– Я его не услышал.
– Точно, - в голове вата, которую смочили непролитыми слезами. Я уже знаю, чем закончится сегодняшний день. Как проведу остаток жизни. Всё, наверное, было решено давным-давно. Просто не так просто решиться. Шагнуть к бездне или сбежать от неё. – Семья Терещенко. Ты помнишь их?
– Нет.
Жмёт плечами, делает глотки алкоголя. Смотрю, как дёргается его кадык, расслабляется тело. Халид отвечает так просто, одним словом. Конечно, он не запоминает тех несчастных, которые попались на пути Цербера.
– Их убил Цербер, моя заказчица в этом уверена, - мне хочется забрать у мужчины стакан, напиться до беспамятства. Но алкоголь теперь нельзя. Мне нужна холодная голова. – Значит, ты не вспомнишь, почему это сделал? Ладно.
– Я не запоминаю всех, с кем у меня были разборки.
– Я поняла, не беда. Хал, я просто спросила. Значит, она не получит ничего. Плевать.
– Ада.
– Поцелуй меня.
Выпаливаю до того, как мужчина что-то скажет. Проделает в груди ещё большую дыру. Мы с ним не подходим, ни по каким параметрам. Я помнила каждого человека, которого встречала на пути к своей мести. Что и почему сделала, но не знала, что случилось с ними после. Не хотела думать, что к их краху могла приложить руку именно я.
Жестокость у нас с Халидом одна на двоих, но помимо этого ничего общего нет. В конце концов, мы разрушим друг друга. Я клялась убить Цербера и мне кажется, что эта клятва высечена внутри. вместе с болью и ненавистью. И просто так не вырвать.
Но заглушить получается. Когда Халид без вопросов притягивает к себе, целует жестко и жадно. И мне кажется, что я впервые отвечаю с такой прытью. Не даю ему выжать даже десяти процентов власти, всё забираю себе.
Касаюсь щеки, веду по полоске шрама, бороде. Касаюсь, словно стараюсь запомнить каждую частичку его тела. Каждое мгновение, когда его пальцы сжимают мои бёдра, а внутри бьётся не сердце, а огненный шар.
Меня уносит от того, как мужчина зарывается в мои волосы. Накручивает их на кулак, тянет, запрокидывая мою голову. Делает всё, чтобы вернуть себе контроль над ситуацией.
Кусает мои губы, зализывает языком. Он втягивает нижнюю губы, сжимая зубами едва не до крови, а после ласкает. А у меня вырывается тихий всхлип от того, насколько меня разрывает желанием. Нервы скручивает узелками, бросая из крайности в крайность.
– Я тебя люблю. Не отвечай.
Прошу, потому что ответа я не вынесу. Да и эти слова далеко не для Халида. Лишь признаться самой себе в слабости, том, насколько я низко пала. Как отдала сердце тому, кто раскрошил всё вокруг. И с моей любовью Халид поступит так же. Он не любит меня.
Может, уверен, что да. Какой-то странной любовью. Но любимую женщину не держат силой, не запирают. И точно не говорят, что заставят избавиться от ребёнка, если она забеременеет.
– Я выйду в уборную, мне надо привести себя в порядок.
– Сядь на место, Ада.
– Меня сейчас опять вырвет. Хочешь, чтобы стало плохо на глазах у всех? Две минуты и можем ехать куда ты хочешь.
Халид кивает, давая разрешение. Вылетаю из-за стола, не обращая внимания на охранника, который едва поспевает за мной. В уборной пусто, тихо, а мне хочется кричать.
– Красивое платье, - девушка заходит почти сразу за мной, не давая сделать что-то глупое. Например, вернуться обратно, принять свою участь. Незнакомка поправляет накидку на голове. Почти ничего не видно за паранджой, только прорез для глаз. – Только слишком открытое.
– Сама разберусь.
– Не разберёшься. Платок не помешает.
Улыбается, а затем стягивает черную ткань с головы, распуская по плечам кудряшки. Очень похожие на мои собственные. Начинаю всё понимать в тот момент, когда девушка снимает хиджаб, оставаясь в нижнем белье.
– Раздевать тебя не буду, сама уж. Я, кстати, Сандра. Приятно познакомиться.
Выглядит как ребёнок, которого отправили на непосильную миссию. Девочка Арабины, которую не жалко? Или как и я, отлично умеет играть роль?
Тяну молнию вниз, сомневаясь в каждом движении. Отдаю платье девушке, так сейчас похожей на меня. Может, сорваться прочь? Может, не доверять никому?
Может…
Не стоило вообще мстить? Выжить в детдоме и начать новую жизнь, без груза прошлого. Что же, сейчас идеальный шанс.
– Спокойно выходишь из кафе, никаких лишних движений, - инструктирует меня, пока вожусь с нарядом. – Заворачиваешь за угол, там тебя будет ждать машина.
– Ян?
– И он тоже, чтобы ты не стала глупить и сбегать сама. Арабина понимает, что ты должна кому-то доверять. Но не глупи, слишком многое на кону. Если тебя поймают, то и до нас доберутся.
– Почему ты тогда помогаешь?
– Потому что Арабина попросила. Ей не отказывают. Стой.
Девушка ловко поправляет на мне одеяние, будто возилась с ним не один раз. Ставит ровно сетку, которая прикрывает всё, только глаза видно, но не разобрать. Никто не должен узнать меня в подобном.
Пути назад нет.
Выбор сделан.
Прохожу мимо охранника, стараясь не дышать. Тот безразлично прислонился к стене, лишь на секунду поднимая голову. Ему влетит за это, знаю.
Но своя шкура дороже.
Ян так всегда говорил, когда мы выживали как могли в детдоме и за его стенами. Поэтому прохожу мимо, видя, как охранниу бросает взгляд в уборную. И знаю, что Сандра стоит спиной. С моими кудрями, в моём платье. Точная копия.
Едва не падаю на пол, когда вижу Халида. Он говорит по телефону, курит в помещении. Это запрещено, но что такое законы для этого мужчины.
Цербера.
Повторяю про себя, чтобы не забывать и не облажаться. Сжимаю ручку двери, словно рухну без её поддержки. Мартовский воздух встречает холодом. Простой паранджи недостаточно, чтобы согреться. Но мне и не нужно.
Холодная голова. Ясный ум. Не смотреть на Халида.
Не смотреть!
Но я, конечно же, смотрю.
Торможу, вместо того, чтобы нестись навстречу спасению. Рассматриваю его через огромные окна, как хмурится, что-то резко бросает собеседнику. Крутит стакан в руках, перекатывая алкоголь.
Глупый, тебя же так легко могут убить через окно. Я бы так и сделала, я ведь и пыталась. Сколько раз подбиралась ближе, сколько раз почти получалось убрать Халида.
А теперь… Если я останусь рядом с ним, то обязательно закончу начатое. Кто-то из нас умрёт. Халид, чтобы я могла стать свободной. Или Ада, её настоящая версия, когда мужчина слепит из меня свой идеал.
Я шла в клуб, где мы впервые встретились, готовая к смерти.
А теперь я хочу жить.
Оставляю Халида, Цербера, свою месть – позади.
Я слишком долго была в их власти. Теперь время жить по-другому.
Конец
