«Правда, правда, не отказывайся, тетя, я отлично сумею тебя нарисовать. Ты будешь украшением полотна, тем более мне всегда говорили, что я, как художник, тяготею к рубенсовским формам.»
Эльза не знала, что ей ответить. А тем временем началась музыка, и Антс пригласил ее танцевать. Он вывел Эльзу в середину комнаты, и начался медленный танец. «Ты мог бы пригласить кого-нибудь и помоложе. — игриво сказала Эльза. — Хотя я очень польщена, что ты пригласил на танец свою старую тетю.» Это были неискренние слова, и Антс все это прекрасно понял. Эльза почувствовала, как его крепкие руки прижимают ее к телу племянника все крепче. А голос его произнес тихо прямо над ее ухом: «А мне очень нравишься именно ты, тетя».
Против своей воли, Эльза вся зарделась от этих слов, уловив в них что-то совсем не то, что может быть между тетей и племянником. Hо мысль эта, еще не оформившаяся, а только предчувствуемая, уже вся завладела ее существом, погрузила все ее чувства в волнующее море предчувствий и переживаний. Во время танца нога Антса все чаще, гораздо чаще, чем нужно, попадала между ее бедер, грудь ее прижималась к груди племянника, она слышала на всей щеке и на шее его горячее дыхание. Томная, медленная и в то же время тягучая, обволакивающая музыка несла Эльзу в танце, и точно такой же тягучей и обволакивающей была та безудержная и неосознанная страсть, которая постепенно охватывала женщину. Эльза трепетала в руках своего молодого родственника. она ощущала его восставший член сквозь брюки. Этот член прижимался беззастенчиво к ее бедру. Эльза начала задыхаться, она глотала спасительные порции воздуха, не в силах унять дрожь преступного желания, которое все больше полнило ее.
При этом женщина со стыдом почувствовала, как быстро намокают ее трусики, как между полных ляжек все становится мокрым и горячим. «Какой ужас. что же я за бесстыдница.» подумала Эльза, но от очередного прикосновения члена Антса к ноге позабыла обо всем.
А его руки. тем временем… Ах его руки! Эльза даже боялась отдать себе до конца отчет о том, что делали его руки. Прежде всего они были необычайно крепкими, но в го же время и очень ловкими, нежными, но и пытливыми. Это были руки разбойника и художника… Сначала одной рукой Антс оглаживал ее талию, потом одна рука спустилась еще ниже и стала ощупывать выпуклый зад Эльзы, обтянутый короткой кожаной юбкой. Вторая рука тем временем несколько поднялась и начала мягко массировать грудь женщины. И эта пышная грудь заволновалась, особенно когда рука Антса нащупала сосок. Сосок стал прямо под его пальцами набухать и твердеть от возбуждения. Эльза, не в силах ни оторваться от своего партнера, ни взглянуть ему в глаза, опустила голову и прижалась щекой к его плечу. Ткань светло-коричневой куртки приятно пахла свежевыделанной кожей и замечательно холодила приникшую к ней горящую or стыда и страсти щеку Эльзы.
Женщина расслабилась и под искусными ласками нежными и одновременно требовательными, полностью отдалась своим чувствам, а значит, сдалась на милость партнера. Hо милости ждать было бессмысленно. Рука Антса, ощупывавшая попу, начала медленно спускаться ниже. С замиранием сердца Эльза ждала, что будет дальше. Она буквально вся сжалась в комок, нс в силах вымолвить ни слова, со страхом ожидая продолжения. Рука между тем соскользнула с коротенькой юбки и взялась за ляжку женщины. «Зачем, ну зачем я надела такую короткую юбчонку?» — промелькнула отчаянная мысль в голове Эльзы. Hо рука дальше не двинулась, а только стала медленно, с чувством поглаживать полную упругую ногу женщины. К счастью, в комнате свет был притушен, и кругом танцевали еще несколько пар, так что ласки, которые Антс дарил своей соблазнительной тетушке, остались незамеченными. Эльза все же не могла успокоиться. Она подозревала, что кто-то нс в меру глазастый и любознательный видел все то, что делал с ней племянник.
Танец закончился, и все опять пошли к столу. Эльза шла пошатываясь, ее трясло от возбуждения, от смущения, от всего, что на нее нахлынуло так внезапно.
Hо это был еще далеко не конец. Антс о чем-то говорил с ней, иногда к нему обращались другие люди, и он отвечал им. Вокруг было общее веселье, все гости оживленно общались между собой. Пыталась сделать над собой усилие и Эльза, но, несмотря на улыбки и односложные фразы, она никак не могла отделаться от желания убежать отсюда, чтобы наедине пережить тот шквал эмоций, в который ее погрузило такое оригинальное общение с племянником.
А он будто почувствовал ее состояние, а вернее, решил «ковать железо, пока горячо». Антс наклонился к ней и, сжимая ее руку, сказал: «Тетя, я вижу, тебе стало скучно тут. То же могу сказать и о себе. Мы можем потихоньку исчезнуть отсюда.»
«Да?» — не понимая, к чему он клонит, спросила Эльза. Она до самого конца не могла поверить в то, что ТАКОЕ возможно.
«Именно. Ты сейчас уйдешь, а я уйду чуть позже. Где ты живешь, я отлично помню. Ты ведь всегда водила меня к себе после того, как мы бывали в кино. И ты угощала меня у себя дома тортом. Так что я все отлично помню. Я буду у тебя через полчаса. Мне не терпится нарисовать твой портрет. Hе хочется терять ни минуты, пока меня охватывает вдохновение. Идем?»
Эльза ничего не смогла ему ответить. Она встала и на негнущихся ногах пошла к шурину. Она поблагодарила его за приглашение, обменялась с ним и с его женой несколькими ничего не значащими фразами, в частности, о том, как повзрослел и возмужал Антс, а потом ушла. В разговоре с шурином она заметила, что Антс давно стал чужим в этом доме, и собственный отец уже не вполне воспринимает его как своего сына. Это торжество было достаточно формальным актом.
Иного, конечно, и ожидать было трудно. Совершенно взрослый человек, отсидевший в тюрьме, а потом занимавшийся где-то неизвестно чем, вернулся в родной город.
Придя домой, Эльза застыла перед зеркалом. Она смотрела на себя и не могла поверить, что все то, что произошло с ней в гостях, все, что она чувствовала там, было правдой. Hо это было на самом деле. Под юбкой, между горячих ляжек все было совершенно мокрым, трусики прилипли к промежности. Озноб желания все еще не отпустил Эльзу. Она вдруг вспомнила, что сейчас придет племянник, и к его приходу надо подготовиться. Скорее машинально, чем осознанно, женщина обновила макияж на лице, поставила кипяток для кофе. Ее неудержимо тянуло в ванную подмыться, она чувствовала, как там, внизу, все слиплось и чуть ли не булькает. Hо сделать это она не успела.
Раздался звонок в дверь, и перед Эльзой на пороге стоял Антс. Они выпили кофе с коньяком, и во время вялого разговора Эльза все время была как на иголках. Антс не оставил свою затею нарисовать ее. Он осмотрел Эльзу и сказал: «Так, тетя, если ты не возражаешь, мы прямо сейчас и начнем. Отойди к стене.» Женщина так и сделала. Она стояла в углу своей комнаты, робея перед рассматривавшим ее племянником. Ей было неловко стоять вот так, напоказ, демонстрируя свое пышное тело. Hо не тут-то было. Все только начиналось.
