Я попытался проглотить рвоту, которая подступала к горлу.
— Все стало так плохо, а ты не сказал ни слова. Что бы ты сделал, если бы они убили ее, Тай?
С того места, где он сидел, сгорбившись, донеслось рыдание.
— Я ненавижу себя за то, что позволил ей пройти через это. Но каждый раз, когда я пытался противостоять им, она выходила из себя и заставляла меня уйти, а когда я это делал, ночь или следующий день становились тем временем, когда они били ее так сильно, что она не могла подняться.
— Это не оправдание, ты мог бы забрать ее у них. Дядя Джим мог что-нибудь сделать!
— Послушай, Гейдж, ты не можешь заставить меня чувствовать себя хуже, чем сейчас! Я тот, кто должен был стирать с нее кровь, я тот, кто должен был перевязывать ее множество раз и накладывать швы. Я должен был купить мини-морозильник в свою комнату, чтобы я иметь под рукой лед, когда она придет! — Он вытащил из кармана телефон, несколько раз что-то нажал на экране и, подавив рыдание, протянул его мне.
— Что это? — Какими бы ни были эти свежие синяки, они определенно были сделаны не руками. Маленькие прямоугольники казались знакомыми, но я не мог понять, что это такое.
— Гольф-клуб. Я даже не знал об этом в прошлый раз. Она просто рассказала мне об этом по дороге сюда, и я сделал фотографии, прежде чем пришел сюда. Она сказала, что это случилось вчера утром, прежде чем я пришел и собрал ее вещи.
— Есть еще фотографии?
Он на секунду поднял голову, чтобы кивнуть.
— С тех пор как я получил свой первый телефон, я фотографировал каждый раз, когда она приходила, и я всегда переносил фотографии на свои новые телефоны, чтобы они у меня были. Они тоже все подкреплены. Она не позволяла мне ничего говорить, но я хотел иметь фотографии на всякий случай… — Его голос затих. Ему не нужно было заканчивать фразу, я всё понял.
Просматривая некоторые из его фотографии, я не мог поверить, что это та самая милая Кэсси, которую я встретил несколько часов назад. Синяки всех форм, размеров и цветов покрывали ее тело, и это убивало меня, но я не мог остановиться. Я видел, как все те, которые медленно исчезали, покрывались новыми, а другие фотографии показывали ее спину, руки и лицо, покрытые кровью. Меня убивало то, что всякий раз, когда ее лицо появлялось на фотографии, на нем появлялось то же самое выражение, которое я только что видел снаружи. Никаких эмоций, мертвых глаз и абсолютно никаких слез.
— Что они с ней делали?
— Тебе лучше не знать.
Черта с два. Я уже планировал отправиться в Калифорнию со своим двенадцатым калибром.
— Что. Они. Делали.
Он молчал так долго, что я не думал, что он ответит.
— Когда это только начиналось, обычно это были просто удары ногами. Чем старше она становилась, тем больше это превращалось в то, что они кидали в неё вещи, которые держали в руках или могли быстро схватить. Она жила ради тех дней, когда это были только руки.
— Значит, то, что я видел сегодня, не самое худшее?
— Даже близко нет.
— Что именно?
Тайлер вздохнул и посмотрел на меня, слезы текли по его лицу.
— Не знаю, некоторые из них действительно выделялись, но я не могу назвать, ни одного, который был бы хуже.
Я просто продолжал смотреть на него. Он нуждался в избиении только за то, что позволил этому продолжаться так долго. Сейчас ей было семнадцать или восемнадцать, значит, когда все это началось, ей было шесть или семь. И он знал все это время.
— Пару лет назад однажды ночью появились копы…
— Кажется, ты говорил, что она не позволит тебе позвонить?
— Нет, я не звонил. — Он вздохнул и несколько раз провел рукой по волосам. — Пожилая женщина, которая жила между нами, однажды ночью услышала ее крик и вызвала полицию.
Я оттолкнулся от стены и раскинул руки.
— У тебя была прекрасная возможность, но ты так ничего и не сделал? Они ничего не сделали?!
— Гейдж, я даже не знал, что вызвали полицию, пока она не написала мне через несколько часов после их ухода!
— Что случилось? — Потребовал я и заставил себя прислониться к стене.
— Кэсси открыла дверь, ее мама и отчим были прямо за ней. Ни один из ее синяков не был виден тогда, и все они отрицали крик, включая Кэсси.
Серьезно? Какого хрена?
— Когда копы ушли, ее мама сняла туфли на высоких каблуках и несколько раз ударила ее по голове. Когда я приехал, там было так много крови, Гейдж, что она почти неделю не могла положить голову даже на подушку. В другой раз отчим швырнул в нее стакан с алкоголем, она пригнулась, и он разбился о стену. Поскольку она не пострадала, он схватил ее за горло, потащил туда, где были осколки, и просто продолжал резать ее лоб, руки, живот и спину одним из кусочков. Она носила шарф каждый день, пока не исчезли следы пальцев. Вот почему она носит волосы с этой штукой, как она называется? Челка. Она получила эти шрамы, когда ей было десять, и один на ее голове уже не очень заметен, но она все еще пытается скрыть это. Она пытается скрыть их все, но некоторые она не может, если она не хочет носить джинсы и длинные рукава летом.
Я стоял в шоке, пытаясь понять связь между девушкой, о которой он мне рассказывал, и девушкой, которую я только что встретил. Даже видя фотографии это не было для меня щелчком. Я не мог представить, чтобы кто-то прикасался к ней, или она была так готова позволить этому продолжаться.
— Ты — плохое определение мужчины, Тайлер. — Я открыл дверь и встал рядом с ней, скрестив руки на груди.
Он выглядел так, будто я его оскорбил.
— Думаешь, я этого не знаю?
Больше я ничего не мог ему сказать. Как только он вышел из комнаты, я захлопнул дверь и лег на кровать. Я хотел заставить его остаться в моей комнате и пойти к ней самому. Обнять ее и сказать, что я больше никому не позволю причинить ей боль. Но по какой-то причине она хотела его, мы не знали друг друга, так что это было бы еще более жутко, чем моя попытка быть достаточно близко, чтобы услышать ее голос сегодня вечером.
Все мое тело дрожало, когда я думал о том, что кто-то ударит её, не говоря уже об острых предметах. Милая Кэсси, она заслужила родителей и мужчину, которые дорожили бы ею. Не тех, кто избивал ее, и не мальчика, который позволял этому продолжаться. Я проглотил рвоту в третий раз с тех пор, как узнал, что случилось, и заставил себя остаться в постели.
Закрыл глаза и попытался выровнять дыхание, сосредоточившись на ее лице и медового цвета глазах вместо того, что я видел на ее спине и фотографиях, которые продемонстрировал телефон Тайлера. Я думал о том, чтобы запустить руки в эти длинные темные волосы. Прижимаясь губами к ее шее, щекам и, наконец, к тем губам, которые сильно манили к себе. Тайлер не заслуживает ее. Нисколько. Я думал о том, чтобы взять ее на руки и отвезти на ранчо, чтобы она была в безопасности всю оставшуюся жизнь. Но она уже жила жизнью, которую не выбирала, так что я не стану выбирать за нее. Я подожду, пока сама сделает выбор и придет ко мне.
Глава 2
Кэссиди
Мы не пробыли в Остине и шести часов, как кто-то увидел мои синяки. Не просто кто-то, а брат Тайлера, наш новый сосед и парень, которым были заняты все мои мысли. Я сказала Тайлеру не говорить ему — пусть делает свои собственные выводы, но, конечно, Тай не послушал и рассказал ему намного больше, чем должен был. Но я не могла винить его за это; я заставила его хранить тайну, которую не должен хранить ни один ребенок. Знаю, он думал, что я сплю, но даже если бы я спала, Гейдж, кричащий на Тайлера, или Тайлер, возвращающийся в нашу комнату, чтобы обнять меня и сказать, как ему жаль, всё равно разбудили бы меня. Я давно усвоила, что если я плачу, то меня бьют сильнее, пока я, наконец, не остановлюсь, так что я стала мастером по отключению эмоций. Но я знала, что если бы я открыла глаза и увидела, как Тайлер плачет, это определенно прорвало бы стену, и я бы плакала вместе с ним. Так что я лежала совершенно неподвижно, отключив эмоции и закрыв глаза, а Тай плакал, пока не заснул.
