Еще пока мы ужинали с Даней за несуразно огромным столом, Мирослава прыгала на диване до тех пор, пока не порвала обивку.
— Упс! — перепугалась дочка и надула губы. Сразу поняла, что напортачила. Растерялась! — Папа, тут что-то сломалось. Ты починишь?
— Боюсь, вряд ли это стоит чинить, — протянул медленно Данил.
— Тогда надо купить новый, — дала отцу ценный совет Мируся.
— Слушаюсь, мадам, — процедил Данил. Потом подмигнул мне.
— Я обожаю прыгать! — горячо заверила Мирослава. — Я буду прыгать без остановки!
Я не удержалась и хохотнула, а потом произнесла:
— Нам нужен батут. Наверное.
— Причем срочно. Я думал подарить на день рождения, но боюсь, стоить поспешить.
После ужина Данил поднимал наши сумки в спальню, я разбирала и раскладывала вещи, попутно составляла список того, что нужно попросить у Вари переслать. Или докупить. Собирались мы впопыхах, а переезд — дело очень серьезное.
В это время Мира с достаточно бодрой Раисой Германовной играли в прятки внизу и оборвали шторы на одном из окон.
Все знали, что приедет дочка Миронова, поэтому Раиса Германовна взяла на себя смелость подготовить детскую.
— Стены можно перекрасить, мебель заменить, — быстро проговорила она, когда Данил спустился в кабинет, оставив меня с экономкой наедине. — Это мебель Данила, он спал на этой кровати, когда был маленьким. Мы с Мишей достали всё с чердака. Но матрас я заказала новый из города. Как и постельное белье.
Я окинула взглядом просторную полупустую комнату.
— Красиво, но, если честно, я бы хотела всё переделать, — призналась после вздоха.
— И правильно! Для девочки эти громоздкие шкафы совсем не подходят! — заявила Раиса Германовна так радостно, что я скептически прищурилась.
Насколько знаю, пожилые люди не в восторге от перемен и новых порядков, поэтому еще утром я дала себе слово общаться уважительно, но на своем при этом стоять. Самое главное, в ближайшее время понять, сможем ли мы ужиться на одной территории. Если нет, то всех ждут большие перемены.
Но следом осенила новая мысль!
— Скорее всего, мы останемся, — заверила я решительно. — Во всяком случае, на ближайшие годы. У Данила здесь очень, просто крайне успешный бизнес, и мы с дочкой, конечно, будем жить с ним рядом. А дальше, ближе к школе, решим.
Раиса Германовна даже на кровать присела, так разволновалась.
Они думали... они все боялись, что я буду убеждать Данила оставить хутор. Что он продолжит жить в Ростове рядом со мной и дочкой, бывая в станице все реже, пока не продаст.
— Из меня плохая хозяйка, — продолжила я обнажать душу. — Совершенно не представляю, как ухаживать за таким большим домом! Поэтому я в панике. Нужно сделать ремонт, но вдруг у меня получится безвкусно? Не хочется, чтобы Данил разочаровался. Вы поможете мне?
— Конечно, милая моя! — У Раисы Германовны задрожали руки, а на глаза выступили слезы. — Сейчас такой большой выбор всего! Мой сын заказывал каталоги, любые материалы привозят. Абсолютно ничего сложного. Самое главное и важное — это почувствовать себя дома. Остальное придет. Со временем. Я всегда говорю Маше, моей невестке, что, если получится некрасиво, можно переделать. Это такие мелочи, лишь бы все были здоровы.
— Я пока не уверена, что здесь смогу почувствовать себя дома. Но обещаю, что буду стараться. Данил уже подал на развод. И я подала. Вы извините... если что не так. Вы, наверное, обо мне разное думаете. Я просто... — Поджала губы. — Я люблю его очень. Иногда кажется, что всю свою жизнь.
Раиса Германовна вздохнула, посмотрела в пол.
— Всякое бывает. У меня тоже был неудачный брак. Родители выдали замуж в пятнадцать лет, за мужчину, которому в то время было за пятьдесят. Я бежала от него. Потом Мишу встретила, сына родила. Этот дом... — Она огляделась. — Очень большой и никчемный. Здесь всегда не хватало любви и детей.
— О, Мирослава стоит троих, — обнадежила я Раису Германовну. — А учитывая, как Данил ее бессовестно балует, то и всех пятерых.
Во время нашего разговора дочка занималась подарками, которые для нее заказали и разложили в детской. Она освоила лестницу и потихонечку перетаскала все конструкторы, игрушки и книжки на первый этаж. Разложила у камина. Чуть позже кубики распространились всюду! Наступить стало некуда.
Наивно было надеяться, что Мира станет играть в своей комнате за закрытой дверью. Она не привыкла к таким площадям. Что уж и говорить, я сама все еще нервничала.
***
Следующим утром я спускаюсь на первый этаж, скептически оглядываюсь и понимаю, что гостиная не такая и огромная... как подумалось изначально. Пойдет.
Дома тихо и почему-то хорошо. Мирослава дрыхнет в обнимку с Данилом наверху. Раисы Германовны и Светланы нет: я попросила прийти к двенадцати, чтобы немного похозяйничать самой. Отдышаться.
Вообще, стоит подумать о том, не сделать ли женщинам выходные. Пока не поняла, чего мне хочется.
Порыскав по шкафам, я нахожу турку, кофе, сковородку...
Из холодильника достаю масло, яйца, сыр, ветчину. Почему бы не встретить Данила завтраком?
Кухню заливает свет из большого окна, выходящего в сад, весеннее солнышко активно здоровается, приходится даже немного опустить жалюзи.
Я пританцовываю, напевая что-то свое.
Уже через несколько минут кухню наполняет бодрящий аромат кофе и звуки скворчащей яичницы. Я нарезаю сыр и так увлекаюсь, что пропускаю момент, когда Данил спускается с лестницы.
Стремительно подходит ко мне и обнимает со спины. Вздрагиваю сначала, испугавшись. Следом он наклоняется и целует меня в щеку, шею. Тогда я хватаю его пальцы, сжимаю изо всех сил и лишь потом запрокидываю голову ему на грудь и расслабляюсь.
Объятия становятся крепче. От удовольствия я дрожать начинаю. Сразу. Я думала просто, что это утро не может быть лучше. Ошибалась.
— Хозяйничаешь? — слышу его голос.
— Доброе утро, Данил, — отвечаю с улыбкой. — Как спалось?
— Отлично. А тебе?
Его губы вновь скользят по моей коже, руки гладят живот.
— Тоже...
Кровь в венах закипает, я дышу чаще.
— Даня... — шепчу возмущенно, упираясь руками в стол.
— Куда сбежала утром? — его хриплый голос окутывает новым теплом. — Думал, составишь мне компанию в душе.
— Хотела завтрак приготовить, — поясняю, смутившись. — Я запомнила, что в девять придет управляющий, планировала успеть как раз.
— Ого-о, — тянет Данил.
Это «ого» мне обо всем говорит. Сейчас будет секс.
Едва плиту успеваю выключить, как Даня разворачивает меня к себе и впивается в губы. Возбуждение мгновенно пика достигает. Я отчаянно Даню за шею обнимаю и прижимаюсь всем телом. Мой.
— Ты уверен?
— Хочу тебя, щас сдохну.
Я воздух ртом ловлю, и мы снова горячо целуемся.
— Мира? — задыхаюсь я, когда его губы ползут ниже и прижимаются к ключицам.
Данил стягивает лямку моего платья и накрывает рукой грудь.
— Я поглядываю в видеоняню, — говорит он быстро.
Это всё, что я хотела услышать. Больше не могу сопротивляться. Дома так заманчиво тихо и просторно. Утренняя заторможенность только усиливает потребность в близости.
Я пальцами в его волосы зарываюсь и расслабляюсь полностью. Лишь ощущая, как сердце колотится, как кожа горит, как внутри все плавится. От счастья.
— Даня, а управляющий? — спохватываюсь вдруг.
— Я успею.
— А я?
Слышу смешок и улыбаюсь. Данил облизывает мою грудь, втягивает в рот напряженный сосок. Я губы кусаю, чтобы не стонать громко.
Так безумно! Господи! Поверить не могу, где мы это делаем!
Кофе шипит на плите. Перед глазами темнеет от возбуждения.
Данил резко меня под бедра подхватывает и на стол усаживает. Подол длинной юбки задирает и губами к животу прижимается.
— Какая ты вкусная, — бурчит он. — Хочу больше.
— Эй! Завтрак — это вообще-то не я! Хоть и на столе... Ай!
