Серые глаза уставились на меня с усмешкой, будто я спросила несусветную глупость.
— Да, — ответил он. — Все элементы.
— Все?! — не смогла скрыть удивления и возмущения. — Но мы уже почти месяц готовим эту программу. И еще месяц до соревнований. Мы не успеем выучить новый номер!
— Если хотите победить — выучите, — отбил он тут же.
— Времени очень мало, — продолжала я спорить.
— Достаточно, — нахмурился Камиль, прожигая глазами. — А если ты перестанешь со мной препираться, София, его станет еще больше.
Я замолчала, глядя как он подходит к нам ближе. Камиль встал между мной и Зайцевым, и я невольно почувствовала себя неуютно рядом с ним. Валиев был явно выше и больше моего партнера. И пах вкусно.
— Денис, встань на моё место.
Зайцев на секунду замялся, переводя взгляд с меня на Камиля, потом всё же выполнил указание тренера.
— Сейчас я покажу, то, что придумал для вас. Денис смотрит, София пытается подстроиться в танце. Всё понятно?
Мы оба закивали. А я перевела вопросительный взгляд на тренера. Ему придётся касаться меня. Почему-то эта мысль запустила мурашки по позвоночнику…
— Ты не против? — спросил он негромко, видимо, верно считав мысли по моему выражению лица. — Мне придётся тебя брать за талию. Но показать танец с Зайцевым в паре будет еще более странно.
Мне захотелось засмеяться, представив, как Камиль делает поддержку Денису, а он грациозно тянет ножку в позе ласточки. Молча кивнула, закусив губу, и пытаясь спрятать улыбку и фырканье от смеха. Подняла лицо на него, и мне показалось, что я увидела в серых глазах среди льда искорку веселья. Тренер умеет шутить или это всё же был сарказм очередной?
Камиль осторожно взял меня за руку, которая вдруг стала очень прохладной, его кожа резко контрастировала с моей. Ладонь тренера казалась просто обжигающе горячей. Я старалась не думать о том, что он касается меня. Сосредоточиться на танце. Но его горячая рука, которая держит мою, а другая лежит на спине, оставляя между нами лишь целомудренные сантиметры, не давали возможности расслабиться. Даже на расстоянии всё равно ощущала его тепло и запах. Внутри все звенело. Парни редко меня касались, папа строго следил за этим, а такие взрослые мужчины как Камиль и подавно не дотронулись бы никогда.
Он двигался красиво и легко, я просто не могла насмотреться на нас в зеркала спортивного зала. Старалась подхватывать, не отставать и не наступить тренеру на ногу, а то точно медведем окрестит…
Мне кажется, я вспомнила как дышать, только когда тренер меня отпустил. Несколько секунд он будто изучал моё лицо и реакцию, а потом сказал:
— Неплохо справилась. И теплее одевайся. Кажется, ты замерзла — руки ледяные, дрожишь вся.
Он выпустил мою ладонь и отошёл на своё место, вернув ко мне Дениса. Мне стало зябко, невольно кисти собрались в кулаки. Что со мной? Действительно, руки ледяные. Вот почему ладони тренера казались такими горячими…
— А теперь тоже самое, но сами. Запомнили? — спросил Камиль.
— Нет, — недружным хором ответили мы.
— Начало только запомнила, — добавила я негромко.
Тренер бросил внимательный взгляд на меня.
— Я не удивлён. Покажите хотя бы начало.
* * *
Вышла из душа и столкнулась в раздевалке с Заморёновой.
— О, вы уже закончили? — спросила ее, вытирая полотенцем волосы.
— Ну да, только что. А ты уже в душ успела сбегать? — удивилась она.
— Десять минут назад как. Камиль сказал, что сегодня бессмысленно тратить весь час на таких бестолочей как мы.
— Прямо так и сказал? Что вы бестолочи?
— Ну нет, — взяла я в руки фен. — Но посыл был такой.
— Поэтому он вас держит в спорт-зале?
— И еще будет держать. Следующая тренировка тоже у зеркал… Он решил поменять танец.
— Как это? — выпучила на меня глаза Настя и осталась в футболке, висящей на шее. — Совсем поменять?
— Совсем.
Настя присвистнула.
— «Совсем» он тогда уже, — постучала по голове Заморёнова. — Вы ведь не успеете!
— Ему это, видимо, неважно, — вздохнула я. — От номера Ираиды он отказался. Даже посмотреть не захотел.
— И что вы будете делать?
— Учить, — пожала я плечами.
Включила фен. Настя вздохнула и тоже отправилась в душ. Что про это говорить, если тренер уже всё решил? Только душу себе травить. Подождала, пока соберется подруга, и мы вместе вышли из комплекса. Тему удалось сменить, хотя в последнее время Заморёнова будто забыла обо всём вокруг, кроме Камиля.
— А наш тренер кудряво живет, — присвистнула она.
Я нахмурилась. Опять она о нём, сколько можно уже? Проследила за её взглядом. Валиев, под восхищенные взгляды девчонок, садился в чёрное спортивное авто. Таких в нашем городе больше точно нет. Гладкая, красивая и явно мощная машина послушно сорвалась с парковки. Сколько же может стоить такая?
— У тренеров настолько большая зарплата, что могут позволит себе такие тачки? — изогнула бровь Заморёнова.
— Ты забыла, что он был звездой? — напомнила я ей. — Наверное, неплохо получал пока был на льду.
— Теперь на всю жизнь хватит.
— Не надо считать чужие деньги, — одёрнула ее и потянула за локоть. — Пойдём уже, а то стоим посреди дороги как две курицы.
___
— Дурацкие цифры, — пробурчала я себе под нос и зевнула.
На часах стрелки показывали за полночь, а я так и не одолела домашнее задание на завтра. Конечно, мне его дали давно, но я успешно про него забыла. Если завтра я получу неуд, придётся исправлять, иначе папа не разрешит мне кататься.
Раздраженно закрыла конспект. Ничего не получается запомнить! Голова упорно думает не о том — я очень переживала за предстоящие соревнования. Мы не знаем танец, не знаем методы тренера, но должны будем выйти на лёд и представлять наш регион — это такая ответственность, которая давит грузом на плечи. Как мы с этим всем справимся? Ну почему именно сейчас Ираида от нас ушла?
Я понимаю, почему— женщина уже была в возрасте. Но все равно малодушно обижалась, что тренер оставила нас в такой ответственный момент на растерзание этому монстру Валиеву. Но деваться некуда, и придётся нам сработаться с Камилем.
Камиль… А он в самом деле талантлив, жаль, что травма сломала его карьеру. Он придумал очень красивый и интересный танец, этот номер лучше, чем старый, стоит признать честно. Может, он прав и именно с этим номером мы сможем занять призовое место? Может, и стоит прислушаться к мнению профессионала, пусть он и вызывает к себе больше негатива, чем симпатии?
Опять вспомнила, как сегодня он касался меня, и по спине снова поползли мурашки. Почему же я так остро отреагировала на него? Ну мужчина и мужчина, взрослый, пахнет хорошо, руки горячие, лицо красивое… Очень красивое. Щетина так и манит дотронуться до лица.
Так, стоп.
Тряхнула упрямо головой. О чем я думаю? Для меня это все вовсе неважно. Камиль — мой тренер, он не может мне нравится. И не нравится. Я просто разволновалась от близости чужого мужчины.
Время позднее, пора спать. Решительно встала из-за стола и отправилась к кровати. Откинула одеяло, выключила свет и скинула халат. Одела любимую пижаму с мишками и залезла под обняло.
Все, спать. Дурацкие мысли вон. Особенно, мысли о тренере…
* * *
Я смотрю в серые глаза. В них нет холода, нет льда. Наоборот, его взгляд горит пламенем. Я вижу в отражении себя. Он смотрит так, будто я — самая желанная для него.
Мы кружим в танце. Он держит меня за руку, вторая рука на талии, она прижимает меня к крепкому телу. Меня бросает в жар. Щеки пылают, но я испытываю не только смущение, но удовольствие. Мне нравится ощущать его так близко, чувствовать мужское тепло и аромат кожи, который я улавливаю даже через ненавязчивый парфюм. У тренера хороший вкус на парфюмерию… но запах тела пьянит куда больше.
Неожиданно руки Камиля сжимают меня сильнее, губы оказываются возле моих. Он хочет поцеловать меня, но я нахожу в себе силы его остановить, надавив руками на каменную грудь. Мы ведь в спортивном зале!
