— Уже.
И почему, возвращаясь в предбанник, Илья почти не сомневался, что не застанет Марфу на месте?..
И куда она смоталась?
Если сейчас выйдет на улицу и не увидит её… Пусть пеняет на себя. Искать точно не станет. Хватит с него.
Он распахнул дверь и сразу увидел белокурую головку. Хотя белокурой её волосы всё же нельзя назвать. Переливы русого и пшеничного.
С ума сойти, если честно. Илья в который раз за прошедшее время — сколько они там знакомы — завис на них.
Марфа сидела на крыльце и тихо подвывала. Вот когда успевает косячить, а?
— Адрес свой говори.
Отвезет её домой, и на этом точка.
Как бы не так. Марфа упрямо мотнула головой. И как только локоны продолжали сохранять приличный вид? Или это фокус такой? Природный. Мол, у этой дамочки всё всегда идеально-безупречно.
Ну почти.
— Если… если бабушка увидит меня пьяную, ей плохо станет!..
— Пиздец. Просто полный пиздец.
— Нельзя… — снова послышался всхлип. — Нельзя ругаться матом при девушке.
— А отплясывать на столе в байкерском клубе можно? А?
— Нельзя!.. — ещё сильнее завыла Марфа.
Илья вскинул голову к ночному небу.
Это ему прилетело за Ивку… Честное слово.
— Эй, мужик… Ты бы поберёг свою кралю. Задницу отморозит — как потом детей рожать будете?
Ещё один бородатый в кожанке. На его голову…
— Вставай.
Он подхватил Марфу не совсем тактично. Ему было не до сантиментов и нежностей.
— Куда вы меня… тащите?
— Адрес! — прорычал Турисов. — В последний раз спрашиваю.
Она упрямо мотнула головой и снова тоненько завыла.
— Тогда пеняй на себя.
Тут он не прокурор. А турист. Так? Так. И всё… Пошли все нах…
Не особо аккуратно поставив Марфу на ноги, он так же неаккуратно повёл её к машине.
— Это вы виноваты, — выдала она, уже надёжно пристёгнутая к сиденью.
— Кооонеечно… И в чём, интересно? Что спас тебя от малолетних ублюдков?
Она шмыгнула носом.
— У меня аллергия. На алкоголь. Мне пить нельзя. А вы заставилииии…
— Я? — для пущей убедительности Илья даже ткнул себя в грудь. — Заставил?
— Да, заставили. Влили в меня ту гадость. Вот я и…
— А слово «нет» для кого придумали? Или ты настолько безвольная, что с тобой можно делать, что хочешь? Или на то и расчёт был? А если бы я задержался? Ты хоть представляешь, что с тобой сделали те мужики?
Марфа громко шмыгнула носом и отвернулась к окну.
— Они приличные…
— С какого перепугу?
Илья крутанул руль, выезжая с парковки. Накрылись его посиделки с парнями. Как пить дать.
Но и эту… Куда он её денет?
При ней явно нет документов. Хорошо, если телефон цел, а то и его посеять могла.
И вот это чудо реально учительница? Куда катится мир… Чему она детей может научить? Сейчас, чтобы работать в школе, нужно зубы иметь, как у заправских ментов. И характер соответствующий. Детки у нас пошли с гонором, их строить и строить. А тут эта Марфа…
Слов приличных не осталось.
И нет, чтобы сказать по-человечески адрес! Сидит, нахохлившись, как воробей.
Пьяный…
Глава 4
— Где вы учились танцевать чечётку?
— Я? — она ткнула в себя пальчиком.
— Вы.
Если он переживёт сегодняшнюю ночь, никогда в жизни больше не будет оказывать помощь представительницам женского пола. Вытаскивать их из сугроба — так точно.
— Я не умею отбивать чечётку.
Эта зараза намеренно использовала другой глагол и довольно сверкнула глазищами.
— А что же вы тогда выплясывали на столе?
— Чечётку, — так же довольно призналась она. Потом о чём-то подумала, нахмурила брови и резюмировала свои мысли: — Наверное, я умела её танцевать в прошлой жизни. Илья Николаевич, а вы верите в реинкарнацию души?
Началось…
Нет, началось давно, понеслось сейчас.
— Нет.
— Плохо, — она вздохнула и завертела головой. — А куда вы меня везёте?
Истерика вроде стихла, что само по себе было хорошим знаком.
Женские слёзы Турисова особо не трогали. По роду службы он чего только не наслушался и не насмотрелся в суде. Слёзы пускала каждая вторая обвиняемая. А если девка была красивой — тут и сам чёрт велел. И на обвинителя всегда смотрели такими невинными глазками… А ещё в них было обещание. Всех благ и наслаждений, что могут подарить.
Нет, одарить.
И почему женщины всерьёз думают, что из-за их красивого тела мужики должны вестись? Илья никогда не понимал такого расклада. На него не действовали их ухищренья.
— На квартиру.
— На квартиру?
Ещё он терпеть не мог «попугайства». Ответил на вопрос. Зачем за ним повторять?
— Адрес свой говорите, доставлю к подъезду.
Про то, что с радостью сбагрит — уточнять не стал.
Илья бросил недовольный взгляд в сторону почти что незнакомки. Та сидела с идеально ровной спиной, ни о какой расслабленности речи не шло. Зря ему показалось, что она приходит в адекватное состояние.
Ну правда. Кто впадает в нирвану от одного бокала пива? Илья сомневался, что она его выпила полностью. На столе его, кстати, не было. Значит, кто-то из наблюдателей убрал.
Чтобы пляскам не мешал.
С ума сойти! Разное он видел, но чтобы такое… Диссонанс от общения с МарьИванной не укладывался в голове.
Так… А ещё — он что, всерьёз собирается её везти к себе на квартиру?
Эта мысль с опозданием дошла до него.
Нахера, спрашивается? Ему что, больше всех надо?
Девчонка местная, на такси доберётся, пусть не до дома, так до подруг.
Марфа снова насупилась и отвернулась к окну.
Заёрзала.
Её штормило. Кидало из одной крайности в другую. То всхлипывала, то про реинкарнацию говорила.
Про то, что она якобы не занималась танцами, Илья не поверил. Ложь давно не царапала его. Чего только люди не скажут, как только не вывернутся, чтобы выглядеть лучше в глазах окружающих.
— Адреса, я так понимаю, снова не будет?
В ответ тишина.
— А если к подругам?
— В таком виде?! — чуть повысив голос, выдала она и как-то странненько втянула в плечи голову.
Илья раздражённо мотнул головой. Ещё немного — и он не сдержится. Высадит эту МарьИванну прямо на дороге. Не маленькая, разберётся, что ей делать.
Ага, уже разобралась.
На стол залезла и отплясывать начала. А если её бросить на дороге, где она окажется через минуту?
Турисов с силой сжал руль. Вот какого, спрашивается, его врождённое чувство ответственности лезет вперёд других? Она ему нужна — эта проблемная девица? Ведь чуйка сработала безотказно, сразу понял — неприятностей с ней не оберёшься.
Скула начинала саднить. Нехило ему прилетело. Когда в последний раз он ходил с синяками? Вспомнить страшно. А тут один день в городе — и уже разукрасили. Внезапно Илья поймал себя на том, чтобы сдерживает улыбку. Вроде и злится, а сама ситуация патовая.
— Что? Подругам тоже станет плохо?
МарьИванна сильнее вжалась в плечи. Чёрт… Только бы снова не разревелась.
И что делать? Ну правда, не на квартиру же к Степану везти.
— Телефон свой дай, — потребовал он.
Значит, сам позвонит первому, кого в списке регулярных вызовов увидит.
Но как бы не так — его поставили в игнор. Ноль эмоций, фунт презрения.
Лишь колени поджала сильнее.
Взгляд мужчины задержался на них. Белое шерстяное платье. Белые колготы. Белая куртка. И на заднем сиденье валялась такого же цвета испачканная его ботинком шапочка.
— Ладно, МарьИванна, я честно пытался, — сжав зубы, сказал он.
Бросив взгляд на часы, окончательно мысленно попрощался с планами на вечер.
— Я Марфа, — подала она голос.
— Не-ет. Ты — МарьИванна.
Жаль, что он не Вовочка. Анекдоты бы в тему потравил. А что? Прекрасное завершение вечера.
Девушка натянула платье ниже на колени, точно взгляд его почувствовала.
И промолчала.
Турисов больше не намеревался с ней нянчиться. Не хочет по-хорошему — значит, будет по его.
