3
Она – мое наваждение.
© Александр Георгиев
– С-спасибо… – шепчет, не прекращая трястись.
Эта дрожь такая же странная, как и все остальное в этой девчонке. Пока держу ее в руках, она проникает внутрь меня. Токовыми разрядами проходит сквозь кожу и рубит мышцы. Клетки воспаляются, и мне становится адово горячо.
Что еще за хрень?
Зачем я вообще ее обнимаю? Откуда этот чертов порыв?
Я же не Чара. В моей генетической программе не прописана помощь всякой голи. Я достаточно цинично отношусь к историям, которые этот бедняк выдает. Не трогает меня, даже если в них проскальзывает правда. Дело не в природной жестокости, как некоторые считают. Я не ублюдок. Но и не идиот, чтобы меня разводили, как лоха. Вот и все.
Но… У этих Богдановых, очевидно, есть какой-то общий таборный набор фишек, которые работают на всех. Безотказно. Вот я вообще не понял, какого хрена Соня расплакалась, а зачем-то ее обнял.
Вашу мать…
Сердце срывается и ускоряется неожиданно. Я словно тревогу ловлю. Безотчетную. Не могу дать ей определение. Не осознаю, откуда она внутри меня выходит.
Головокружение, трудности с дыханием, сухость во рту, спазмы и жар в груди, бешеный пульс, онемение и дрожь в конечностях – все признаки аварийного нервного возбуждения.
Это у меня-то? Откуда? Я по жизни хладнокровен. Исключительно.
Чтобы отрубить источник, отстраняюсь. Убираю руки с тела Богдановой и отшагиваю на безопасное расстояние. Крайне медленно перевожу дыхание.
Она даже моргает с какими-то странными периодичностью и скоростью. Этому где-то обучают? Я подвисаю. Пока она не опускает веки полностью. И даже тогда… Мне в грудь будто гребаная ракета влетает. Я крепкий, корпус выдерживает. Только внутри все загорается.
Черты ее лица пробуждают неадекватный интерес. Абсолютно.
Я никогда никого не рассматривал так подробно, как разглядываю эту девчонку. Настолько, что когда она поднимает на секунду-две руку, чтобы утереть манжетом слезы, переживаю протест.
Хочется одернуть. Сказать, чтобы не мешала. Если ослушается, обездвижить силой.
Дикость.
Она против меня слишком мелкая. И чересчур хрупкая.
Не мой типаж. Не привлекают такие. Когда я кого-то трахаю, предпочитаю не беспокоиться о том, что могу ей что-то сломать. О сексе с Богдановой, безусловно, планов не строю. Блядство – это не про них. Вот только мысли всплывают сами собой и подрывают своей дурью мне крышу.
Разгоряченная кровь резко устремляется в пах. У меня встает. И встает не первый раз на нее. Трудно объяснить, но когда где-то вижу Соню, кроет похотью, как бурей. Да, блядь, даже ее имя для меня – синоним порно.
Но я умнее Чары. Понимаю, что это нечто нездоровое. И успешно игнорирую.
Игнорировал. Сегодня вдруг порвал все цепи. Какого-то дьявола наблюдал, пока она носилась с подносами. Думал о ней, когда пропадала из виду. И верх долбоебизма – потащился следом, едва все закончилось.
Если бы кто-то спросил вдруг: «Какого черта ты добиваешься?». Ответа бы я не нашел.
Кожа ее лица выглядит бархатной и теплой.
Сука, я изучаю ее кожу?
Я хочу к ней прикоснуться. Полноценно. Пальцами и языком.
Я хочу увидеть на ней свою сперму. В тот самый момент, когда кончаю. Узнать, пробьет ли ее в этот момент дрожь.
Я хочу, чтобы Соня застонала и обхватила мой член губами.
Я бы хотел встретиться с ней в этот момент взглядами.
Блядь… Ее ресницы трепещут и поднимаются. Полностью дышать прекращаю, когда зрительный контакт устанавливается и задерживается.
Наверное, многих вставляют хорошие девочки, если они слишком хорошие. Но я-то не извращуга.
У меня нет проблем с сексом. У меня нет никаких особых фетишей. У меня даже каких-то конкретных предпочтений нет.
У меня есть Соня.
Мать вашу, зачем она сегодня здесь появилась?
– Спасибо, – повторяет Богданова, пока я прихожу в себя. Еще слегка подрагивает, но в остальном реакции выравниваются. – Я даже не думала… Мм-м, просто не представляла, что ты… Просто я в тебя давно… – глаза расширяются, будто бы в ужасе. Я невольно хмурюсь. Перебираю ее глазами, словно головоломку. И, конечно же, не разгадываю. – В общем, спасибо! Ты очень хороший.
Это явно не то, что она собиралась изначально говорить.
Похрен.
Мне должно быть похрен, что у нее в голове. Только мне не похрен. Я хочу знать все.
– Нет, – останавливаю, когда она уже отворачивается. – Я не такой хороший.
И снова этот изнурительный зрительный контакт. Когда она смотрит, не просто нутро горит. Кажется, сама душа беснуется.
– Я тебя отвезу, – на этот раз констатирую.
И направляюсь к тачке, буквально вынуждая ее идти следом за собой.
Не то чтобы я считаю обязательным открывать перед девчонкой дверь. За пределами семьи и ее гребаного интеллигентного окружения я отнюдь не ангел. В жопу ебучий этикет. Но перед порно-Соней капкан распахиваю. Срабатывает та же непонятная хрень, когда я с ней делаю что-то, прежде чем успеваю подумать.
