Я киваю, не в силах ответить из-за комка, который только растет в моем горле, когда я думаю о реакции мамы, когда она узнает, что я в больнице. Это убьет ее. Но что я могу сделать?
— Стелла здесь? — спрашиваю я, смутно припоминая ее голос сегодня вечером.
— Да, детка. Она в безопасности.
Я хочу спросить, не могла бы она сходить за мамой или даже Марией, но мои веки становятся слишком тяжелыми, и я засыпаю прежде, чем успеваю произнести хоть слово.
***
Первое, что я замечаю, когда туман снова начинает рассеиваться, это то, что тепло тела Тоби все еще согревает мое, и его пальцы все еще крепко переплетены с пальцами моей свободной руки.
Я была уверена, что у него не было бы другого выбора, кроме как спуститься вниз. Но тогда, я думаю, легко, когда мы находимся в нашем маленьком пузыре, забыть, кто он такой и какую власть он имеет над этой частью города. Я уверена, что требовать, чтобы он оставался рядом со мной, пока я отдыхаю, — это ничто по большому счету.
Хныканье на другом конце комнаты привлекает мое внимание, и я заставляю себя открыть глаза.
— Мама, — хриплю я, видя, как она сидит там, вытирая слезы чем-то похожим на уже промокшую салфетку.
— Джоди, — выдыхает она, вскакивая со стула быстрее, чем, я уверена, ей удавалось за многие годы.
Я пытаюсь выдернуть свою руку из руки Тоби, чтобы обнять ее, но обнаруживаю, что она зажата в его хватке. Когда я оглядываюсь, я обнаруживаю, что он без сознания рядом со мной.
Поднимая руку с иглой от капельницы, я снимаю маску с лица, чтобы мама могла меня слышать.
— Мне так жаль, — выдыхаю я, мои глаза снова горят.
— О, детка, это не твоя вина. Ты не могла знать. — Она берет мое лицо в свои руки.
Я качаю головой. — Я знаю. Но получать этот звонок… ты, должно быть, была в ужасе.
— Ты в порядке. Ты здесь, и с тобой все будет в порядке.
— Ты знаешь что-нибудь о Саре?
Ее плечи опускаются. — Я не знаю, милая. Мне жаль.
Я изо всех сил пытаюсь прогнать комок в горле, но он не сдвигается ни на дюйм.
Тоби ерзает рядом со мной, его пальцы на секунду сжимают мои, прежде чем он прижимается ко мне еще ближе.
— Несмотря на обстоятельства, вы двое выглядите мило, — мягко говорит мама.
— Спасибо, Джоанна. Я ценю это, — грубо шепчет Тоби, заставляя меня подпрыгнуть, а маму рассмеяться.
— Я слышала, ты спас мою девочку, — говорит мама, когда Тоби немного приходит в себя и открывает глаза. — Спасибо. — Искренность в ее голосе заставляет меня снова проиграть борьбу со слезами. Ее теплые руки оставляют мое лицо, но она не отстраняется, вместо этого берет мою руку с катетером в свои обе.
— В любое время. Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он, обращая свое внимание на меня.
— Я думаю, что обезболивающее подействовало, — признаю я.
— Я думаю, тебя скоро перевезут, — говорит мама, очевидно, выяснив все, пока мы спали.
— Я должна остаться? — жалуюсь я.
— Только на одну ночь. Они должны контролировать уровень кислорода в крови после вдыхания дыма.
— Я не оставлю тебя, детка.
Медленно поворачиваясь, я смотрю в его тяжелые глаза. — Я не уверена, что тебе позволят—
— Тебе не нужно беспокоиться об этом, — говорит он, слегка касаясь своими губами моих, как будто моя мама не стоит прямо там. — Я не выпущу тебя из поля зрения.
Внезапно занавеска с размаху отдергивается, и в палату входит дружелюбно выглядящая пожилая медсестра с широкой улыбкой на лице.
— Так ладно, мисс Джоди Уокер. Пришло время устроить вас в какое-нибудь более комфортное место. Хотя, — говорит она, и ее глаза загораются весельем, когда она переводит взгляд с нас двоих, прижавшихся друг к другу, — мне кажется, у тебя уже неплохо получается, девочка.
Тоби заливисто смеется, в то время как мои щеки горят, а глаза медсестры опускаются на его тело.
— Как только ты снова встанешь на ноги, ты сможешь стирать белье на его прессе.
— О, боже, — бормочу я, мое лицо горит еще сильнее.
— Я позволю ей делать все, что она захочет, как только она снова будет полностью здорова, — признается Тоби.
— Остановись, — умоляю я. — Прекрати это сейчас.
Но когда я смотрю на маму, кажется, ей все равно. Она слишком занята, хихикая с медсестрой.
Предательница.
— Не смотри на меня так, милая. В ее словах есть смысл. — Мама приподнимает бровь.
— Куда вы меня везете? — Спрашиваю я со вздохом, мое горло горит все сильнее с каждым словом.
— Вплоть до отделения Чирилло. Там, наверху, мы будем заботиться о тебе по-королевски, моя дорогая.
— Чертовски верно, они так и сделают, — рычит Тоби, наконец садясь и свешивая ноги с кровати, хотя и медленно.
— Хватай все, что тебе нужно, и мы отправимся в путь. Снаружи меня ждут двое рослых носильщиков, хотя у них ничего нет против вашего мальчика.
Мои глаза следят за Тоби, когда он тянется за рубашкой, которой его снабдили, и натягивает ее через голову. Но вскоре он резко останавливается, когда ему приходится вытаскивать из нее забинтованную руку.
— Тебе нужна помощь? — предлагает мама.
— Нет. Я могу справиться. Мне нравится доставлять медсестрам некоторое удовольствие. — Он подмигивает медсестре, которую, как я теперь знаю, зовут Клаудия благодаря бейджику с ее именем.
— Пожалуйста, не обращай на него внимания, — призываю я своим хриплым голосом.
— Девочка, он лучшее, что я видела за весь год. — Ее улыбка так полна любви и сострадания, что я не могу не пожелать, чтобы она была моей бабушкой. У меня такое чувство, что жизнь никогда не была бы скучной с ней, как с частью семьи.
Клаудия возится с моей капельницей и подготавливает меня к переезду.
— Как долго ей это нужно носить? — Спрашивает мама, указывая на пакет с тем, что медленно проникало в мое тело.
— Кажется, осталось всего около тридцати минут или около того.
— Хорошо, — говорю я. Я могу чувствовать себя дерьмово, и каждый дюйм моего тела все еще может болеть и наливаться тяжестью, но я ни за что не хочу быть связанной с этой штукой дольше, чем необходимо.
Клаудия что-то пишет в планшете, висящим на изножье моей кровати, прежде чем полностью раздвинуть занавеску, открывая двух носильщиков, которых она мне обещала, которые быстро опускаются на мою кровать.
— Ты в состоянии идти, молодой человек? Я вижу, что тебя сшили как гобелен.
Беспокойство за Тоби тяжелым грузом лежит у меня в животе. Я видела повязку на тыльной стороне его руки, но что еще я упускаю?
— Я в порядке, Демон. Просто побеспокойся о том, чтобы выбраться отсюда, чтобы я мог позаботиться о тебе должным образом.
— О, он еще и медбрат. Если бы я была на сорок лет моложе, — поддразнивает Клаудия.
— Похоже, у тебя есть конкуренция, Джо-Джо, — добавляет мама, когда Клаудия кладет мою маску на место, как раз в тот момент, когда моя кровать выдвигается из своего места.
В ту же секунду, как мы поворачиваем за угол, мы обнаруживаем небольшую, знакомую толпу, блокирующую коридор.
— Джоди, — кричит Стелла, бросаясь вперед, за ней быстро следуют остальные. — Ты в порядке?
— Да. — киваю я. — Я в порядке.
— Куда ты направляешься? — она спрашивает в панике, как будто я могу солгать.
— Просто поднимаемся в палату на ночь в качестве меры предосторожности, — отвечает за меня Клаудия. — Часы посещения—
— Всегда, — перебивает Тоби. — Мы не зря платим за это отделение.
— Сара? — Я вздыхаю, отчаянно желая узнать какие-нибудь новости.
Стелла судорожно сглатывает, и мое сердце уходит в пятки.
— Они отвезли ее прямо в реанимацию.
— О Боже, — ахаю я, и Стелла ныряет за моей рукой, в то время как Тоби берет другую. — Она…
— Мы пока ничего не знаем, но это выглядит не очень хорошо. Мне так жаль, Джоди.
Отрывая от нее взгляд, я сосредотачиваюсь на бледной стене впереди, пытаясь осмыслить то, что она только что сказала. Но мое тело как будто полностью отключилось, отказываясь это принимать.
