Я не носил кольца и не размахивал своим паспортом перед женщинами, но они как-то странно начали обходить меня стороной. Как будто я стал бракованным. Теперь понятно, откуда слово «брак».
Мне приходилось теперь прилагать очень много усилий, чтобы снять на вечер девчонку. Домой я их не водил, трахал, где придется.
А сейчас с этим вирусом, вообще хер бабу найдешь. Раньше было просто – пришел в клубешник или в кабак, увидел телочку с классной попкой, угостил коктейлем, рассказал, какая она красивая – еби не хочу.
Вот они же самые, только в масках. Идет, жопой круги выписывает, а как намордник снимет – ебышки воробышки! Может они перестали краситься, раз можно маской полебальника закрыть?
Да и где они ходят? Нигде! Собянин по домам всех рассадил. Чтобы найти поебаться, надо в интернете с утра до вечера сидеть. Искать, писать... Потом позвать. Да куда позвать? Домой только если...
Не каждая поедет. Тем более у меня теперь не дом, а крепость. Бабы шугаются таких домов, потому что куда ни плюнь, одни маньяки.
Бля, да я лучше подрочу на Сашку Грей. Она мне еще ни разу не отказывала и не выебывалась. Пальцы стер, аж телефон отпечаток пальца не принимает, зато денег с меня берет за подписку сущие копейки!
А с деньгами у меня нынче туго – последние два чемодана осталось. Мне дядя Вова ничего не компенсировал, да я и не просил.
Потому что понял, за что президент пролетариату денег накинул. За то, что размножаться надо вовремя, а не просто ебаться, ради удовольствия. Сейчас же не до удовольствия, надо денег на хлеб искать, для себя и спиногрызов своих. А тут на тебе – добрый президент.
Народ счастлив, а у успешных юристов, между прочим, и поесть нечего и ебать некого! Россия, мать ее!
Поскольку постоянной партнерши у меня не было, мой брак меня совершенно не парил.
Мама только весь мозг выела - так за Алену топила. И до сих пор топит.
– Глебушка, она плачет каждый день. Не знаю, что мне с ней делать! – сокрушалась мама первые полгода. Потом Алена перестала плакать. – Да дома она всегда ночует, не ходит никуда, – шпионила мама для меня вторые полгода. – Сын, разве так можно с женщинами? Я тебя не так воспитывала! Я свечку не держу, и держать не собираюсь! – это уже потом мамуля накалилась из женской солидарности.
Даже навестить родителей теперь не могу из-за жены. Не хочу с ней видеться. Я стал жалким трусом. Самому от себя противно.
Может быть, она съедет от моих предков или поедет навестить своих? Тогда я и смотаюсь в Омск.
Пока я мял булки, и дрочил на Сашку, Алена действовала более решительно.
В начале июля я получил уведомление, что Алена подает на развод. Наконец-то! Долго девочка продержалась. Наверное, ебаря себе нашла и замуж собралась, раз все же решилась?
Точно. Адрес обратный: Гагарина 2. Или хату сняла, или к ебарю переехала.
Кольцо мне обручальное вернула? Че реально? Кольцо за лям? Омск настолько конченный, что его даже кризис обошел?
Еще и требования мне выставила?
МОЯ девочка! Ну, посмотрим...
Я разворачиваю следующий лист, и у меня глаза еще сильнее лезут на лоб.
Эта мелкая собралась у меня отсудить половину имущества? У МЕНЯ?
Список просто бесконечный! Она охуела там что ли? Мозги отморозила? Я ее даже не ебал, а ей полцарства подавай? Мало я ей денег выслал? А подарки? Ну, точно сука!
Перечитываю снова, уже спокойней и вдумчивей, и узнаю почерк отца. Только он так скрупулезно и дотошно бумажки составляет. Они что там, сговорились против меня? Воспитал змеюку на свой счет банковский! Что за семейка? Плюнуть некуда, одни юристы! Ну ладно, Малиновские! Глеб Николаевич вам покажет, как надо разводиться!
Звоню жене – трубку не берет!
Звоню отцу – взял!
– Привет, пап! Как поживаешь? – из вежливости спрашиваю я. Понятно, что нормально, меня не его дела интересуют, а мои!
– Привет, сынок! Да ты бы приехал и сам посмотрел, как мы тут с матерью век доживаем, – с издевочкой в голосе отвечает отец.
– Как там моя благоверная? Снова замуж собралась?
– А я почем знаю? Она с нами не живет.
– Да ты что? И как давно?
– С нового года еще. Квартиру себе купила и переехала.
Мне очень интересно, на какие шиши? Точно ебаря нашла!
– Ты зачем ей помог требование написать? Хочешь, чтобы я реально ей половину отдал? Щас кризис вообще-то! Ты на чьей стороне?
– Я? Ни на чьей. Аленка меня наняла, как юриста, я ей помог. Ты же там всяким говнюкам помогаешь?
Вот же она ответочка от отца за мою беспринципность многолетнюю! Проучил меня батя. Почти проучил. Суда-то не было еще, а может, и не будет. Все равно обидно. Тоже мне папка!
– Ну ладно, пап. Только я не собираюсь проигрывать, ты же знаешь...
– Знаю, сын. Только и Алена настроена решительно. А ты в случае чего еще нагребешь. Говнюки и мерзавцы никогда не переведутся, а в Москве, тем более. Ты бы лучше приехал и миром все решил. Ты зачем девчонку мучаешь? Она все глаза проплакала. Приедь и утешь жену! Жена – не хрен собачий, чтоб ты знал! А я, старый, только сейчас понял, нахуя ты женился. Я же новости в интернете теперь тоже читаю. Только для девчонки все по-настоящему! Любит она тебя! Ты там, в Москве совсем, головой поехал? Вам там думаешь, все можно?
– Пап...
– Что ПАП? Глеб, ты давай-ка приезжай и разберись, как мужик! Ты, сибиряк или хуйло московское? – рявкнул на меня отец.
Он со мной в таком тоне разговаривал в последний раз, когда я контракт на войну подписал. Орал в трубку, что я сын единственный и только о себе думаю. Так и было...
– Ладно, папа, я приеду!
– Ты это уже два года, как обещал, скоро срок давности выйдет.
– Пап, скажи честно, Алена меня ждет?
– Таких придурков даже бабы не ждут! – ржет отец. – Пока, балбес!
Мы же вместе с отцом этот фильм смотрели, еще на «видике». Спасибо, папа! Я тоже тебя люблю!
Почему-то в отцовских словах между строк проблеснула надежда. Прям повеяло! Нет? Не чувствуете? Любит она меня?
67. Глеб
Как только я кладу трубку, захожу в инстаграм.
Мелкая сука, конечно же, выложила пост о том, что собралась разводиться. Уже больше 2000 комментариев! Что там только не писали, божешьмой! Даже предложения руки и сердца поступили, как разведешься, мол, я твой!
У меня руки чесались накатать ей комментарий на две страницы ворд-овских, что не выйдет у этой овцы меркантильной нихрена. Может директ ей пару ласковых написать?
А-а-а! Блядь! Нельзя палиться! Как я потом буду следить за ней, если она меня заблокирует? А следить надо, потому что было ощущение, что ей весь мир готов ей помочь. Вобще-то я тоже пострадавшая сторона! У меня скоро отсуживать будет нечего в связи со сложившейся обстановкой!
Чуть телефон в сену не запустил! Дыши, дыши, Глеб Николаевич! Хоть чему-то мозгоправ никчемный меня научил.
Немного прихожу в себя, Листаю дальше и натыкаюсь на комментарий Сальникова. Дэн от души дал ей целое разъяснение по поводу дележки недвижимого имущества.
Да он охуел?
Дело приняло неожиданный оборот. Я объявил срочное собрание своих сотрудников, пока они еще моей жене не насоветовали, как оставить меня без трусов.
Остальные юристы мне были неподвластны, но хотя бы своих, я обязан обезвредить.
– Кто еще подписан на Елену Малиновскую? – спрашиваю я собравшихся сотрудников у меня в кабинете.
Сука! ВСЕ! Все, как один поднимают руки. Нерешительно, оглядываясь друг на друга, но поднимают. Они еще не понимают, зачем я их собрал?
Мое объяснение получилось чмошным и скомканным, но мне все же удалось объяснить своим подчиненным, что собственно, происходит.
– Если я увижу хоть от кого-нибудь, хоть малюсенький комментарий, хоть смайлик – нахуй уволю! – обещаю я, барабаня кулаком по столу для убедительности. – Выгоню к чертовой матери! Чтобы даже не думали этой стерве помогать!
