– Я могу сделать так, чтобы ты кончила здесь и сейчас, – сказала Ксантия. – Хочешь? Это будет твой первый оргазм за вечер, или ты уже поиграла с собой, когда собиралась?
– Нет. – Хизер сглотнула слюну, когда почувствовала, что Ксантия убрала руку и разглаживает складки на ее хитоне.
Хотя около ее бугорка ткань была плотной, Хизер догадывалась о мокром пятне на платье, скрыть которое было невозможно. Она видела, что на них, лаская свои соски под таким же прозрачным нарядом, смотрит Джулия. Ее белокурые волосы были высоко зачесаны и повязаны усыпанной камнями лентой. Она полулежала на диване рядом с Андре. Одной рукой тот обнимал ее за талию, а другая лежала на обнаженных плечах Ксантии. На нем была короткая греческая туника с широким золотым поясом. Из-под нее виднелся его большой полувозбужденный пенис.
Джулия облизнула губы при виде Ксантии с Хизер. Она вытянула голую ногу, обутую в сандалию с перекрестной шнуровкой, и нашла то, что искала. Джулия высвободила из шнуровки большой палец ноги и начала им ласкать член Андре. Он немедленно поднялся и увеличился до своего рабочего размера.
К этому времени гости стали живее, вино лилось рекой, смеющиеся охрипли, разговоры зазвучали громче. Ксантия встала, хлопнула в ладоши, и немедленно на поляне появилась группа танцовщиков. Они были прекрасны. Шесть мужчин с золотистой кожей и шесть таких же красивых девушек. На атлетически сложенных мужчинах были кожаные ошейники с шипами и усеянные металлическими заклепками накладки на руках. Их обнаженные груди пересекали кожаные же ремни. Доспехи из этого же материала покрывали их животы и ноги. Они являли собой нечто среднее между рабами и гладиаторами. На промежностях у них были сделаны больше прорези таким образом, что их гениталии и ягодицы оставались открытыми. Прекрасные девушки были наряжены вакханками. На каждой из них был миниатюрный лоскут ткани и леопардовая шкура, переброшенная через одно плечо. Груди, соски и лобки оставались открытыми. Их волосы – белые, черные, рыжие – выбивались из-под венков из виноградных листьев. Грянул оркестр. Это была странно завораживающая музыка – флейты и барабаны, лиры и рожки. Движения танцоров были профессиональными и красивыми. Женская красота, мужская сила, вид обнаженных грудей, мужских и женских половых органов возбуждали и создавали чувственное настроение. Толпа одобрительно гудела, танцовщики, все более воодушевляясь, кружились, делали замысловатые па, огни играли на бронзовых телах. Затем музыка стала тише. Медленно бил только барабан. Все внимание сосредоточилось на одной паре. Девушка, извиваясь всем телом, опустилась на землю. Она была полностью обнажена, груди торчали вверх. Ее партнер навис над ней и как бы парил, широко раскинув руки, напоминая хищную птицу. Она выгнулась перед ним дугой, касаясь земли только затылком и ступнями. Девушка двигалась под ним до тех пор, пока его возбужденный фаллос не оказался у нее во рту. Зрители привстали на своих местах. Некоторые, не выдержав, копировали происходящее на траве. Свет факелов падал на тела людей, занимающихся любовью. Основная пара танцоров слилась в половом акте и уже казалась единым целым. Другие артисты балета тоже разбились на пары и занимались сексом орально, вагинально, анально. Процесс совокупления достиг художественных высот.
Но для Ксантии ночь только начиналась.
– А теперь друзья мои, – закричала она, перекрывая шум толпы, – прошу внимания!
Несомненно, она царила над всем, эта темноволосая красавица, в золотом платье, в изумрудах на шее и руках которой отражался неровный свет огней. Ее гости ждали заинтригованные. Что она задумала?
– Селина, – обратилась она к женщине с большой грудью, одетой в греческую тогу, которая, раскинувшись, сидела за концом стола.
– Императрица?
– Ты содержишь бордель, не так ли?
– Да. – Женщина улыбнулась, вступая в игру, о которой была вкратце проинформирована заранее.
– Кто твоя любимая девочка?
– Любимая за красоту или за умение?
– У кого было наибольшее число любовников за одну ночь?
Последовал взрыв смеха, а Селина стала совещаться со своими девочками. Ксантия смотрела и ждала, властная, как и надлежало быть римской императрице.
– Ну, ты не знаешь? – нетерпеливо спросила она. – У нас будет соревнование. Лучшие получат призы. Ты участвуешь, Селина?
– Да! – ответила актриса.
– А кто еще?
Наступило недолгое молчание, потом раздалось несколько голосов. Один из них принадлежал Джулии, которая сказала:
– Я участвую.
– А что Рим не поставит на свою императрицу? – спросила Ксантия одного из сенаторов. Тот поспешно согласился.
– Тогда, соревнование начинается! – выкрикнула Ксантия, распахивая свое платье. Из его складок появилось ее тело, соблазнительное и прекрасное.
Хизер наблюдала, как Ксантия, Джулия и несколько других женщин изображали проституток. Мужчины ждали своей очереди, чтобы овладеть ими. Хизер решила не принимать участия в состязании. Для нее важно было качество, а не количество. Она была уверена в том, что и так найдет себе любовника этой ночью. Хотя она и пыталась расслабиться, лежа на диване, но и вид, и звуки вокруг не давали этого сделать: слишком они были сексуальны. Неожиданно к ней приблизилась фигура:
– Добрый вечер, миледи.
Она взглянула в глаза говорившего и узнала человека, игравшего роль цыгана Джейка. Сердце ее учащенно забилось, клитор дал о себе знать. Мгновенно жаркие вспоминания о том дне в лощине пронеслись перед ней.
– Привет, – ответила она. – А в Древнем Риме были цыгане?
Он засмеялся, обнажив ряд ровных белых зубов на загорелом лице.
– Я уверен, что были, но Ксантия решила, что я должен быть солдатом, кем-то вроде Марка Антония, если тебе это понравится.
– Мне очень нравится, – прошептала она, разглядывая его красный килт, чеканный нагрудник, широкую перевязь, на которой висел короткий меч. Его кудрявые волосы были коротко острижены, что еще более подчеркивало правильность формы его головы.
– Ты чудесно вошел в роль.
– Я должен. Я же актер по профессии. Но я не играю, когда говорю, что не могу забыть тебя, леди Хизер.
Он улыбнулся ей и положил руки на ее плечи. Большие, сильные и в то же время легкие. Как они ласкали ее самые интимные места!
– Сегодня у нас нет сценария, – напомнила она. – Ксантия вот так одела нас, все организовала, но, похоже, мы вольны выбирать себе, кого ходим.
Его глаза потеплели так же, как тогда, она запомнила их на всю жизнь.
– Сами придумаем сценку? – предложил он.
Она прошла с ним в темную часть парка и легла. Не надо было ничего говорить. Они кончили почти вместе, сразу и легко. Конечно, это был не Брэд, но в данный момент ее вполне устраивал. Когда он начал целовать ее в губы, они сами собой раскрылись и по всему ее телу пробежала дрожь. О, какими удобными были эти греческие одеяния! Такие невесомые, тонкие и так легко снимались! С ее помощью Джейк расстегнул свои доспехи и отложил их в сторону. Его член сам собой попал ей в руки. Пальцы Джейка легко проникли в ее щелочку. Они ласкали половые губы, растягивали стенки влагалища. Хизер потекла еще больше. Головка его члена была слегка влажной, и ей захотелось слизнуть эту влагу, почувствовать ее солоноватый вкус. Он лег на спину, а она взгромоздилась на него и взяла в рот его орган. Он увеличился в размерах, поднялся и стал твердым. Хизер тщательно контролировала его состояние. Она сосала его, затем вынимала изо рта и лизала твердый ствол, руками массажируя яйца. Круговыми движениями языка она ласкала головку, слегка покусывала ее, но старалась при этом не причинить боли. Широко раскрыв рот, она вбирала его как можно глубже, пока не чувствовала, что он упирается в гортань. Джейк стонал от удовольствия, держал ее голову, но сдерживался, стараясь не кончить.
