— Tío, — вежливо говорю я. — Спасибо, что привез меня сюда. — Я сажусь рядом с ним и опускаю платье на ноги. — Надеюсь, это не вызовет у вас проблем с Козловыми?
— Я все улажу. — Он пренебрежительно машет рукой. — Твое счастье важнее.
По позвоночнику пробегают мурашки беспокойства. Такого он еще никогда не говорил. Я не знаю, что на самом деле нужно моему дяде и Хорхе, но что-то происходит.
— Я благодарна тебе за эти слова, — отвечаю я с фальшивой веселостью в голосе. Пальцы так крепко сжимают кофейную чашку, что я боюсь, как бы фарфор не разбился.
— Где сегодня утром Хорхе?
— Занимается несколькими важными делами. Не волнуйся, он не собирается уезжать в Америку. Он очень хочет снова провести с тобой время.
Я сглотнула.
— Замечательно.
— Скажи, Бьянка, что случилось с твоим мужем? У меня сложилось впечатление, что ты была счастлива в браке с Даниилом Козловым. Я ошибался? — Дядя изучает меня с такой пристальностью, что мне хочется выпрыгнуть из кожи.
Держи себя в руках. Еще немного.
— Не совсем, — говорю я, стараясь сохранить спокойное выражение лица. — Поначалу все было хорошо, но потом его истинное лицо проявилось. Стало ясно, что он не заинтересован в том, чтобы быть женатым человеком. Поэтому, когда Хорхе связался со мной на благотворительном вечере и сказал, что ты хочешь, чтобы я была дома, здесь, с тобой, я поняла, что пора уходить.
— Я не знал, что ты так предана семье Моралес. — По столу пробегает холодок, и когда я поднимаю взгляд, в его глазах появляется ледяной блеск.
— Конечно, — заикаюсь я. Сервер приносит блюдо со свежей выпечкой, и дядя предлагает мне круассан. Я колеблюсь, но он продолжает протягивать его мне. Я сглатываю и увлажняю губы. Так чувствует себя мышь, когда видит кошку, готовую наброситься на нее. Наконец, я беру пирожное из его рук, мой желудок завязывается узлом.
Дядя улыбается мне хищной улыбкой.
— Хорхе завел в Америке новых друзей. Узнал такие интересные вещи. Хочешь узнать, что он узнал? — Я качаю головой, но он все равно продолжает. — Что ты - информатор ФБР. Это ведь не может быть правдой, правда, моя дорогая?
Я опускаю руки на колени и успокаиваюсь, глубоко вздохнув. Он знает. Мой дядя знает. Внутри меня вспыхивает буря эмоций: боль, предательство, растерянность. Неужели Козловы меня подставили? Как бы ни был зол Даниил, я не могу поверить, что он мог совершить такой безжалостный поступок.
Как бы то ни было, теперь остается только играть в игру и надеяться, что дядя не выпотрошит меня прямо здесь, за завтраком. Я, конечно, видела, как он поступает и похуже.
Я издаю надменный смешок.
— Это просто смешно. Зачем племяннице крупного игрока картеля и жене вора доносить на ФБР? По какой причине я...
Он поднимает руку, чтобы остановить меня.
— Я могу придумать много причин. Но наиболее вероятной мне кажется та, что ты сделала очень трагическое открытие о своем прошлом.
Я скрежещу зубами.
— Что бы это могло быть? — спросила я, напрягая голос.
— Ты узнала, что я убил маму и папу? И не будем забывать о малышке Селесте. Это, наверное, больно. — Я бросаюсь на него, ярость отменяет всякий здравый смысл и самосохранение. Но я не в силах противостоять дяде. Он в мгновение ока хватает меня, его рука обхватывает мое горло. — А, так я и думал. Ты знаешь. Полагаю, ты выжидала время, планируя свою месть. — Его лицо покраснело, изо рта полетела слюна. — Но этого не случится.
Я борюсь с ним, но он сжимает мою трахею, и уголки моих глаз темнеют. Только когда я уже почти потеряла сознание, он ослабляет хватку.
Я вдыхаю воздух полной грудью.
— Почему? — Я задыхаюсь. — Почему бы не убить и меня? Что за монстр растит ребенка в семье, которую он хладнокровно убил.
— С чего ты взяла, тупая сука? Единственная причина, по которой ты осталась в живых, - это то, что ты была полезна. Как мой единственный живой родственник, я мог выдать тебя замуж, чтобы создать могущественный союз, и я именно так и поступил.
— Это бессмыслица, — вздохнула я. — До Даниила я была обещана Хорхе.
Выражение его лица становится ликующим.
— И до сих пор обещана.
— Что? — Мой адреналин резко повышается, и я обвожу глазами территорию, ища выход, куда бы убежать. Но, конечно, охранники патрулируют каждый квадратный дюйм территории.
Я в полной заднице.
— Ты с Даниилом не состоишь в законном браке. Я в этом убедился. Документы были поддельными. С точки зрения закона, ты не замужем за Даниилом Козловым, а с точки зрения Бога... ну, мне, блядь, все равно.
Инстинктивно я вырываюсь из рук дяди и бегу к краю участка. На секунду я ощущаю вкус свободы, но тут меня грубо прижимает к земле сильное мужское тело. Я болтаю ногами, пытаясь выбраться из хватки похитителя, когда он наваливается на меня сверху, прижав мои руки к телу. В ноздри врывается навязчивый запах одеколона Хорхе, знакомый запах заставляет меня застонать.
И тут я ощущаю два противоречивых чувства. Он упирается в мою ногу, скрежещет по ней. А затем - безошибочный щелчок холодного металла у моего виска.
— Хватит бороться, hermosa (пер. красавица). Это бессмысленно. — Я игнорирую его и продолжаю биться, пока он не снимает пистолет с предохранителя, с гулким стуком ударяя меня в висок. Это останавливает меня. — Ну вот, теперь ты знаешь, что мы не играем.
Дядя возвышается над нами, его губы оскалены.
— Ты думала, что перехитрила нас, Бьянка, найдя мужчину, который заберет тебя у меня? Если бы ты не была такой никчемной сукой, я бы похвалил тебя за то, что ты привела нас прямо в карман этих двухцентовых русских бандитов. Это были плодотворные рабочие отношения, не так ли?
Хорхе смеется.
— Я бы сказал, что пока длились, они были хороши. Но теперь у нас есть то, что мы хотим. Видишь ли, Козловы держат под контролем лучшие морские пути, и благодаря всему тому, что мы узнали, работая в тесном контакте с Братвой, мы планируем захватить эти пути в самое ближайшее время.
Ужас пробирается сквозь меня, когда все встает на свои места. Дядя настаивал на свадьбе и на том, чтобы Даниил работал в тесном контакте с Хорхе. Они все это время играли с Козловыми, и это я дала им доступ. Я открыла дверь в дела Даниила.
Сердце щелкнуло в груди. Это еще одна причина продолжать борьбу. Если я найду способ убрать дядю сейчас, он больше не сможет преследовать Козловых. И я играю в ту же самую извращенную игру, в которую играет Хорхе.
— Ладно, — задыхаюсь я, прижимаясь к плечу Хорхе и обхватывая его бедро за талию. — Даниил и вполовину не был таким любовником, каким я тебя представляю, — шепчу я ему на ухо. — Ты заставляешь меня чувствовать то, что он никогда не давал мне.
Хорхе отстраняется от меня, его глаза горят чем-то похожим на возбуждение. Он достаточно умен, чтобы понять, что я пытаюсь его подмаслить, но достаточно глуп, чтобы все равно захотеть секса. По крайней мере, чтобы сделать мне больно.
Он сильно дергает меня за волосы и кусает за шею, пока мой дядя наблюдает за этим.
— Я буду пороть тебя за каждый раз, когда ты позволяла ему прикоснуться к себе. А потом я сделаю тебя своей женой.
Что за хрень? Этот человек настолько глубоко невменяем, что отвечать на это бессмысленно. Но ему нужен мой страх, он всегда процветал на чужой боли. Поэтому я сворачиваюсь в клубок на земле и рыдаю в ладоши.
— Не волнуйся, моя милая, я сделаю так, чтобы и тебе было хорошо. — Теперь он жестоко смеется.
И дядя смеется вместе с ним, а потом добавляет:
— Никто тебя здесь не найдет. Ни твои любимые Козловы, ни твои новые друзья из ФБР, никто. Даниил недооценил меня. Твоя мать совершила ту же ошибку, и посмотри, чем это для нее обернулось.
С этими словами он плюнул мне в лицо и приказал Хорхе запереть меня. Я не могу представить, что они приготовили для меня, но даже когда страх разливается по моему организму, я понимаю, что у меня нет права на ошибку. Все мои дальнейшие действия должны быть такими же хитрыми и расчетливыми, как у моего дяди. Даже более того.
