Мне было просто физически необходимо обвинять в произошедшем не только себя.
- Я… - робко начал до того молчащий Тод, - я почуял страх. Страх самки...Но я не хотел ни на кого нападать, - выкинул он здоровую руку в защитном жесте, увидев мой взгляд. – Все случилось так быстро, - чуть ли не плакал он.
И я вдруг понял, что передо мной просто напуганный мальчик. Сам не понявший природу своих чувств и предпосылок к обороту. Возможно, этот ребёнок, едва ли не младше самой Лианы, просто хотел защитить самку? Самку, которая наждалась в этой защите. Получалось, что единственное чудовище здесь – это я. На секунду закрыл глаза , глубоко вздыхая.
- Свободны.
Махнул рукой в сторону двери и устало упал в кожаное кресло.
- С-спасибо, альфа, - почти в один голос сказали они.
С Ричардом я потом поговорю по поводу доступа в мой дом без моего ведома посторонних людей. Но это потом.
Как же быть теперь с Лианой? И помнила ли она события той ночи? События не во дворе дома, а здесь, на этой самой кухне. Какая-то часть меня отчаянно хотела, чтобы и этот эпизод выпал из ее памяти. Тогда бы мы могли начать все заново… Я бы был ласков и терпелив. И подготовил бы ее как следует к новости об оборотнях.
И кто знал, что она панически боится собак?
Я подпер голову руками, зарывшись ими в волосы, а потом зазвонил телефон.
- Одна из самок пропала, - без предисловий начал Шон.
Я нахмурился, ведь в эту ночь было полнолуние, такое в порядке вещей, что волки уединяются.
- Рано бить тревогу, Шон, - терпеливо изрёк я, помня о его недавней утрате. Возможно, теперь он стал более подозрительным к таким вещам.
- Она пропала не этой ночью, а прошлой, - с нажимом добавил он.
- Хорошо, возьми отряд на ее поиски, - вздохнул я. Вряд ли волки будут довольны, что их вдруг потребуют утром после полнолуния, но что поделать. – И как ее имя?
- Катрин.
Не понаслышке зная нрав этой женщины и ее темперамент, я мысленно закатил глаза на опасения Шона. Наверняка, волчица сейчас очень интересно проводит время и вряд ли обрадуется, когда ее найдут и потащат домой обеспокоенные волки.
- Шон, ты ведь не хуже меня знаешь Катрин. Пусть веселится, - вздохнул я, массируя пальцами переносицу.
- Но…
- Если вечером не объявится, тогда начнём поиски. А сейчас отдохни, ты нужен мне здоровым и бодрым.
Попрощавшись с Шоном, я ещё несколько минут переговорил с будущей тещей и направился в комнату Лианы. В свою комнату.
И обнаружил свою пару мирно спящей. Хрупкая Лиана забавно смотрелась на массивной темной кровати, явно слишком просторной и большой для ее одной. Мое место - рядом с ней.
Дыхание девушки было ровным и глубоким, но изредка морщинки собирались между ее бровей, и Лиана беспокойно переворачивалась из стороны в сторону.
Светлая прядь волос упала девушке на лицо, и она, поморщившись, смахнула ту тонкой рукой. Я сглотнул, увидев царапины на нежной коже, и раскаяние сжало меня стальными тисками.
Что я натворил? Хотелось укутать ее в кокон и защищать от всего каждую минуту. Добиться ее расположения и прощения. Увидеть не только страх в ее глазах. Там должно было быть доверие к своей паре.
Отошёл к столику и взял в руку баночку с мазью. Ссадины необходимо было обработать.
Я присел на край кровати, зачерпнул пальцем вязкую прозрачную субстанцию, аккуратно приподняв руку Лианы от подушки.
Прохладная мазь обволакивала поврежденные места, оставляя после себя тонкую мерцающую плёночку. Я продолжал гладить кожу девушки, отмечая ее ровное дыхание – все ещё спит.
Потянулся к ее лицу, убирая своевольную прядку, вновь щекотавшую нос Лианы. Очертил контур припухших после вчерашней ночи губ, остановив взгляд на еле различимой родинке над ними, большим пальцем аккуратно погладил скулу.
«Такая нежная и хрупкая», - вспомнились вчерашние слова… и поступки, следовавшие за ними. Горечь сожаления ударила по мне с новой силой.
Отстранил руку, вновь возвращая внимание к легким повреждениям своей пары. Кисти были обработаны, но там, во дворе, она ещё и падала на колени. Зачерпнул ещё немного приятно пахнущей мази на палец и осторожно потянул одеяло вверх, обнажая ноги девушки.
Дыхание сбилось, заставляя исследовать взглядом стройные ноги немного дольше, чем того позволяли правила приличия, тактильная память все ещё хранила ощущения мягкости кожи девушки. А после я заставил себя остановить внимание на покрасневших коленях.
Я потянул руку к ссадинам, когда поймал взгляд расширившихся от недоумения ( или страха? ) пары зелёных глаз. А в следующую секунду девушка резко дернула одеяло на себя, прикрывая обнаженные ноги, и попыталась отодвинуться от меня на постели.
