— Алексей Петрович… — Лада в растерянности хлопнула своими длинными ресничками, в недоумении глянув на молодого человека.
Будущий свёкор своей не совсем обычной манерой поведения привел в откровенное замешательство и, кажется, от его сына сейчас надеялась получить хоть какое-то объяснение.
— Может еще и в окно этаже так на десятом залезть предложишь? — полюбопытствовал Дмитрий, внимательнее присматриваясь к отцу, пытаясь понять, на сколько тот пьян, хотя спиртным от него, вроде, не веяло. — Кажется — прадедовский способ, — припомнил он.
— Не, десятый — высоко, — на мгновение вроде как задумавшись, без тени сомнения возразил Константинов-старший.
— Ну, слава Богу, — Димка, театрально с облегчением вздохнув, вновь глянув на букет, поинтересовался, — На этом, надеюсь, всё?
— А что еще должно быть? — задерживая на сыне взгляд, не понял Алексей.
— Ну, не знаю, — пожал тот в свою очередь плечами, с тенью ехидства в голосе продолжая. — Вам двоим виднее. Может я уже лишним стал, у тебя там, в кармане, кольцо не припрятано, нет?
На этот раз Константинов ответил не сразу. С минуту очень внимательно смотрел на сына, по всей видимости силясь понять, на сколько тот серьезен. Получить конфликт на ровном месте не хотелось. Устал. А с Димкиной ревностью справиться никак не получалось.
— Лада, серьёзно, этот парень ревнует? — полюбопытствовал он, при этом придав тону тень легкости. Ну не собирался провоцировать сына на выпад. Вот именно с этим парнем менее всего желал получить конфликт.
— Совершенно нет, учитывая, что букеты от моего отца моей девушке — дело обычное, — не удержавшись, младший Константинов.
Был один момент, который до сих пор не давал покоя. Момент из недалекого прошлого. Момент совместной встречи нового года. Отец тогда пол ночи не сводил с девушки глаз. Поговорить же по этому моменту всё никак не получалось.
— Так, ребята, разбираться с ревностью будем позже, а сейчас приглашаю поужинать в ресторане с видом на море, — заговорил Алексей, намеренно уходя от опасной темы. — Отказы не принимаются, — добавил он, догадываясь, что именно сейчас может получить в ответ на приглашение от любимого сына. — Столик заказан. С меню определимся на месте.
— Я только цветы поставлю, — сообщила Лада, бегом бросившись в комнату в поисках чего-либо, похожего на вазу.
Кажется, была рада благополучно завершившемуся выпаду со стороны обоих мужчин. Тем более, что лично сама не видела большой трагедии в преподнесенном букете. Обычный дежурный букет, не требующий серьезных затрат. Так, знак внимания. В данном случае — к почти родственнице.
Пока Лада разбиралась с цветами, Константинов-старший окинув взглядом комнату, обратил внимание на брошенную на столике под телевизором книжицу, как секунду спустя выяснилось — рекламный буклет какой-то туристической фирмы.
— Это мы куда собираемся? — глянув на молодого человека, поинтересовался он, перевернув пару глянцевых листов. Качество бумаги было первоклассное, как и фотопечать.
— На восток, — продолжая внимательно наблюдать за отцом, произнес Константинов-младший. Ну не давал ему покоя настрой «звезды». — Экскурсия получается объемная, на весь день. Вот думаем с Ладой. Говорят, там архитектура немного другая. Интересно посмотреть.
Короткие, обрывистые фразы. В такой манере парень начинал разговаривать, когда что-то держало в напряжении. Последний раз так общался с сыном после выписки Лады из больницы с так называемым постковидным синдромом. Димка тогда, не смотря на собственное медицинское образование, находился в растерянности.
— Другая, сын, — задумчиво обронил Константинов, вернувшись к изучению буклета. — И когда планируете? — поинтересовался он, перевернув еще страницу. А вот тут фотографии оказались… до боли знакомые. Буквально несколько часов назад был там. Проездом. Всего несколько минут, но, тем не менее…
— Пока не решили, но скорее всего, следующая суббота, либо воскресенье, — Димка, помедлив, сделал в направлении отца шаг, неторопливо продолжая, — В выходной здесь людей перебор. Сегодня днем на пляже яблоку негде было упасть. И по городу особо не походишь. У людей выходной. По всей видимости и местные к морю выбрались. В общем поговорили и решили отправиться в маленькое путешествие.
— В компанию возьмете? — спросил вдруг Константинов-старший.
Идея, которая появилась… Вот уж, действительно, сродни мальчишеству. В юности ничего подобного в голову не приходило. С другой стороны — была ли юность. Военное, ранний брак, слишком быстрый развод, рождение сына, ради будущего которого выкладывался по максимуму.
— Да не вопрос, — нарушил его не самые веселые размышления Димка. — Если тебе это, конечно, действительно интересно, — добавил он тут же, чем вызвал неподдельное недоумение самого Константинова.
— А почему нет-то? — не удержался тот от вопроса.
— Ну, ты, вроде, по своей программе.
И снова в тоне проскользнуло необъяснимое, во всяком случае для Алексея, ехидство. Мог предположить, что сын ревнует, если бы отлично того не знал. Петрову принял совершенно спокойно, а там отношения практически сразу перешли из стадии постельно-дружеских в законно супружеские. А меньше чем через год еще и Никита родился, на которого значительная часть внимания переключилась.
2
Самый запад России. Что с ним происходило сейчас, понять никак не получалось. Не ревность. Уже радовало. Только еще подростковых сцен недоставало. В таком случае — что? Разобраться бы раньше, чем серьезные проблемы начнутся!
— Сын, ты, по-моему, давно вышел из того возраста, когда на прогулку за ручку водят, — не удержался от соблазна съязвить, Константинов-старший, без намека на иронию добавив, — У самого есть, кого водить.
— Есть, — не стал отрицать очевидного Дмитрий. — Только тебя же одного без присмотра оставлять на долго нельзя. Ты то влюбляешься, то в спасателей играешь.
— Здесь не Сочи, пальм нет, — слишком резко прозвучало замечание Алексея. И имелся ввиду, определенно, его последний брак.
Да, очередная поспешность… Впрочем, не совсем так. Не скажи тогда Петрова о своей беременности, не было бы и никакого брака. Процентов на 99 — не было бы. Но ребенок… Больной для него вопрос.
— Зато есть море. Необычная архитектура, — неторопливо продолжал Дмитрий, при этом продолжая внимательно наблюдать за отцом. — Особенный воздух, так, кажется, было сказано на днях. И сегодня твоя милость куда-то исчезала на весь день, причем — с раннего утра.
— Моя милость наслаждается полной свободой, — поправил Константинов сына, улыбнувшись вернувшейся к ним Ладе. — Так понимаю, букет наконец-таки определен в вазу и столик нас, всё же, дождется.
А в действительности просто появилась веская причина прекратить разговор на тему, с которой пока и сам до конца не определился. Вот чего ожидал от себя в последнюю очередь, так это очередного… нет, не просто знакомства или увлечения. Здесь всё было бы предельно ясно.
Его тянуло к женщине, которая… Далеко не его круга. Нынешнего круга. И вот тут, прежде чем предпринимать какие-то дальнейшие шаги на сближение, следовало для самого себя принять единственно верное решение. Он действительно хочет обычного общения? Дружбы? Или… Вот это «или» и не давало покоя. Ему не давало покоя.
Теплый вечер. Мягкий свет уличного освещения. Тихая музыка, не мешающая разговору. И если бы не его повисший в воздухе развод с Петровой, можно было бы сказать — никаких проблем. Или — почти никаких. У человека в принципе не может не быть проблем. Просто по своей сути те разные по своей проблематичности.
В какой-то момент Лада выпорхнула из-за столика «припудрить носик», оставив мужчин одних. Милая девочка, постепенно становящаяся прежним живчиком. А Алексей снова поймал себя на мысли, что… завидует сыну.
По-доброму завидует, хотя и говорят, что зависть не может быть доброй. Зависть всё равно остается завистью. Человеку нужен человек, нужна вторая половинка, которой можно доверять, как себе. Которая пусть словом, но поддержит в сложный период. Которую хочется оберегать, баловать, любить и радоваться, наблюдая за тем, как от элементарного к себе внимания та светится от счастья.
