Как и сегодня, когда охранники привели отца и он со мной поздоровался.
– И кто это пришел навестить меня сегодня? – с улыбкой говорит отец. – Кэш или Нэш? Я могу догадаться по одежде.
Окидываю взглядом свой наскоро составленный костюм. Думаю, по крайней мере, что касается меня, это нечто среднее. Черные джинсы и полосатая футболка для регби. Так могли одеться и Кэш, и Нэш. Или ни один из нас. Не знаю точно. Я даже не помню, когда купил эту футболку.
– Есть разница? – сухо спрашиваю я.
Отец снова улыбается. Он пытливо смотрит мне в лицо, как делает всегда, когда я прихожу, будто ищет признаки изменений, возрастных или еще каких. Или печать заботы. Когда улыбка сходит с его лица, я понимаю: он что-то углядел.
Отец садится прямее, глаза становятся строгими. Понимающими. Внимательными.
– Что случилось? Какие-то проблемы?
– Я встретил девушку.
По лицу отца пробегает тень – многие согласились бы, что это мое лицо в старости, – но потом оно смягчается, и на губах появляется довольная улыбка.
– Что ж, давно пора. Будь я проклят. – Отец откидывается на спинку стула и хлопает ладонью по столу. Он искренне рад за меня. По крайней мере, пока я не рассказал ему остальное. Это может изменить его настроение.
– Я рассказал ей, пап, – говорю без всякого выражения.
Отец смотрит смущенно, пока до него не доходит, какой смысл несет в себе моя бесцветная фраза.
– Давно ты знаком с этой девушкой?
Я качаю головой. Ясно, к чему он клонит. Вечные подозрения.
– Пап, это не имеет значения. Мне нужно было все ей рассказать. Она мне очень нравится. И я ей доверяю. Кроме того, я думал, она сможет помочь.
– Вмешивать ее во все это… Что-то непохоже, что она тебе нравится хоть сколько-нибудь.
– Я все продумал. Ей ничто не угрожает. Она в безопасности.
– Ты подверг ее опасности. Ты – мой сын. Ты повязан с этим, нравится тебе или нет. Я очень сожалею об этом. Сожалею больше, чем ты можешь представить. Но что сделано, то сделано. Пока я жив, ты должен быть осторожен, смотри внимательно, кого подпускаешь к себе. Может быть, когда-нибудь… когда я умру…
– Я не собираюсь дожидаться этого. Не дам тебе умереть здесь и свою жизнь не буду корежить из-за ошибок, совершенных много лет назад. Мы уже достаточно наказаны. Нам пора зажить своей жизнью. Думаю, я нашел способ…
– Нарваться, чтобы тебя убили. Вот что ты сделал. Не лезь не в свое дело, Кэш. Я отдал тебе эти… вещи в качестве страховки. Ничего больше.
– Да, папа. Прости, но я устал оттого, что какие-то люди разрушают мою жизнь. Я не могу так больше. У меня остался только ты. Я не могу стоять в стороне и ничего не делать.
– Сынок, мы уже говорили об этом. Я ценю то, что ты пытаешься делать, но это не самый мудрый…
– Папа, ты можешь просто довериться мне?! Хоть раз можешь ты поверить, что я способен решать сложные задачи, принимать верные решения? Приводить в исполнение хорошо продуманные планы?
Лицо отца смягчается.
– Я тебе доверяю. Просто ты тоже единственное, что у меня осталось. И я принес тебе столько несчастий. Я хочу, чтобы ты жил нормальной, счастливой жизнью. Такой, какую ты вел бы, если бы я тогда тоже сгорел в этом огне.
– Папа, я не смогу быть счастливым, если оставлю тебя томиться здесь.
Он ухмыляется:
– Томиться?
Я улыбаюсь:
– Школа права расширила мой словарный запас.
Он собирается что-то сказать, но замолкает.
– Что? – спрашиваю я.
– Хотел сказать, что гордился тобой и до того, как ты пошел в школу права. Когда ты был еще маленьким, ты всегда был доволен собой. Ты делал, что хотел, не оглядываясь на весь этот проклятый мир. Я всегда гордился, что в тебе есть эта жилка. Меня всегда восхищали такая уверенность и самодостаточность.
Чувствую, от накала эмоций у меня перехватывает дыхание – горло будто в кулаке сжали. Думаю, никогда нельзя достичь такого возраста, когда не будешь с трепетом ждать отцовского одобрения. По крайней мере, я еще недостаточно стар для этого.
– Кэш, я прошу тебя, не позволяй этой своей упертости принимать решения за тебя. Брось, пусть все идет своим чередом. Если тебе нравится эта девушка, иди к ней и сделай ее счастливой. Обеспечь ей безопасность. Огради ее от всего этого. Начни с чистого листа. Если ты любишь ее хотя бы вполовину так, как я любил твою мать, у вас будет хорошая жизнь. А я только этого тебе и желаю.
– Ого. Я не говорил, что люблю ее.
Отец улыбается мне:
– Тебе и не нужно было.
Утром в пятницу встаю под душ. Чувствую себя жалкой и ничтожной: это отвратительно – не мыться всю неделю.
Но сегодня я решила: хватит упиваться жалостью к себе. Достаточно я провалялась на диване. Пора браться за дело. На выходные я еду домой. С дороги позвоню Тэду и спрошу, нельзя ли поработать хотя бы одну смену. После этого подумаю, что делать с остальными… делами… по возвращении.
Одна мысль о возвращении в Атланту, о Кэше и Мариссе, о колледже и… всей избыточности жизни… Я выбрасываю ее из головы в честь выходных, которые проведу в знакомом окружении. В покое. В безопасности.
Безопасность. Никогда не думала, что когда-нибудь мне придется использовать это слово в буквальном смысле.
Кладу в сумку все самое необходимое и, выйдя из дома, запираю за собой дверь. Марисса в отъезде, а Кэш/Нэш скрылся из виду, так что я чувствую себя абсолютно не связанной с этим городом. С жизнью в нем. С этим домом. Сейчас я вообще не чувствую, что это мой дом. Скорее, он представляется мне тюрьмой, где заперты ложь и сердечная мука. Единственное место, которое я ощущаю домом, – это то, куда направляюсь.
По пути звоню отцу и Джинджер. Джин настолько добра, что предлагает мне одну из своих смен, и я с радостью соглашаюсь. Это будет сегодня вечером, – наверное, это хорошо. Я сразу окунусь в дела с головой. А завтра снова поеду искать ягнят, хотя в этом нет необходимости. Просто будет здорово не сидеть дома, а поехать куда-нибудь и заняться делом, которое отвлечет меня от мыслей, переживаний, желаний.
– Привет, Панк, – встречает меня отец, когда я вхожу в дом.
У меня вдруг возникает необъяснимый порыв броситься к нему, обхватить руками за шею и разрыдаться у него на плече, как я делала, когда была маленькой. Вместо этого, чтобы не пугать родителя до смерти, я спокойно ставлю сумки, подхожу к нему, целую в щеку и спрашиваю, как дела.
Целый день смотрела по телевизору старые серии детективного сериала «Место преступления» и болтала о том о сем. Полностью выкинуть из головы Кэша это не помогло, но все же стало легче. На это я и рассчитывала.
Перед тем как идти на вечернюю смену, принимаю душ и переодеваюсь: привычные черные шорты и футболка дают ощущение комфорта – как телесного, так и душевного. Позаботившись, чтобы отцу было удобно, я выхожу из дома и еду к Тэду.
