И, кажется, так уже было…
Примерно так я и забеременела во второй раз. На празднестве Тенгиза по случаю дня рождения Валентины. Только вместо дома и спальни, был ресторан и кладовка с инструментарием для уборщиц. И утянул Ильяс меня туда примерно также: поцеловал, и я опомниться не успела, как уже стонала между ним и стеной, пока он глубоко и несколько грубо вколачивался в меня снова и снова, а я банально уплывала на волнах наслаждения, позабыв обо всем на свете. Собственные громкие стоны, возможные свидетели, последующий выговор от администратора… На все плевать! Пусть только Ильяс всегда любит меня так сильно и откровенно. Как тогда. И сейчас. Не прекращает двигаться во мне, целовать и дарить ощущение безбрежного счастья. Снова и снова. Пока все тело не сводит в преддверии оргазма, и я, прикрыв глаза, отдаюсь ему всей душой и разумом.
— И чтоб больше никогда не заикалась про развод, поняла меня? — прохрипел Ильяс, не спеша покидать мое тело.
— А то что? — выдохнула, еще не до конца придя в себя.
— Привяжу к кровати, и все, что ты будешь видеть и знать, — это я один.
— Мечтатель, — хмыкнула, крепче обнимаю мужчину за шею.
— А ты проверь, — отзеркалил тот мою эмоцию.
Ага, конечно, не хватало еще, чтоб реально привязал. Хотя…
— И что, прям привяжешь-привяжешь? — заинтересовалась.
В черном взоре Ильяса вспыхнул знакомый огонь.
— Нарываешься, родная, — предупредил, кажется, вполне серьезно.
— Кажется, да, — согласилась я с ним, проведя пальцами по шейным позвонкам. — Так что, свяжешь? — шепнула уже в губы.
— Женщина, что ты со мной делаешь?
Скорее всего, это был риторический вопрос, но я все равно на него ответила:
— Ничего. Просто люблю тебя.
Наигранная суровость на мужском лице сменилась нежностью.
— Поехали домой? — предложил.
— А разве мы уже не дома?
— Здесь нет кровати.
В ответ я тихонько рассмеялась.
— А что, она нужна, да?
— Ну не к батарее же мне тебя привязывать? — деланно укорил Ильяс.
Действительно, о чем это я?
— Если только ради этого.
— Вредная, вредная кошка. И за что я тебя только люблю? — покачал головой Асатиани, отстраняясь и ставя меня на ноги.
— Не переживай, я тоже постоянно задаюсь таким вопросом, — усмехнулась. — За что и правда я тебя люблю?
— И за что?
Улыбнулась и придвинулась к нему обратно вплотную.
— Ни за что. Просто так, — шепнула, одаривая его губы легким поцелуем. — Потому что ты есть. Потому что ты мой. Со мной. Потому что ты — это ты, — провела пальцами по чуть колючей щеке, приятно покалывающей кончики. — Потому что не могу, не умею и не хочу иначе. Потому что просто люблю.
Ильяс на мои слова и действия шумно вдохнул и напрягся всем телом. Руки на моей талии сжались крепче.
— Вот и я поэтому, — прохрипел ответно. — Больше жизни, родная.
Да, больше жизни. Дальше неба. Глубже космоса.
Просто люблю. Навсегда и навечно.
