Пусть только что-нибудь ляпнет.
Он отступил на шаг, глаз не отводя от моего сына.
Папа уже в коридоре топчется, ждет его.
А этот всё пялится.
Словно детей никогда не видел.
И Гриша смотрит в ответ.
- Ну хватит, - не выдержала и шагнула на Ареса. Ладонью уперлась в его плечо, выпроваживая из комнаты.
Он подчинился, отступил еще.
- Григорий, значит? – негромко спросил у меня.
- В честь отца моего мужа, - отчеканила.
- Так ты еще и замужем? – Арес лишь теперь с изумлением посмотрел на мое кольцо.
На что он рассчитывал, что я после встречи с ними в монастырь уйду?
И как он со мной разговаривает.
Словно не прошло семь лет, и мы лишь вчера расстались в аэропорту.
- Выйди, - приказала и почти вытолкала его в коридор. – Праздновать идите, губернатор. Поздравляю, кстати. С новой должностью.
Захлопнула дверь у него перед носом.
Перевела дух.
Прислушалась к голосам по ту сторону.
Убедилась, что шаги начали удаляться.
И лишь тогда обернулась на сына.
- А дедушку зовут Александр, - напомнил сын и забрался на кровать. – Почему ты сказала дяде, что тоже Гриша?
Потому, что так надо.
Проклятый Арес.
Уставился на моего ребенка, как на восьмое чудо света.
Пусть к черту идет, вместе с братьями, Гриша мой сын.
И моего мужа.
- Всё-то ты слышишь, - развела руками и приблизилась, присела на постель. – Ты не слишком любопытный?
- Неть, - сын порылся в карманах брючек и вздохнул. – Игрушка в ванной. А пистолет в машине у папы остался. Здесь нет пистолетов?
- Исключено, - вздрогнула, вспомнив кобуру, с которой не расставался Арес и охрану во дворе, которая шагу мне не давала ступить за ворота. – Давай ты немного полежишь, - за плечи попыталась его уложить.
- Мама, - поразился Гриша и вырвался. – Костюм же.
То, что костюм нельзя пачкать и мять – ему отец внушил. А еще Дима обещал, что скоро подарит ему наручные часы. Самые модные.
На семилетие.
Гриша очень ждет, хотя еще несколько месяцев.
Зато у меня скоро день Рождения.
И лучше бы мы остались у мамы, я привыкла там.
- Мам, - сын спрыгнул с кровати и с несчастным видом поплелся вдоль стены, - я спать не буду.
Проследила, как он ведет пальчиком, повторяя узор на обоях и вздохнула.
Закрылись здесь вдвоем, прячемся, как маленькие.
Но у меня до сих пор сердце тревожно колотится в груди и кажется, что там, за дверью, стоит Арес.
Люди с годами меняются, и этот мужчина еще привлекательнее стал, он пока не успел жениться и, наверняка, его фотография красуется в списке самых завидных холостяков.
Если бы я не улетела семь лет назад…
- Там кто-то приехал, - доложил Гриша.
Обернулась на сына, что навалился на подоконник и тоже подошла к окну. Отдернула в сторону тюль.
Во дворе припарковались сразу две машины.
Из обеих вышли женщины, такие знакомые, что у меня от волнения в горле пересохло.
Я ведь планировала встретиться с этими предательницами. В кафе посидеть, вспомнить универ.
Хотя…
Почему предательницы.
Подруги имели право выйти замуж за любого. И пусть этими мужчинами оказались младшие Северские…
Никто мне ничего не обещал.
- Это кто? – спросил Гриша.
Водителей не видно. Подруги приехали на своих машинах. Взглядом проследила, как Юля с Таней расцеловались за встречу и, под ручку, двинулись к крыльцу.
- Это гости, - сказала сыну. – Они к дедушке приехали на праздник.
- Я тоже хочу на праздник.
Покосилась на Гришу, который с завистью смотрит на нарядных подруг.
И мысленно чертыхнулась.
В конце концов, это дом моего отца. Здесь мой сын и мой муж. Мы с папой не виделись несколько лет.
Так почему я должна здесь прятаться, отсиживаться в гостевой спальне, пока там, за столом, эти люди играют в семью?
Нет уж.
Мы тоже идем туда.
Решительно двинулась к двери.
- Гриша, держись ближе ко мне. И если будут спрашивать про меня или папу – много не болтай, - дала сыну наставления.
Распахнула дверь.
И в проходе снова столкнулась с Аресом.
Святые котики.
Я права была.
Он никуда не ушел.
Глава 7
Глава 7
- Ты нас преследовать теперь будешь? - нахмурилась. С первым приступом волнения справилась и теперь, кажется, снова владею собой.
- Просто прояснить кое-что хочу, - Арес привалился к косяку.
Я уже и забыть успела, какой он высоченный, с его ростом абрикосы можно рвать с дерева без стремянки, как жирафу.
Ему очень идёт этот костюм.
Белая сорочка без галстука и поверх расстегнутый пиджак, он выглядит деловым и в то же время расслабленным - большой босс после важного совещания.
Греческий бог, который только что покарал неугодных.
Он в проходе стоит и не даёт нам выйти из спальни.
- Сколько лет Грише? - спросил он и глянул мне за спину, на сына.
- Сколько дашь? - сощурилась. И покосилась на сына.
Если взрослые разговаривают - Гриша редко лезет, и сейчас, надеюсь, будет молчать.
- Рита, мы же не загадки разгадываем, - Арес усмехнулся. - Простой вопрос. Сколько лет твоему сыну. Гриш, - позвал он нетерпеливо, не дождавшись ответа от меня. - В школу уже ходишь?
- Это что за допрос? - оттолкнула его с дороги. - Я сейчас мужа позову.
За руку вытянула сына из комнаты.
- Пойдем, солнышко.
Арес двинулся за нами.
- Я думал, ты уже взрослая девочка, - бросил он мне в спину. - Мужа она позовет. Самой-то разобраться никак? Рит. Ты меня боишься, что ли? Так семь лет прошло. Или ты встрече не рада?
Я не рада его голосу, низкому, уверенному, от него словно воздух вокруг вибрирует, заставляет меня трепетать.
Обернулась и процедила:
- Если ты к своим годам вежливому обращению с женщинами не научился - тебя должен научить мужчина.
- А в чем я невежлив?
- А что в комнате были за намеки?
Как было приятно, когда я держалась не за его руку, а за что-то другое.
Вспомнила - и к щекам прилила кровь.
- Стрелецкая, каждый думает в меру своей испорченности, - сказал Арес и сунул руки в карманы брюк.
Ткань натянулась.
А я невольно покосилась на чуть выпирающую ширинку.
- Григорий, в переводе с греческого - это неспящий, тот, кто наблюдает за грешниками, - вдруг весело сказал Арес и подмигнул моему сыну.
Гриша не понял, но тихонько хихикнул. И я тут же устыдилась, сообразив, что держу сына за руку и пялюсь на крепкие, обтянутые тёмно-серой тканью, бедра Северского.
- Пойдем, - повела сына по коридору.
- Мама, а игрушку заберём в ванной? - напомнил Гриша.
- Она у меня, - снова влез Арес, и нам пришлось остановиться.
- Давай.
- Угадай, в каком кармане, - сказал Арес и присел перед Гришей.
У сына от предложения поиграть загорелись глаза.
- Ну-ка хватит, - разозлилась. - Отдавай и мы пошли.
- Мама у тебя всегда такая бука? - не обратил он на меня внимания. Сидит на корточках перед Гришей, смотрит на него и улыбается.
Гриша смущённо улыбается в ответ.
- Мама не бука, - вступился за меня сын. - Она со всеми обнимается и целуется.
Арес вскинул на меня взгляд, в котором уже вовсю пляшут черти.
Если бы я глазами могла убивать - от этого мужчины осталась бы сейчас горстка пепла.
Обнимаюсь и целуюсь, да.
Это так заведено.
Я привыкла к народу, к людям, с которыми провела несколько лет, к их эмоциональности.
И сын тоже, ведь он родился в другой стране и с детства был окружён взрослыми друзьями, которые его хвалили и тискали.
Ему пока непонятно, что здесь так нельзя.
- У нас все обнимаются, - радостно болтает Гриша. - И всегда. И в щёчку целуются. И...
- Вот так? - Арес вдруг подался вперёд. Не успела ничего сделать - он уже притянул к себе моего сына и поднял на руки.
