Рена тронуло его предложение.
– Спасибо, Данте.
– Без проблем, – он улыбнулся и подмигнул Мэгги. – Удачи. У меня такое чувство, что она вам понадобится.
И затем он исчез.
Рен повернулся к Савитару. И сделал то, чего никогда не предлагал ни одной живой душе, – протянул бессмертному руку.
– Спасибо тебе. За все.
Савитар ответил рукопожатием.
– В этом нет моей заслуги. Все, что я сделал, – это подхватил твою задницу и перекинул в Новый Орлеан. Остальное сделали ты и твой отец. – Он отпустил руку Рена и отошел. – Теперь, если вы меня простите… Волна зовет.
Савитар надел солнцезащитные очки, и его одежда сменилась на гидрокостюм черного цвета. Потом он также исчез.
Рен уставился на отца, пытаясь осознать все то, что случилось.
– Не могу поверить, что это все по-настоящему. Не могу поверить, что ты действительно жив.
– Не можешь? – недоверчиво переспросил Аристотель. – Я тот, кто все эти годы жил под вымышленным именем. – Он вздрогнул. – Джосая Джуравли52. Гадость, а не имя!
Маргарита улыбнулась ему.
– По-моему, это замечательное имя.
Аристотель, посмотрев на нее, принял серьезный вид.
– Извини, что оставил тебя наедине с Заком, когда схватил Грейсона. Он не ранил тебя?
Она покачала головой.
– Хорошо. – Аристотель потянулся за бумажником и открыл его. – Послушай, я знаю, что вам двоим предстоит много дел по возвращению в Новый Орлеан. – Он вытащил визитную карточку и протянул ее Рену. – Позвони как-нибудь. А если когда-нибудь доберешься до Нью-Йорка, заскочи.
Рен взял визитку и кивнул.
– Обязательно, пап.
С надеждой в глазах Аристотель посмотрел на Маргариту.
– И Мэгги?
– Я буду рядом с ним.
Аристотель лучезарно улыбнулся.
– Замечательно. Теперь, если бы я только мог вернуть те силы назад, чтобы полностью зарядиться… Эх, какого черта? Они все равно тебе лучше подходят.
Рен обнял отца, который затем обнял и Мэгги.
– Будьте осторожны.
Маргарита отступила.
– Вы тоже.
Аристотель кивнул и затем оставил их наедине.
Маргарита наблюдала, как Рен кладет карточку отца себе в карман.
– Так, что теперь? – спросила она, удивляясь тому, что они могут так просто вернуться домой, после всего того, что с ними случилось.
К ее полному потрясению Рен опустился перед ней на колено. Взяв ее руку в свою ладонь, он поднял на нее глаза.
– Маргарита, леди-тигр, ты выйдешь за меня замуж?
От этих слов у нее перехватило дыхание. Не может быть, чтобы он делал ей предложение? И делал, как человек. Это невероятно.
– У нас нет парной метки.
Рен с безразличием повел плечами.
– К черту Мойр и их желания. С меткой или без нее, я люблю тебя и хочу провести с тобой всю оставшуюся жизнь.
Глаза Мэгги затуманились от нахлынувших слез. Если отбросить брань, то это – самые восхитительные слова, которые она когда-либо слышала.
Рен сильнее сжал ее руку, будто испугался, что Мэгги может его отвергнуть.
– Ты выйдешь за меня замуж, малышка?
– Конечно, выйду. – И с дьявольской улыбкой добавила: – Кроме того, теперь я в любом случае не смогу выйти замуж за обычного парня. Я могу случайно его съесть в полнолуние или по какой-нибудь другой причине.
Рен улыбнулся на такой же манер и, медленно поднявшись на ноги, притянул ее в свои объятия. Он обхватил ее лицо теплыми ладонями.
– Тебе не надо ждать света полной луны, Мэгги. Я буду твоим блюдом в любое время, как только ты проголодаешься.
Маргарита засмеялась, прижимаясь ближе к нему. Без сомнения, это был счастливейший момент в ее жизни.
Пока она кое о чем не вспомнила.
– У нас не может быть детей, так ведь?
Рен отступил и покачал головой.
– Мы всегда сможем усыновить ребенка. Конечно, если ты не против.
– Я то не против, но ты сам уверен в этом?
– Да. Пока у меня есть ты, я всегда буду счастлив.
Маргарита притянула к себе его голову и подарила горячий, обжигающий поцелуй.
Теперь ей лишь осталось придумать, как объяснить все это отцу.
Глава 16
Два дня спустя
Рен и Мэгги зашли в Санктуарий. Тигард шагал так, будто бы это место принадлежало ему. Возвращение сюда после всего пережитого вызывало странное ощущение. Жуткое чувство дежавю, которое он никак не мог с себя стряхнуть.
Рен провел здесь последние двадцать лет своей жизни – убирая столы, нисколько не задумываясь о том времени, когда не будет называть это место домом. Нисколько не задумываясь о мире, существующем за пределами этих стен. Здесь он вел жизнь затворника, являясь пустой оболочкой без чувств, без эмоций.
Теперь он стоял на пороге новой жизни с новой семьей – Мэгги, Марвином и отцом. В каком-то смысле он страшился этого… и в то же время с нетерпением ожидал. Ощущение можно было сравнить с перерождением. Прежний Рен ушел, и его место занял мужчина, точно знавший, чего хотел, – женщину, которая шла рядом с ним.
Сердце забилось быстрее, он привлек к себе Мэгги и приблизился к Деву, который сидел недалеко от двери.
– С возвращением, – обратился к нему медведь, будто и не было в прошлом никакой вражды.
– Да уж, – усмехнулся Рен. – Не беспокойся. Я не остаюсь. Просто заберу Марвина, если, конечно, один из вас, засранцев, его не съел.
В глазах Дева заплясали чертики.
– Реми пытался, но этот маленький мерзавец оказался проворнее. С тех пор он прячется в комнате Эйми.
Рен не удивился. Не говоря ни слова, он вместе с Мэгги направился через бар в сторону кухни, а оттуда к двери, которая вела в дом Пельтье. Как обычно, там стоял Реми с угрюмым выражением лица.
– Давай, разозли меня, медведь, – рыкнул Рен, глядя на угрожающую гримасу Реми. – Двигай своей неуклюжей задницей или получишь пинка.
Реми скрестил руки на груди и с вызовом посмотрел на тигарда.
– Дай ему пройти, mon ange53.
Рен оглянулся через плечо на стоящую позади них Николетту. На ее лице застыло непреклонное выражение, но впервые на нем не отразилось никакой враждебности по отношению к Рену.
Реми был шокирован словами матери.
– Женщина…
– Ей разрешено войти с ним, – объяснила Николетта, прервав Реми. – Она теперь одна из нас.
Рен кивнул медведице, прежде чем ухмыльнуться Реми. Тот жаждал драки, и тигард это чувствовал. К счастью для медведя, Рен прошел мимо.
Открыв дверь, он сперва пропустил Мэгги. Тигард до сих пор не доверял медведям, поэтому старался держать Мэгги на виду, пока они здесь находятся, чтобы никто никаким способом не причинил ей вреда.
Ло последовала за ними в гостиную.
– Мне жаль, что так получилось, тигр.
Он горько усмехнулся над ее извинениями.
– Нет, тебе не жаль.
Николетта остановила его, так как он уже достиг лестницы.
– Это ты во всем виноват, ты знаешь об этом? Ты никогда по-настоящему не был одним из нас.
– Никогда не был одним из твоих простаков, это ты имеешь в виду? – Рен покачал головой. – Нет, Ло, не был. В отличие от здешних дурачков, готовых пожертвовать жизнью ради тебя, я знаю правду. Ты делаешь то, что должна делать, но, в конечном счёте, ты не горишь желанием видеть нас здесь. Мы для тебя не более чем способ достижения цели, – в каком-то смысле я почти уважаю это. Закон Дарвина. Либо ты съешь медведя, либо он – тебя. Моя цель – насладиться обедом, а не стать им.
Рен взглянул на Мэгги, которая ждала его на лестничной ступени и наблюдала за ним с гордостью, светившейся в карих глазах.
– Я в долгу лишь перед одним человеком.
Николетта кивнула.
– Понимаю. Наши законы в силе. И теперь, когда отозвали твой смерт…
– Успокойся, Ло. Во мне достаточно человеческого, чтобы не мстить за старые обиды. Ты обвинила меня, и я не могу такое забыть. У меня теперь есть, что терять.
Николетта наклонила голову в его сторону.
