Я не могу снимать пустые стулья! — кричит Викки пронзительным голосом. Мэтт уже занял своё место, терпеливо ожидая.
Стоун замирает как вкопанная от моих слов, а затем тянется ко мне и целует в щёку.
— Ох, Звёздный Лорд, я так тебя люблю. А теперь давай делать новости.
Сглотнув, я киваю и провожаю её за стол. Она не отрывает от меня удивлённых и в то же время озадаченных глаз. Я сажусь по другую сторону от Мэтта.
Включается воодушевляющая и бодрая музыка, и камера направлена прямо на Мэтта, пока он читает с телесуфлёра. Он зачитывает первый заголовок о стрельбе, следом включается Стоун с историей об ограблении местной аптеки. Это нормальные дневные новости.
— А теперь Кейд Хилл вкратце расскажет нам, какие игры будут проводиться в колледжах в эти выходные, — произносит Стоун.
Камера направлена на меня, и я изо всех сил стараюсь сохранить хладнокровие.
Я бросаю зрителям дерзкую усмешку.
— Студенческий футбол может подождать несколько минут, ребята. Во-первых, здесь в «КНОТ» мы хотели бы отметить очень особенный для нас юбилей. Прошёл ровно год с тех пор, как наш собственный корреспондент Ребекка Фильдстоун стала ведущей новостей. В прошлом месяце «Хьюстон Геральд» признала её любимым телеведущим. Для неё это великий день, и, что ж… — Я смущённо улыбаюсь и смотрю на неё. — Мы приготовили небольшой сюрприз, чтобы отметить то, что зрители и люди любят её.
На экране появляется видео, которое Кевин снимал последние две недели.
На первых кадрах Петаль в блестящей тиаре и фиолетовом пышном платье.
— С юбилеем, мисс Фильдстоун. Я рада, что вы больше не снимаетесь в рекламе. Не забудьте прочитать «Убить пересмешника»!
Следующий на экране — Альберт из детского зоопарка с Пикси на руках.
— Скажи привет даме, которая сделала тебя знаменитой на весь интернет, — велит Альберт Пикси. Я слышу, как Стоун подавляет стон, когда Пикси, дотянувшись, снимает с Альберта шляпу и надевает себе на голову.
Следующими появляются Фил и Сисси. Они стоят у входа в ресторан «У Полетт», где проходили наши с ними свидания.
— Спасибо, что познакомила нас, Ребекка! — визжит Сисси. — Мы обручились!
Фил делает странный жест руками, говоря:
— Qapla23!
Стоун хихикает и долго смотрит на меня, пока идёт фильм.
— Это ты придумал? — шепчет она.
Я киваю в ответ.
