Надо возвращаться на работу.
Тимур вместо меня позанимается с Матвеем, но всех пациентов он взять на себя не может. У меня график. Меня ждут.
Надеюсь, когда я доберусь до своего рабочего места, Матвей уже уйдет. Я специально не буду торопиться.
Конечно, бегать от него все оставшиеся три недели я не смогу. Хотя… может, взять отпуск и уехать?
Что за дурацкая идея!
Нет, я не уеду. Завтра я возьму себя в руки и буду вести себя как ни в чем не бывало. Сегодня это слишком сложно. Воспоминания о прошедшей ночи слишком свежи.
Я все еще ощущаю руки Матвея на своем теле. Я чувствую его в себе…
Телефонный звонок. Тимур.
— Слушай, твой Иванов так и не пришел.
— Как не пришел?
— Так. Не явился на процедуры. Я позвонил девочкам на ресепшен, мне сказали, он не ночевал в номере.
— Вот как… — пролепетала я.
— Видно, загулял мужик, — хохотнул Тимур.
Еще как загулял!
— Нашел себе местную красотку и отжигает, — продолжил мой коллега. — Похоже, мы его неплохо подлечили.
Ага, просто отлично. Он вчера был даже слишком активным. Я переживала за его бедро…
И кое в чем ты, Тимур ошибся. Наш сбежавший пациент зажигал не с красоткой. Он был со мной.
Но куда он подевался? Неужели еще спит? Время-то уже обед…
Я начинаю волноваться!
7
Настя
До вечера я была как на иголках. Какие только мысли не приходили мне в голову! Матвею стало плохо, и он лежит у меня дома, беспомощный и страдающий. Он по дороге попал под машину. Он встретил другую женщину и продолжил развлекаться с ней…
Первый вариант — вообще не вариант. У Матвея крепкое здоровье. Подлечить ногу — и можно хоть завтра отправлять в космос. Под машину… ну, тоже вряд ли. А вот по поводу другой женщины… Да нет, какая женщина! Он теперь неделю будет восстанавливаться.
Вчера он показал мне небо в алмазах… не знаю, наверное десять раз. Ну ладно семь. Не меньше!
И да, мне тоже нужна неделя, чтобы прийти в себя. Чтобы забыть все это…
Да кого я обманываю? Вчерашнюю дикую безумную ночь я не забуду никогда. В моей скучной жизни никогда не было ничего подобного…
Матвей был таким неистовым! Таким яростным! Моментами мне казалось, что он меня замучает насмерть. И это будет самая сладкая смерть…
Но потом он становился нежным. Ласкал меня осторожно, смотрел в глаза, чутко реагировал на каждый мой вздох и каждое движение. В такие моменты мы были одним целым. Он точно знал, что мне нужно и щедро это дарил…
Повторю в сотый раз: в моей жизни никогда не было ничего подобного.
Так, все хватит! Я не буду об этом думать!
Я работаю.
Я профессионал, и во время работы сосредоточена на пациенте…
* * *
Подходя к дому, я чувствовала дрожь в коленях. Потому что Матвей так и не появился в клинике. Я узнавала.
Но он все же позвонил администратору и сообщил, что с ним все в порядке и курс лечения он продолжит завтра.
Я могла бы выяснить номер его телефона и позвонить…
Но сначала надо убедиться, что он не остался у меня. Это было бы странно. Да нет, этого просто не может быть!
За всеми своими смущениями и волнениями я забыла об одной вещи: Матвей не привык к таким условиям, в которых я живу. Наверное, утром он проснулся и испугался…
Я уже два года коплю на хороший ремонт. Я неплохо зарабатываю в нашей элитной клинике и экономлю на всем. Но до сих пор еще не набрала сумму, которой хватит, чтобы сделать все сразу. А делать ремонт по частям, жить в вечном бардаке, я не хочу.
Я подхожу к калитке. Еще не открыв ее, слышу какой-то стук. Он доносится из моего сада. Что там происходит?
Распахнув калитку, я вхожу. И вижу…
Матвея с карандашом, заправленным за ухо и с молотком в руках.
Кучу новых досок, инструменты, стремянку, еще какие-то предметы, которых раньше не было в моем саду. Но кое-чего, что тут раньше было, я не наблюдаю.
Я даже моргаю несколько раз, чтобы убедиться, что мне не почудилось.
— Куда ты подевал мою беседку? — ошарашенно спрашиваю я.
— Мы вчера ее здорово потрепали. И она развалилась.
— Когда я утром уходила, она стояла на месте!
— А когда я пил в ней кофе, она заскрипела и рассыпалась. Так что я вывез обломки и начал строить новую.
— Что ты начал? — растерялась я.
— Я сделаю тебе новую беседку.
— Но… почему?
— Потому что принимал активное участие в уничтожении старой.
Матвей бросил молоток на землю, достал из-за уха карандаш и взял со стремянки какую-то картонку.
Оказывается, это был чертеж.
Он подошел ко мне, обнял за талию и начал объяснять:
— Вот смотри. Завтра приедут ребята и зальют фундамент. Потом, когда он подсохнет, сделают основание. Полом и всем остальным я займусь сам. Какую крышу ты хочешь? Беседка будет полностью открытая, как старая, или закроем одну стену? Все равно она выходит на забор.
Я была так ошарашена, что не смогла внятно ответить ни на один из вопросов.
— Смотри, вот тут я набросал один вариант… Мне кажется, или ты меня не слушаешь?
Конечно, я его не слушаю!
Пока он рассказывал мне об этапах строительства беседки, его рука пробралась под мою блузку, расстегнула лифчик, а теперь…
Теперь я совершенно не в состоянии думать, какая у беседки должна быть крыша. Потому что моя собственная крыша куда-то уезжает.
Матвей отбрасывает картонку с проектом и тянет меня в дом.
— Мне нужно в душ, — лепечу я.
— О! — его глаза загораются. — Прекрасная идея.
— Нет, я…
Моя блузка уже расстегнута. Матвей освобождает мою грудь от лифчика и взирает на нее с нескрываемым восторгом.
Я полдня бегала от этого человека! Я умирала от смущения. Хотела провалиться сквозь землю. Я думала: больше никогда и ни за что…
И чем я занимаюсь теперь?
Матвей прижал меня к двери ванной. Задрал юбку. Забрался в трусики…
И я чувствую, что вчерашний пожар разгорается с новой силой.
— Мне нужно в душ, — повторяю я.
— Конечно, конечно.
Матвей окончательно освобождает меня от одежды. Раздевается сам. Мы встаем под тугие струи воды.
Он вжимает меня в стену, его взведенный пистолет нетерпеливо трется об меня…
8
Матвей
Я давно мечтаю о загородном доме. О садике с беседкой, о газоне, который нужно косить, о живой изгороди из густого кустарника, которая требует стрижки. И о маленькой мастерской, где можно столярничать. Просто для кайфа.
Сто лет не делал ничего руками! И страшно по этому соскучился.
Мой отец — столяр, плотник и мастер на все руки. Он почти в одиночку построил дом. Он научил меня работать с деревом и другими материалами, наглядно объяснил устройство водоснабжения и электричества. Он всегда повторял, что мужик должен уметь все.
И я умею.
Вот только применить эти умения негде. Я даже участок для дома до сих пор не купил! Как-то все не до этого. А когда у меня что-то ломается, я вызываю мастеров. Потому что мне некогда заниматься всякой фигней.
Живу я не в доме, а в городской квартире, в элитной новостройке. Кручусь, как белка в колесе. Вернее, крутился до недавнего времени.
Докрутился…
Так, этим я пока грузиться не буду. У меня еще есть три недели до возвращения. А возвращаться я буду не к мирной привычной жизни.
Меня ждет война. По-другому это не назвать.
Те, кто подстроил мою аварию, не уйдут безнаказанными.
Когда я сидел в Кошкиной беседке, пил кофе и пытался отдыхать, я вдруг почувствовал, как у меня чешутся руки. Мне невыносимо захотелось снести с лица земли эту рухлядь и построить новую нормальную беседку.
Взять в руки инструменты, ощутить запах свежеоструганного дерева… Да-а! Это то, что нужно. Работа руками всегда меня успокаивала. Буду считать это частью реабилитации.
Я сорвался, поехал на строительный рынок, нашел столярную мастерскую, заказал материалы. С наслаждением побродил по рядам, купил инструменты. Нашел рабочих, которые помогут мне с беседкой.
