— Нет! — слишком резко ответила я. Мой голос оглушительно зазвенел. — Ладно, извини. Просто не надо никого пускать в эту комнату. Я же говорила.
— Хорошо, хорошо. — Она примирительно замахала руками. — Ты почему раньше вернулась с занятий?
— Стало что-то дурно. Наверно, надо перестать ходить на них каждый день. Выматывают. Вера заговорщицки усмехнулась.
— Ты купила то самое?
Опять она за свое.
— Да, купила, чтобы доказать тебе, что ничего нет. Это просто из -за стресса.
— Только обещай, что позвонишь ему, если результат положительный.
Ничего не хочу обещать. Думать ни о каком результате не хочу. И... мне страшно. Я опустила голову, кусая губы.
— Ты ведь собираешься к нему вернуться, разве нет? — Вера подошла ближе. — Зачем ты тогда ходишь на занятия по самообороне и учишься стрелять?
— Просто! — вспылила я. — Для успокоения нервов! Чтобы было чем заняться! Чтобы чувствовать себя увереннее. Чтобы, если какой -то мудак снова начнет мне угрожать ножом, я не испугалась и знала, что делать.
Оказалось, от вспышки злости до града слез может быть всего несколько секунд. Вера обняла меня. Я думала, приеду сюда, буду ее успокаивать, а выходит наоборот. Если бы не она, я бы не продержалась эти полтора месяца. Я бы сгинула.
Если бы тогда, на острове, я хоть на минуту почувствовала, как мне ужасно будет без него, я бы все равно ушла? Я тогда даже представить не могла. как дико его будет не хватать.
Я бы не ушла. Жаль, время нельзя вернуть назад. А теперь все сложнее в тысячу раз. Захочет ли он вообще взять трубку после того, как я его бросила? Может, он уже забыл обо мне.
— Лизочка, ну все, все. Пошли разберем пакеты. Скоро малые проснутся.
Утирая слезы, я поплелась следом за Верой. Зачем -то накупила всяких вкусностей, теперь кто их будет есть? Аппетит пропал.
— Ого, ты только посмотри на это!
Я вскинула голову — Вера стояла у окна, прячась за занавеской, и с широкой улыбкой манила меня к себе. Что там могло произойти на нашей спокойной улочке в частном секторе? Вздохнув, я подошла ближе и отдернула занавеску под протесты Веры.
Через кованый забор просвечивались очертания черных огромных джипов. Хлопали дверцы — на улицу выбирались амбалы в костюмах. Некоторые лица были знакомы.
Тело онемело от шока, а сердце разогналось до бешеного стука. Я не сразу сообразила, что надо задвинуть занавеску. Не верила своим глазам. Это свита Демида. Хотя кто меня узнает издалека через окно? У Веры тоже темные волосы.
— Меня нет! — я схватила Веру за руки. — Слышишь? Я уехала по делам в город, вернусь вечером.
— Лиз, ты чего?
— Пожалуйста!
Я не готова. Я выгляжу ужасно, словно призрак. Глаза покраснели, опухли, лицо побледнело и осунулось. За волосами я не ухаживала, и хвост на затылке висел тусклой тряпкой. Одежду красивую не покупала — ходила в джинсах и черном свитере. Я даже духами не пользовалась.
И такой увидит меня Демид? Раздавленной печалью... Убитой. Страшной. Я лучше выглядела после того, как ночевала на улице под салоном.
Вера накинула пальто, кивнула мне и вышла во двор. Я натянула куртку, схватила сумочку и кроссовки и кинулась через коридор к двери, что вела на задний двор — там через калитку выйду к пруду, сделаю круг, добреду к трассе и поеду в город.
Зачем он приехал? Вряд ли затем, чтобы оформить развод. Что ему стоит уладить все через своих юристов? Тогда зачем? Чтобы вернуть меня?
Шнурки на кроссовках не хотели нормально завязываться — дрожащие пальцы не слушались. Внутри меня через беспроглядный мрак прорывался яркий свет шаровой молнией. Волнение металось в груди сумасшедшей птицей. Адреналина столько, что через забор перепрыгнуть хватит.
Едва наконец затянула шнурки, сцапала сумку и открыла дверь — мне в лицо дыхнула влажная прохлада. А следом щеки и грудь обжег жар. Я окаменела. Демид стоял в метре от меня, сложив руки на груди. Он выглядел сногсшибательно в дорогом пальто. У меня перехватило дыхание.
— Так и знал, что ты захочешь снова сбежать. — Под его глазами залегли тени, но взгляд горел — он жадно ощупывал меня, смотрел, как на миллиард долларов, как на нечто самое желанное в мире, самое красивое. Уголки его губ ползли вверх. Неужели мой вид не испугал его?
— Я не.
— Я понимаю. Я приехал слишком неожиданно.
Он двинулся ближе, а я впивалась пальцами в сумку. Как же сдержаться и не наброситься на него? Я до сумасшествия хотела окунуться в его тепло, прижаться к его телу. Бешеное желание сжигало меня изнутри.
— Элизабет, я нашел твоего брата.
— Он жив?
— Живее всех живых. Пустишь?
— Да, конечно. Проходи.
С души свалился камень. Но, выходит, Демид приехал просто чтобы сообщить, что нашел Игната? Но почему тогда не позвонить? Я не отрываясь смотрела, как он скидывает за порогом туфли и расстегивает пальто.
— Как ты? У тебя все в порядке? — беспокойно спросил Демид, нахмурившись.
Ужасно. То есть в эту секунду солнце наконец -то пробило лучами тучи. Тоска, что отравляла душу, рассеялась. Я впервые с того момента, как покинула остров, почувствовала себя живой, а не ходячим трупом.
Он привез мое сердце с собой.
— Чай, кофе будешь? — спросила я. Лучше мы посидим на кухне. Пусть между нами будет стол и горячие чашки. Так меньше вероятность, что я не наброшусь все-таки на него.
— Кофе.
Я поспешила оставить нашу одежду в прихожей и помчалась на кухню. Там за столом сидели парни из охраны Демида, Борис заливал в чайник из пятилитровой бутыли воду. Вера уже разбирала пакеты.
— О! Лиза... — она застыла с помидорами в руках. Через прозрачный полиэтилен просвечивалась упаковка теста на беременность. — А я решила предложить ребятам чайку. — И сверкнула глазами на Бориса. Мол, какой мужчина!
Что делать, что делать? Надо уйти из кухни.
Демид прошел мимо меня и поздоровался с Верой. В тот же момент со второго этажа послышался детский плач.
— Ох, простите, я сейчас. — Она ускорилась, закидывая продукты в холодильник, почти не смотря, что хватает и бросает. Я подлетела к ней и отобрала пакет — закинула оставшиеся коробки с пирожными и тест в ближайший шкафчик. Дверца еле закрылась.
— Иди. Я сделаю чай.
Демид только окинул строгим взглядом охрану, и амбалы один за другим поднялись из-за стола и вышли из кухни. Борис скупо кивнул мне и вышел следом.
Пока чайник закипал, я достала две чашки, насыпала туда заварной кофе. Присутствие Демида за спиной ощущалось кожей. Если бы он меня обнял сейчас, я бы разорвалась от счастья.
— Твой брат хорошо спрятался. Ничего не скажешь. Отправился туда, где я бы точно не стал его искать. Я его и искал только для того, чтобы ты могла спать спокойно. Клянусь, не собираюсь его трогать.
Руки так затряслись, что сложно было удержать чайник. Демид осторожно забрал его у меня и сам разлил кипяток по чашкам.
— Прости, я тогда. — чувство вины перехватило горло.
— Мне тоже стоит попросить прощения. Извини, я не должен был требовать от тебя доверия. — Демид взял обе чашки и отнес к столу. — Садись, покажу видео с твоим братом.
Все-таки слова могут творить волшебство — Демид впервые сказал “извини”, и во мне разлилось ласковое тепло. Губы растягивала радостная улыбка. Я поспешила к столу и. села на стул рядом с ним. Меня непреодолимо тянуло к нему. Я страшно, кошмарно, невыносимо соскучилась.
Демид открыл на смартфоне видео и положил на стол передо мной. Ясный день, белый песок, пальмы и небольшая хижина — неожиданно! Что брат забыл в тропиках?
Из дома вышел Игнат в одних шортах с довольной улыбкой и потянулся. Тот, кто снимал на камеру из укрытия, приблизил видео так, что лицо оказалось крупным планом. Сомнений нет, это мой брат.
Сзади на его плечи легли женские руки. Вот сволочь! Бросил жену с двумя маленькими детьми и уже нашел себе новую пассию. Видео отдалилось — и я чуть не свалилась со стула от шока. К Игнату прижималась блондинка.
