Глава 18
Под действием «маргариты» мне снится безумно эротический сон. Я чувствую горячие губы на своей груди. Руки, ласкающие раздвинутые ноги, продвигаются все выше, пока большие пальцы не касаются моей жаждущей плоти. Я открываю глаза – но никого нет. Лишь прикосновение рук и губ, да еще такое долгожданное ощущение твердого члена во мне. Я зову Дэмиена, но он не приходит. Лишь одно его прикосновение, настойчивое трение плоти о плоть, повышение температуры и стойкий, все нарастающий аромат возбуждения. Я тону в нем и в этой чувственной дымке, окутывающей меня.
Я шарю в темноте, но мои руки нащупывают лишь воздух. И снова я чувствую губы на моей груди и твердый, горячий член между ног. Я кричу, когда Дэмиен входит в меня, двигаясь ритмично и сводя меня с ума. Мощные толчки поднимают меня все выше и выше, в этом диком танце, в этом опасном соитии. Сердце колотится в груди, тело приятно ноет – он трахает меня, трахает снова и снова, и удары такие сильные, что я сама удивляюсь, как еще не потеряла сознание. Мое тело сотрясается от его сокрушительного оргазма, и я крепко прижимаю его к себе, зная, что в этом мире грез его тело эфемерно, и в моих руках окажется лишь воздух.
Но на этот раз я ошибаюсь, и пальцы нащупывают горячую кожу и накачанные мускулы.
Дэмиен!
Открываю глаза и вижу его над собой, его член мягко входит в меня. Я ловлю на себе тяжелый взгляд, мы оба прерывисто дышим. Я чувствую себя удивительно живой, удовлетворенной и любимой. Но в его глазах буря.
Я обвиваю Дэмиена руками за шею и целую глубоким, чувственным поцелуем, в такт двигающемуся внутри меня члену. Притягиваю его к себе, жаждая почувствовать его вес, ногами обхватываю его ноги, ощущая горячую кожу, сплетение тел.
Заглянув в его глаза, я вижу, что буря утихла, – и вздыхаю. Не знаю, что случилось между Дэмиеном и отцом, но не сомневаюсь, что ему было невероятно тяжело, и именно поэтому он вернулся ко мне. Мое тело и прикосновения помогают прогнать демонов прочь.
Я крепко обнимаю его, потрясенная тем, какую власть мы имеем друг над другом. Каждый из нас – как бальзам для души второго. И я испытываю одновременно восторг и страх: разве мы сможем жить друг без друга?
Я засыпаю в его объятиях, но проснувшись через какое-то время, вижу, что опять одна. Сажусь на кровати и оглядываюсь. Дэмиена нет.
Нахмурившись, я встаю. Еще темно, и я нащупываю в сумочке телефон – и издаю стон, видя, что еще нет и пяти. Подумываю, не вернуться ли в постель, но знаю, что все равно не засну. Мне нужен Дэмиен. И я ему тоже нужна.
Дом огромен, но первым делом я иду в библиотеку – она на втором этаже. С мраморной лестницы ее видно, но попасть туда можно только на служебном лифте или по маленькой лестнице рядом с кухней.
В библиотеке полумрак, и предметы на полках из вишневого дерева отбрасывают тени. Это то немногое, что Дэмиен хранит как память о своем детстве. Атмосфера пронизана воспоминаниями, приятными и горько-сладкими. Но Дэмиена здесь нет. Я спускаюсь ниже, обхожу сначала кухню, затем спортзал, занимающие большую часть северного крыла дома. Прислушиваюсь в надежде услышать стук кулаков Дэмиена о боксерскую грушу или позвякивание гирь тренажеров.
Но тщетно. Лишь тишина, которая, кажется, навсегда поселилась здесь.
В бассейне его тоже нет, и, стоя в замешательстве на кафельном полу, я уже начинаю бояться, что он и вовсе уехал – скорее всего, в офис. Тут я вспоминаю, что не проверила нашу спальню: если Дэмиен и оставил записку, то наверняка там.
Я медленно поворачиваюсь, собираясь снова подняться наверх. Если даже записки нет, то, по крайней мере, я возьму телефон и напишу ему. Но затем замираю, заметив слабую вспышку света справа. Пристально вглядываюсь, пытаясь мысленно представить план здания.
Гараж Дэмиена – огромный подземный бункер – находится как раз в той стороне, но я больше чем уверена, что этот свет ближе. Но если он идет не из гаража, то откуда?
Гуляя по тропинкам, еще перед нашей поездкой в Германию, я не заметила больше никаких построек – только океан вдалеке и выровненный участок, где Дэмиен собирался сделать теннисный корт. Я застываю. Не может же быть…
Я быстро иду в том направлении, и чем ближе подхожу, тем отчетливее слышу стук ракетки и понимаю, что наконец нашла Дэмиена.
Судя по виду, корт доделали совсем недавно. Сетка новая, совершенно не потрепанная. Пушка для выброса мячей блестит в бледно-желтом свете фонарей. И посреди всего этого – Дэмиен.
Я задерживаю дыхание, охваченная эмоциями. На нем – лишь спортивные шорты, на груди поблескивают капельки пота. Мышцы на руках и ногах напряжены, в его движениях – грация и мощь дикого зверя; он подается вперед, слегка отклоняется и отбивает мяч. Дэмиен – воплощение силы и совершенства.
Но видно, что он надломлен, и мое сердце сжимается, когда я смотрю на него. Он отбивает мяч за мячом, вылетающие из пушки, двигается в совершенном ритме, тело собранно до предела. В лице не дрогнет ни один мускул – ни тени самодовольной улыбки, когда он ловко отбивает мяч. Лишь сосредоточенность – как будто это наказание, а не удовольствие.
Я сажусь на шезлонг в тени, поглощенная этим зрелищем. Не знаю, сколько уже Дэмиен сражается с машиной. Но когда она наконец прекращает стрелять мячами, он, выругавшись, отбрасывает ракетку. Я вскрикиваю от удивления, и он резко поворачивается ко мне.
– Не хотела тебя отвлекать, – тихо говорю я. Встаю с шезлонга и выхожу из тени. – Прости. Не надо было мне сюда приходить.
– Нет, – хрипло возражает Дэмиен. – Я рад, что ты пришла. – Он берет мою руку и притягивает меня к себе, и я чувствую его облегчение.
– Ты не сказал, что доделал корт.
– Разве я мог иначе, после твоих обещаний не надевать трусики под теннисную юбку? – Голос его звучит беззаботно, но глаза мрачные.
Теннис был в его жизни всем, но Рихтер отнял у него эту радость, и с тех пор, как Дэмиен ушел из большого спорта, он больше не играл. Я счастлива, что он вновь возвращается к тому, что любит. Но счастье это омрачается бурей, которую я разглядела в глазах Дэмиена несколько часов назад. И ту же самую бурю я видела и сейчас, когда он яростно отбивал мячи.
– Это твой отец? – мягко спрашиваю я. – Это он отправил фотографии в суд?
Я вижу, как по его лицу вновь пробегает тень, и, когда он ведет меня к краю корта, уже боюсь, что он не собирается отвечать. Но вместо того, чтобы вернуться на тропинку, Дэмиен усаживается в тот самый шезлонг, где я сидела всего несколько минут назад. Я устраиваюсь рядом – так, чтобы видеть его лицо, когда он заговорит. Но Дэмиен молчит, опустив глаза. Я уже собираюсь предложить вернуться в постель и поспать еще немного, но тут он поднимает голову и смотрит на меня.
