Это лучшие слова, которые я когда-либо слышала в своей жизни.
Эпилог
Месяц спустя
Богдан
— Я увольняюсь, — сообщает Агата с тенью улыбки на лице.
— Почему? — спрашиваю я, удивлённый таким ходом событий.
Мы по-прежнему отлично ладим на работе и понимаем друг друга с полуслова. Жаль терять такого ценного сотрудника.
— Васнецов предложил мне работать в его клинике, — Агата отводит взгляд и поджимает губы. — На самом деле это не единственная причина. Я больше не могу так… Не получается у меня смириться с твоим браком. Вернее, даже не с ним, а с тем, что ты счастлив. Я же не слепая, всё подмечаю. Ошибочка вышла. Я думала, тебе быстро наскучит неопытная малолетка, — она грустно улыбается. — Ты начал новую жизнь, я тоже хочу. Тем более у Васнецова отличная клиника, для моей карьеры это будет только плюс.
— Понял тебя, — киваю. Правильных слов не находится. Я смог переступить через наши отношения, Агата не сумела, и винить её за это нельзя. Чувствами невозможно управлять.
— Я отработаю положенные две недели, конечно же. Спасибо за всё. Ты был отличным начальником, — она снова надевает маску деловой сотрудницы, которой не свойственны яркие эмоции. Только влажный блеск в глазах выдаёт её чувства.
— И мне нравилось работать с тобой, Агата. Клинике будет тебя не хватать.
Она поджимает губы, видимо, не то надеялась услышать. Но я распрощался с ней, как со своей бывшей девушкой, ещё полтора месяца назад. С тех пор ничего не изменилось. Агата — просто коллега. И сейчас мне жаль расставаться с талантливым хирургом, отличным специалистом и помощником.
Звоню Лие и предупреждаю, что задержусь на работе. Около семи, когда сотрудники уже разошлись по домам, ко мне в кабинет кто-то тихонько скребётся. Я даже знаю, кто. Лишь она может быть одновременно и робкой стесняшкой, и горячей соблазнительницей.
— Войдите, — говорю.
После свадьбы Лия один раз была в клинике, познакомилась с моими сотрудниками, даже с Агатой поздоровалась спокойным голосом. Но больше она ко мне на работу не приходила, мотивировав это тем, что не любит больницы, пусть даже и такие крутые. Значит, сегодня особенный день.
— Привет, — лучезарно улыбается Лия. Зелёные глаза сверкают счастьем, на щеках алеет румянец.
— Привет, — встаю из-за стола и целую свою красивую молодую жену. — Решила на консультацию ко мне записаться?
— Да никогда в жизни! — округляет она в ужасе глаза. — Надеюсь, твои услуги хирурга мне не понадобятся. Я по другому поводу.
— И какому же?
— Меня взяли, — взвизгивает Лия.
— Ты поступила?
— Да! Прикинь? Я до последнего не верила, всё же конкурс большой даже на платное отделение. Но я поступила!
— Я ничуть в тебе не сомневался.
Я подхватываю Лию, прижимаю к себе и покрываю поцелуями любимое лицо. Она обвивает ногами мою талию, заливисто смеётся, отвечает на мои беспорядочные ласки.
— Ты уже всё? — спрашивает она прерывистым голосом.
— Ты о чём, дорогая? — усмехаюсь, легонько прикусывая мочку уха.
— Да не о том же! — хихикает Лия. — Ты уже закончил работу? Мы можем уйти?
— Да, — с сожалением отпускаю её. Перевожу дыхание, рубашку поправляю. — Кстати, у меня тоже есть новость.
— Какая?
— Агата увольняется.
Разворачиваюсь, чтобы считать реакцию Лии. Она сначала не верит, головой качает, а затем уголок её губ дёргается в улыбке, которую она тут же пытается скрыть. Поздно. Я всё замечаю.
— Это плохо для твоей клиники? Ты же говорил, что Агата очень хороший специалист, — лепечет моя прелестная жена, старается проявить заботу и сочувствие, хотя в душе, уверен, она ликует.
— Да. Это плохая новость для меня, как для заведующего хирургическим отделением. Но ты можешь не притворяться.
— В смысле?
— Ты давно этого хотела. И теперь я тебя понимаю. Не каждый сможет работать с бывшим, когда внутри не всё перегорело.
— Что? — Лия прижимает ладонь к груди. — У тебя остались чувства к Агате?
— Нет. У неё были чувства ко мне. Я предпочитал этого не замечать.
— Блин, теперь я сочувствую Агате, — вздыхает Лия. — Каждый день видеть, что любимый человек счастлив с другой, — это кошмар. Она правильно сделала, что уволилась.
— Да. Но твоё сочувствие не перекрывает твою радость, — замечаю я с улыбкой.
— Это плохо, да? Я ужасный человек?
— Нет, конечно. Ты нравишься мне своей неидеальностью.
— Ну спасибо! — фыркает Лия, а затем, не выдержав, начинает смеяться. — Ты, знаешь ли, тоже далёк от идеала.
— И что нам с этим делать?
— Любить друг друга.
— Прям здесь? — насмешливо уточняю я, бросая многозначительный взгляд на стол.
— Обойдёшься! Пойдём уже отсюда.
Говорит одно, а делает противоположное. Лия царапает ноготками мои плечи, глубоко и жадно целует, даже постанывать начинает. Закрываю двери на замок, моя жена неуверенно возражает, но сдаётся, как только я задираю её футболку и облизываю затвердевший сосок.
— Бо, да, вот так, — исступлённо шепчет она.
Я обожаю, когда она так меня называет. Мне, чёрт побери, дико нравится наш брак. С удовольствием думаю, что это только начало. И наш ждут ещё миллионы счастливых моментов.
Год спустя
Лия
— Боже, пап, ты такой красавец! — всплескиваю ладонями, пока разглядываю отца в шикарном тёмно-синем костюме. — И выглядишь лет на сорок максимум.
— Да ну, скажешь тоже, — ворчит он.
— Правда-правда, Юлиане очень повезло. — улыбаюсь я, когда папа смущённо отводит взгляд. Такой взрослый, а стесняется, как мальчишка.
Они с Юлианой полгода скрывали свои отношения. Вернее, все вокруг уже давно обо всём догадались, а папа до последнего отнекивался. Признался лишь тогда, когда я их случайно с Юлианой в ресторане застукала. Он ей так мило ручку целовал, я чуть не прослезилась. Папа, конечно, испугался жутко, когда я к их столику подошла, но хотя бы не отрицал очевидное. Я, конечно же, одобрила их союз, было много слёз и шампанского.
А теперь они женятся. Через несколько минут мой папа распрощается со статусом вдовца. Я очень за него рада. Не представляю, как он столько лет жил без любви.
— Давай, пап, иди, — обнимаю его и целую в гладковыбритую щёку. — Я буду держать за тебя кулачки.
— Спасибо, милая.
Отец переживает так, будто первый раз женится. Они с Юлианой решили скромно расписаться в загсе, а Аркадий подсуетился и организовал им свадебный банкет.
Я возвращаюсь в зал, бегу к Богдану и сжимаю его руку. Сама почему-то волнуюсь до дрожи в коленках. Улыбаюсь Аркадию и Анне Викторовне, которые тоже пришли на церемонию.
— А у нас так всё было? — шепчу мужу на ухо. — Хоть убей, не помню нашу церемонию. Словно в тумане находилась.
— Честно говоря, не знаю, — улыбается Богдан. — Я плохо запомнил тот день.
— Блин, жаль. Такое событие бывает раз в жизни, а мы его забыли. И свадьбу мы сыграли ради влиятельных гостей и прессы, а не ради нас самих.
— Да, это огромное упущение, — кивает Богдан. Любимые чёрные глаза становятся задумчивыми.
В другой ситуации я бы спросила, что случилось, но тут меня оглушает классическая свадебная музыка — и в помещение заходит взволнованный папа под руку с Юлианой в элегантном брючном костюме. Они прекрасно смотрятся вместе! У папы даже руки дрожат, когда они с Юлианой обмениваются кольцами. Боже, это безумно трогательно!
После церемонии мы отправляемся на банкет в загородный ресторан.
— Привет, подруга! — бросается на меня Ева, чуть с ног не сбивает. Я стискиваю её в крепких объятиях. — Триста лет тебя не видела!
— Как и я тебя! Когда ты вернулась?
— Пару часов назад. Не могла пропустить такое важное событие, — она кивает в сторону папы и Юлианы. — Они очень красивая пара.
