На второй скрининг со мной ездил Осман. Врач случайно назвала его папочкой, а я раскраснелась, можно также было заметить как загорелись глаза у лучшего друга Саида, когда мы оба услышали эту фразу. Он даже за руку меня взял, крепко сжал.
Саид вернулся с командировки. Наши взгляды встретились… Воздух почти взорвался от странного, будоражащего напряжения. В беспросветных глазах авторитета что-то поменялось. Увидев меня после долгой разлуки он потеплел. Даже обнял пару раз и живот погладил. Но Лизе, которая вернулась одновременно с ним, это не особо понравилось. Фыркнув, она убежала в комнату, а на следующий день, собрав чемодан, отправилась веселиться на Бали. Саид тоже уехал через неделю. Я осталась почти одна. С ордой прислуги и вечно улыбающимся Османом.
Спустя два месяца я вышла на финишную прямую. До важного дня осталось совсем немного.
В дверь стучат. Отложив книгу в сторону, я поднимаюсь с постели и ковыляю к двери, поглаживая живот. Черт! Ненавижу жару… А кондиционер включать не хочу, не хочу простудится ещё не дай бог перед родами. Последние недели беременности превращаются в адское испытание.
Я открываю в дверь и на пороге вижу улыбающегося Османа. Этот мужчина всегда поднимает мне настроение. Хочется улыбнуться ему в ответ, что я и делаю непроизвольно.
— Привет, — вежливо здоровается.
— Здравствуй.
— У меня к тебе дело.
— Какое? — с интересом на него таращусь, обнимая живот.
Малыш начинает активно ворочаться. Это очень приятно. Я к этому так сильно привыкла, что уже не представляю жизни без огромного живота и пинков по рёбрам.
Не знаю как я смогу пережить расставание с малышом?
Не хочу пока об этом думать. Я всей душой надеюсь, что обстоятельства сложатся иначе. Вдруг завтра метеорит на дом Саида свалится? Или еще чего… Да что угодно! И ребёнок останется навсегда моим.
Буду верить до последнего, буду биться за своё счастье, за свои желания, права.
Но я уже подписала бумаги… Так что шансов почти нет. Но разве тогда я могла знать, что так сильно привяжусь к малышу, живущему внутри меня? Тогда я еще не понимала, не представляла, что такое беременность. Первые толчки. Большой и круглый животик, который хочется обнимать и гладить бесконечно.
Это мой первый опыт. Первая беременность. Так волнительно! Но захватывающе. И я жутко боюсь родов.
Бумаги подписаны. Я нарушу закон, если сбегу. Но меня практически вынудили это сделать — стать суррогатной мамой. Только сейчас я на полном серьёзе поняла, как сильно хочу и жду своего малыша.
Своего…
Я не могу отдать его змее Лизе! Из нее выйдет ужасная мать! Она только и умеет красоваться перед зеркалом, да наряды менять. Неделями пропадает за границей вместе со своей чокнутой сестрицей. Я бы могла дать малютке намного больше… Потому что мои чувства искренние.
И вот честно, не знаю, что должно произойти, чтобы Саид порвал отношения с Лизой, снял с себя очки, заляпанные дерьмом, и понял, что ему нужна Я! Что я смогу сделать его счастливым. Ведь не в больших деньгах счастье? А в тёплых отношениях. В большой и дружной семье. Лиза не даст ему этого.
Лиза эгоистка и избалованная девица. Она никого не любит. Только себя и деньги.
— У Саида через два дня день рождения.
— Я помню.
— Он прилетает из Берлина завтра.
Я тяжко вздыхаю. Не хочу думать о черноглазом дьяволе, похитившем моё сердце. Но поневоле грущу. Его медовый месяц затянулся надолго. Вернее. Саид прямиком из медового месяца отправился мотаться по всей загранице. Я о нём редко слышу. В основном, узнаю о делах Саида только из слов Осаман. Он говорит, что Саид включился в работу, зарывшись в неё по уши. Брак с Анохиными открыл новые перспективы. Он ими воспользовался и не стал терять время зря.
Саид где-то работает в поте лица. Но для меня он пропал. Не на месяц. Даже не на два. Гораздо больше…
Я уже круглая, как арбуз, а его всё нет. Радует только, что и Елизаветы не наблюдается — хоть в чём-то повезло!
— Саид прилетает из Берлина завтра! — напоминает Осман.
— И что? — пожимаю плечами безразлично.
— А подарка у меня нет. Ты что ему подаришь?
Дулю с маком!
Чуть не выкрикнула в голос.
С какой стати я должна что-то дарить этому злыдню ледяному?
— У меня тоже нет подарка, — развожу руками.
Мой подарок ему скоро появится на свет… Разве этого недостаточно?
— Тогда предлагаю нам обоим отправиться по магазинам. Как тебе идея?
— Прямо сейчас?
— Да.
— О-о! Я бы с радостью. Тем более я бы хотела купить несколько вещичек для малыша.
Осман с какой-то горечью в глазах глянул на мой огромный живот. Как будто ревность там промелькнула.
Мне кажется друг Саида испытывает ко мне какие-то чувства… Они не дружеские. Это больше, чем симпатия. Он смотрит на меня слишко открыто и по-долгу. И всегда улыбается, когда мы пересекаемся.
Он хороший мужчина. От него я всегда заряжаюсь позитивом.
— Тогда собирайся, я жду тебя у ворот.
— А…
— Договорюсь с охранниками, не переживай. Но Саид не должен знать. Это ведь сюрприз.
Осман удаляется, а я быстро привожу себя в порядок и выхожу из комнаты.
Зачем мне покупать ребёнку вещи? Он ведь не станет моим…
Но я очень хочу!
Я еду в магазин с подавленным настроением. Оно падает, когда я углубляюсь в свои мысли. Осман это замечает и принимается болтать анекдоты.
Я все равно куплю хотя бы пару кофточек. Это единственное, что останется в память сыну от меня. Крохотные пинеточки и мои глаза… Наверное.
Мы около часа гуляем по бутикам. Осман каждые пять минут спрашивает у меня, не устала ли я? Хочу ли я есть? Не жарко ли мне? Как с маленькой возится.
Пока не устала. Но ходить на таком сроке нелегко. Но и лежать в постели ленивым тюленем я не собираюсь. Ходить полезно, крохе нужен кислород. И мне надоело просиживать как пленнице какой-то в одних и тех же стенах без дела. Вот уже сколько месяцев.
Конечно иногда я выезжала на йогу и на курсы по подготовке к родам, но это было до тех пор, пока мой живот не превратился в огромный пляжный мяч. Тогда Саид запретил мне покидать дом.
— Вот и детский магазин, заходи! — Осман любезно открывает передо мной стеклянную дверь. Мы входим внутрь и прогуливаемся по его территории, осматривая товар.
Чего тут только нет! Такое всё милое, аж душа трепещет от радости.
Продавцы радушно улыбаются, приветствуя новых посетителей. Они смотрят на нас как будто мы пара… Будущие родители. Такие счастливые и хорошо смотримся друг с другом. Особенно когда Осман вдруг подошёл к отделу с колясками и стал их рассматривать. Он взял одну за ручку и покатал её. Сердце кольнуло в груди. А ведь он очень мило смотрится с коляской в руках. Наверно, Осман был бы хорошим папой…
Я вспоминаю печальную историю мужчины. Он тоже ждал ребёнка, но его любимая жена погибла. Господи, какая же это боль! Не представляю, как ему было больно. И сейчас он выглядит таким несчастным, что душа рвется в клочья. Я ему очень сочувствую. Он действительно хороший человек.
К мужчине тут же подскакивает консультантка и начинает что-то тараторить, нахваливая выбранную модель. Я не выдерживаю. Подхожу к нему.
— Что ты делаешь?
— Хочу сделать подарок другу.
— Не надо, — отмахиваюсь. За руку его беру и веду в отдел с одеждой. — Ты же знаешь, Лизка сама всё купит. Все самое лучшее и супер дорогое. Какую-нибудь не коляску, а навороченную летающую тарелку, которая будет сама выгуливать ребёнка, пеленать, кормить и подгузник менять. Из за границы притащит. Вот увидишь!
Эмоции напирают бурным водопадом, когда я начинаю задумываться о будущем. Ресницы быстро становятся влажными.
О каком будущем? У меня его просто нет. Когда сделка состоится, мне кажется, я просто умру.
— Ты грустишь? У тебя… слёзы? — тянет руки к моему лицу, а я отворачиваюсь.
