— Не могу поверить, что я снова здесь, — я на мгновение закрываю лицо руками, сухо посмеиваясь в них. — Как бы я ни старалась, я не могу вытащить себя из этого дерьма.
Уставившись в свой кофе, я трачу две секунды, чтобы взвесить варианты.
— Я встречусь с твоим другом, — говорю я. — Я выслушаю, что он скажет. Это все, что я могу сейчас сделать, — Джастин слегка улыбается и кивает.
— Это всё, о чем я прошу.
Вздохнув, я наклонила голову вперед. Смотрю на него из-под завесы волос, упавших мне на лоб.
— Хорошо. Теперь я могу вернуться в постель?
— Обратно в постель? — спрашивает он, выгибая бровь.
Протянув руку над головой, я вытягиваюсь до кончиков пальцев ног.
— Я очень устала. Не помню, когда в последний раз была дома одна. Чувствую, что хочу спать на протяжении тысячи лет.
Джастин проводит ладонью по губам, и улыбка скользит по его лицу.
— Как глаз?
— Хорошо, — отвечаю я, дотрагиваясь до пятна под глазом. — Просто больно прикасаться.
— Не болит голова или ещё что?
Я качаю головой.
Джастин резко встает, его наполовину полная чашка кофе забыта, когда он тянется ко мне. Я смотрю на него со своего места, переплетая свои пальцы с его, когда он помогает мне встать.
— Куда мы идем? Что…
Джастин поворачивается, пиная ногой дверь спальни, и мое сердце подскакивает к горлу.
Не знаю, как это ускользнуло от моего внимания, но когда я инстинктивно поворачиваюсь, чтобы найти Коди, почти сразу вспоминаю, что мы одни.
Одни.
В моей квартире.
Прям наедине.
То, как Джастин смотрит на меня, показывает, что это не ускользнуло и от него. Его карие глаза горят, но когда до меня доходит, он смеется, запрокинув голову и прищурившись. Я не могу удержаться от смеха.
— Над чем ты смеешься?
— Ты похожа на оленя, в свете фар, — Джастин улыбается, его теплые руки касаются моих рук. — Расслабься.
Но мое сердце продолжает барабанить. Тепло рук Джастина на моей коже посылает заряд огня к моей сердцевине. Но я не нервничаю — я взволнована.
Все еще улыбаясь своей лучезарной улыбкой, Джастин прижимается своим лбом к моему.
— Скарлет, — шепчет он, мое имя, как молитва, слетает с его губ. — Расслабься.
Я подхожу, мои руки находят его щеки. Его глаза закрываются, когда я царапаю грубую кожу под его бородой, и притягиваю к себе, его губы к моим, и этот огонь, который горит для него, разгорается в десять раз сильнее.
Его пальцы скользят по моей ключице, когда он ведет меня обратно к кровати.
— Не знаю, говорил ли я тебе это когда-нибудь, но ты невероятно красива, знаешь это?
Опустив глаза, я качаю головой.
— Я… я в леггинсах и свитере, Джастин, — я касаюсь своего лица. Мои влажные волосы, без сомнения, превратились в крысиное гнездо. — Я в полном беспорядке.
Держа мою руку в своей, Джастин прижимает ее к груди. Он смотрит на меня из-под длинных ресниц.
— Ты прекрасна.
— Как мне так повезло? — шепчу я, качая головой.
Джастин смеется, глаза сверкают.
— Я спрашиваю себя об этом каждый чертов день.
Поднявшись на цыпочки, я обнимаю его за шею и притягиваю к себе.
— Может, прекратишь болтать и отведешь меня в постель?
Улыбка Джастина смягчается от игривой до сексуальной, его карие глаза смотрят на меня, когда он медленно снимает с меня одежду. Даже когда его глаза скользят с головы до ног, я не чувствую себя перед ним неловко. Каждая растяжка, каждый синяк, каждый изгиб моего маленького тела. Мне не нужно носить туфли на каблуках и стринги, чтобы чувствовать себя сексуальной. То, что я испытываю, когда Джастин прижимает меня к кровати, заставляет меня чувствовать себя красивой.
— Помнишь ту первую ночь, когда я сказал, что ничего от тебя не хочу?
Его губы вырывают стон из моего рта. Его пальцы заставляют меня вздрогнуть.
— Я солгал, — шепчет он, заставляя мои бедра сжаться. — Я хочу всё.
Его щетина касается моей груди, он проводит поцелуями вниз, спина выгибается, когда он берет мой сосок в рот. Его губы мягкие, язык нежный, но когда он касается зубами моего бугорка, тело напрягается, и кожа становится каменной. Джастин хрипло хихикает, когда я притягиваю его рот к своей груди, мои пальцы зарываются в его волосы.
Он шепчет что-то мне в кожу, и я стону в ответ, пальцы сильнее сжимаются в его русых волосах.
Мы не торопимся, открывая друг друга, пока, наконец, оба не обнажаемся, кожа к коже, сердца бьются в такт.
Устраиваясь между моих ног, Джастин вздыхает мне в шею.
— Я хочу, чтобы тебе было хорошо, — я вздрагиваю, когда тепло его дыхания касается моей кожи. — Но не знаю, смогу ли я… — его голос срывается, руки сжимаются на моих бедрах, когда я поднимаю их к нему. — Но я буду стараться.
Его честность заставляет меня улыбнуться.
— Позволь мне, — говорю я, нежно прижимая руки к его груди.
Джастин немного откидывается назад, глядя на меня сверху вниз.
— Позволить что?
Улыбаясь, я продолжаю толкать его в грудь, пока он не понимает.
— Позволь мне дать тебе это «всё».
Когда я оседлала его, мои бедра прижались к его теплой коже, Джастин вздыхает подо мной, мое тело слегка погружается в его дыхание. Я прижимаюсь губами к его горлу и татуировкам, наблюдая, как кожа трепещет в такт биению его сердца. Я целую замысловатую тату на его шее, от впадинки между ключицами до места под каждым ухом. Его руки сжимаются вокруг моих бедер, и он стонет, когда я зажимаю мочку зубами, мягко дергая.
— Ты убиваешь меня, — шепчет он, поворачивая голову, чтобы поймать мой рот.
Его сильные руки обнимают мою голову, когда он глубоко целует меня. Его губы нежны, но настойчивы. Он целует уголок моего рта и подбородок, одна рука скользит вниз по моей спине, он целует линию вниз по моей шее.
— Скарлет, — шепчет он, и что-то в его голосе звучит почти благоговейно, как будто он смакует это слово, пробуя его на вкус.
Когда я встаю над ним и сажусь обратно, слегка надавливая, он втягивает воздух, его грудь раздувается. Он стонет, спина выгибается, когда я медленно опускаюсь. На мгновение он кажется чужим, как вторжение, и все, что я могу чувствовать, — это идеальный припадок Джастина, растягивающегося и наполняющего меня.
Мы делаем это медленно, наши движения неторопливы и нежны. Несмотря на то, что он позволяет мне контролировать темп, каждое движение Джастина как будто лишь для меня, как будто он любит меня.
Он наблюдает. Он любит смотреть.
Обхватив руками мои бедра и прижав пальцы к тому месту, где мы соединились, он не сводит с меня глаз, беря управление на себя, бедра и руки двигаются синхронно, толкая меня через край.
Мое тело словно желе, когда Джастин переворачивает нас, конечности мягкие, а тело все еще покалывает, когда последняя дрожь оргазма проходит сквозь тело.
Вес Джастина ощущается идеально между моих бедер, он прижимается к ним, будто это так и должно быть. Он стонет, когда я провожу пальцами по его волосам.
— Господи Иисусе, — шипит он, стиснув зубы и нахмурив брови в поисках собственного конца.
Он кончает мгновение спустя, его глаза, наконец, закрываются, спина напрягается, а дыхание обжигает мою шею. Мое имя слетает с его губ, когда его руки сжимают мои. Мы засыпаем, запутавшись друг в друге. Дневной свет льется в окно моей спальни, наши ноги переплелись, на моей коже отпечатались его поцелуи и наша любовь.
— Я люблю тебя, — шепчу я, наблюдая, как его веки закрываются.
Последние двадцать четыре часа были американскими горками эмоций, нет сомнений, почему мое сердце так сильно бьется в этот момент. Все, что я слышу, это биение моего сердца, сильно бьющегося о ребра, как будто я бежала наперегонки.
Любовь.
Она течет по моим венам и искрится из кожи. Я чувствую, как она исходит откуда-то изнутри, его тепло просачивается в мои конечности от пальцев рук до пальцев ног. Я чувствую, как она обвивается вокруг каждой клетки тела, обволакивает каждую мысль, усиливается с каждым вдохом.
