Дж. Уорд - Короли Бурбона (ЛП)

— Я сожалею, — произнес он. — Я должен был просто…

Она набросилась на него с такой силой, что он чуть не отшатнулся. Его спасло только желание... порочная тяга, которая все время присутствовала к ней, для него она была всем, что наболело в нем за столько лет, пока они были в разлуке.

Лиззи прошептала ему на ухо:

— Похоже я не в себе.

Выругавшись, он обнял ее, усадив на колени, ноутбук соскользнул на толстый ковер… и отлично. Он захотел забыть, хотя бы только на мгновение, про деньги, отца и Розалинду.

— Прости, — сказал он нежно и повалил ее на кровать. — Ты мне необходима. Я просто... мне нужно быть в тебе…

Тук, тук, тук.

Они оба замерли, встретившись глазами.

— Что, — пролаял он.

Приглушенный женский голос из-за двери что-то сказал по поводу полотенца, Лейн тут же подумал, что дверь была не заперта.

— Нет, спасибо.

Лиззи оттолкнула его, он отодвинулся, и она смогла подняться на ноги. Между тем, горничная в коридоре продолжала говорить.

— У меня все в порядке. Спасибо, — грубо ответил он.

Его глаза следили за руками Лиззи, отдергивающими футболку и проводя по волосам.

— Лиззи, — прошептал он.

Она всего лишь покачала головой, обходя комнату и оглядываясь, словно хотела выпрыгнуть в окно, чтобы ее никто здесь не обнаружил.

Горничная продолжала что-то говорить за дверью, и он потерял терпение. Разозлившись поднялся на ноги, тихо подошел к двери и открыл ее, преграждая путь в свою комнату. За дверью стояла все та же блондинка двадцати пяти лет, которая была в коридоре, когда он спорил с Шанталь.

— О, здравствуйте, — она улыбнулась ему. — Как поживаете?

— Мне ничего не нужно. Спасибо, — раздраженно и грубо ответил он.

Стоило ему отвернуться, она тут же схватила его за руку.

— Я Тифании, с «ф» и двойным «ии» в конце.

— Приятно познакомиться. Извините, но…

— Я хотела бы войти и проверить вашу ванную комнату.

У нее появилась улыбка, а также положение ее тела изменилось, придвинувшись к нему и выставив одну ногу, словно она была на шпильках, а не в кроксах.

Лейн закатил глаза, поскольку у него не было слов. Женщина, которую он реально хотел всей душой, только что отстранилась от него, а этот кусок ириски решила, что она что-то может ему предложить?

Предложить тифании.

— Спасибо, но нет. Мне не интересно.

Он закрыл дверь прямо перед ее носом, у него уже не хватало сил быть вежливым, а он не собирался говорить ничего, о чем потом бы пожалел.

Повернувшись, он обнаружил Лиззи у окна. Она намеренно держалась в стороне, не желая видеть разыгрывающуюся сцену, скрестив на груди руки.

— Ты так искренне говорил, — хрипло сказала она.

— Когда я с тобой, я…

— С этой горничной.

— А почему я с ней не должен?

— Знаешь, что я ненавижу?

— Могу лишь представить, — пробормотал он.

— То, что она открыто сделала тебе предложение... а я до сих пор только и думаю, как бы сорвать с тебя одежду, словно ты какая-то игрушка, с которой я борюсь.

Его член дернулся в штанах.

— Не стоит бороться — я твой. Если хочешь прямо здесь и сейчас. Или позднее. Недели, месяцы, годы.

«Заткнись, — сказало его сексуальное возбуждение. — Просто заткнись, дружище».

— Я не влюблюсь в тебя опять, Лейн. Я просто не влюблюсь.

— Ты сказала это по телефону.

Лиззи кивнула и отвернулась от окна. День начал угасать, она прошествовала через комнату, явно направляясь к двери.

Черт…

Только не к двери.

На самом деле она не пошла к двери.

Лиззи остановилась напротив него, всматриваясь в его лицо, потом взяла его в ладони и приблизила свои губы к нему.

— Лиззи, — застонал он, облизывая ее губы.

Поцелуй быстро вышел из-под контроля, он не собирался упускать шанс. Обняв, он с такой силой толкнул ее к стене, что висевшая картина подпрыгнула, сорвалась с крюка и упала на пол, расколовшись. Ему было наплевать. Его руки проникли под ее одежду, дотронулись до ее кожи, двигаясь вверх, чувствуя ее груди.

Он никогда не думал, что снова сможет вот так дотрагиваться до нее, и хотя ему очень хотелось, все сделать медленно и чувственно, он не мог. Слишком отчаянно он хотел ее.

Он резко стал расстегивать ее шорты, вырвав с корнем кнопку. А затем скользнул рукой между ее бедрами, отодвигая ее хлопчатобумажные трусики от…

Лиззи хрипло окликнула его, чуть не заставив кончить. Он стал жестко ласкать ее, и она впилась пальцами ему в плечи.

— Заставь меня страдать, — прорычал он, пока она впивалась с силой ногтями ему в кожу. — До крови…

Он хотел, чтобы боль перемешалась с удовольствием, все, что происходило с отцом и его семьей, поднимало в нем тьму изнутри, делая более обнаженным… и он мимолетно задавался вопросом, может, из-за этого уехал его брат Макс. Он слышал кое-что о таких вещах, которые якобы Максвелл практиковал… или же это были только слухи.

Возможно, именно поэтому он чувствовал, что должен побороть темноту, иначе она поглотит его.

Он оторвал Лиззи от пола, наслаждаясь, как она сильно обхватила его руками. Сам чуть ли не сорвал молнию у себя на брюках, и его эрекция вышла наружу. Он разорвал пополам ее нижнее белье, а затем…

Он заревел, уткнувшись ей в шею, как животное, но совершенно не обращая внимая на издаваемые звуки. Ощущать ее мокрую киску было настолько приятно, что он был готов тут же кончить. Столько времени... так долго он мечтал о ней, и сожалел о случившемся, желая все сделать по-другому. И теперь он молился, чтобы остаться с ней: каждым своим движением в нее, он отматывал время назад, «заштопывая ее обиды и пытаясь починить ее душу».

Он хотел изъять из себя теперешнего все через что прошел, но память его тела оказалась сильнее. Намного сильнее.

Но именно это всегда и было особенностью Лиззи. За его жизнь со многими у него был секс.

Но ничто не имело значения,... пока он находился с ней.

Лиззи же не желала заглядывать слишком далеко в будущее.

Она отметила, что Лейн кончил в нее, испытывая совместный оргазм. Быстро, слишком быстро, все произошло очень быстро, перемешавшись с яростью, но дело уже было сделано, и на несколько минут их объединила общая волна удовольствия.

«Неужели они кончили вместе?» — удивилась она.

«Даааааа», — подумала она, судя по тому, как он дернулся внутри нее.

И тут она ощутила ... Боже мой, он пах так же, как и тогда. И его волосы стали еще мягче.

И его тело осталось таким же сильным, как она помнила.

Слезы появились у нее в глазах, и она зарылась лицом ему в плечо. Она не хотела, чтобы он увидел ее чувства… у нее итак было достаточно трудное время, чтобы разобраться в самой себе.