Прятала разрывающую на части боль за таким себе наигранным равнодушием. Интересно, женат? Кольца не увидела. Держался, пускай и отчужденно, но весьма уверенно, даже, сказала бы, жёстко.
Ещё больше возмужал. И без того широкие плечи стали практически необъятными. Всё те же волнующие татуировки, скользящие вдоль сильных рук. Всё та же легкая небритость. Как же зачесались руки в тот миг от безудержного желания обхватить это мужественное лицо ладонями и потереться губами о колючую щетину.
А тяжёлый, прожигающий насквозь взгляд с рассекающим левую бровь тонким шрамом? Ничего не изменилось. Всё тот же Денис… и в то же время… другой. Исходящее от него ощущение опасности буквально вопило не подходить, держаться на расстоянии. Так и делала, не решаясь сдвинуться с мёртвой точки. Только когда появилась некая Ольга, вынырнула из состояния анабиоза.
А ведь Лиля похожа на него. Теперь она могла со стопроцентной точностью заявить об этом. И не только ямочкой на подбородке и овалом лица, а и разрезом глаз, и формой носа. Волосы только светлые. Должно быть, от матери. Вспомнилось, с какой бережностью Денис прикасался к ней, едва не с благоговейным трепетом.
Но на Ольгу девочка не похожа. Неужели он в разводе, а она новая любовь? Всё может быть. Хотя, чтобы заиметь ребёнка не обязательно жениться.
А жизнь-то, как оказалось, не стоит на месте. Это она остановилась. Замерла. Боясь пошевелиться, живя одним днем. Живя прошлым. Так и чувствовала дышащую в спину безнадежность. Что она могла сопоставить его счастью? Свою стервозность на протяжении шести лет? Ради чего? Ради свободы и независимости? Круто. Можно поаплодировать себе стоя пока никто не видит.
А ведь даже обрадовалась. Хотела броситься на шею, обнять, засыпать вопросами. Пускай ненадолго, но сделать вид, будто встретились давние знакомые.
«Как ты? Как сама жизнь?»
«Да потихоньку. Дом, семья, работа. А ты как?»
«У меня тоже всё стабильно. Стала на ноги, купила квартиру. Помнишь, сколько проблем у меня было из-за жилья в прошлом?»
«Ещё бы. Я рад, что у тебя всё хорошо»
«Спасибо…»
Ну как-то так…
Тоскливо улыбнулась. Демонстрация холодного пренебрежения со стороны Дениса говорила сама за себя. Не был он рад встрече с ней. Это она навнушала себе хрен знает что. Не прощается такое, и не забывается.
Так и не доделав отчёт, засобиралась домой. По факту, её никто не заставлял сидеть тут до полуночи. Просто… не хотелось уходить. Не хотелось показываться перед друзьями в таком состоянии. Стоило собраться с мыслями. Успокоиться.
Попрощалась с ребятами, перебросилась парочкой фраз с охранником Костей и неспешно пошла на остановку.
Старалась думать либо о чем, только не о Денисе. Сидя в маршрутке внимательно прислушивалась к разговорам пассажиров, впуская в растревоженную душу чужие проблемы. У одних — недавний шторм уволок в открытое море лодку с рыбацкими снастями, у вторых — заболел ребёнок. У третьих сорокоградусная жара выжгла все цветы на подоконнике.
Но стоило оказаться на улице, как оглушающая пустота накрыла с головой, не позволяя нормально дышать.
Не выдержала, и присев у подъезда на пустующую скамейку, заревела. У него есть дочь. Маленькая, милая девочка. Его частичка… А если есть ребёнок, то есть и та, кто родила её. Та, которую он полюбил, впустив в свою жизнь, а она в ответ впустила в свою.
Разболелась в груди старая рана. Разнылась. Неожиданно почувствовала себя дико одинокой и поняла, насколько ценен в её случае Витя. Он ведь стойко ждал её целых два года, терпеливо сносил все капризы, ничего не требуя взамен. А она? Только и делала, что вертела хвостом. Неблагодарная стерва.
Витя был её крепостью, за которой она спряталась, зализывая не до конца зажившие раны. Он тот, с кем научилась искренне смеяться и получать удовольствие от секса. Он был её завтрашним днем и безоблачным будущим. А сегодняшняя шокирующая встреча дала понять, что пора двигаться дальше.
Пытаясь вытереть тыльной стороной ладони слёзы, достала из сумки телефон и набрала Витю.
— Ксюша? — Боже, сколько в его голосе заботы и участия. — Что-то случилось? Ты что, плачешь?
— Знаю, я говорила, что сегодня останусь у себя, но ты не мог бы приехать за мной?..
…Честное слово, старалась изо всех сил. И с упоением отвечать на страстные поцелуи, и прижиматься в неистовом порыве к мускулистому торсу, но…впервые за два года, на месте Вити представила другого мужчину.
Яркий оргазм испытала. Сотрясалась в судорожных волнах наслаждения и одновременно сгорала от стыда. Этой ночью её любил Денис. Это его руки ласкали её тело. Его губы пили её горечь. Его тяжесть вжимала её тело в шелковые простыни.
И снова жгучее сожаление опустилось на грудь, не позволяя сделать вдох. Дождавшись, когда Витя провалится в глубокий сон, повернулась к нему спиной и, запихнув в рот край одеяла, протяжно застонала.
Глава 3
— Муль-ти-ки! Муль-ти-ки! — Лиля скакала по кровати, ловко перепрыгивая через Дениса. — Я хочу мультики.
Бо-о-оже, только семь утра, какого хрена, спрашивается?
— Дочунь, а давай ты ещё поспишь, м? Пожалей папу. Ложись рядом.
— Не хочу я спать! Ты же обещал, па-а-ап…
И сколько в этом голосе было искренней надежды и наивного ожидания, что Денис застонал. В голос. От данного слова не принято отказываться. Пришлось достать из-под подушки пульт и протянуть завизжавшей на радостях дочери.
Получив желаемое, Лиля примостилась под его боком и, включив местный мультяшный канал, наконец успокоилась. Слава богам!!!
Денис накрыл голову подушкой и попытался догнать упущенный сон.
— Папа, ты что, не будешь смотреть со мной?!
— Лапуль, я и так пошёл тебе навстречу, имей совесть.
Лиля стащила с его головы подушку и, пригнувшись, прошептала на ухо:
— А что такое совесть? Она у всех есть? А если у меня её нет? Это плохо? Я не хочу жить без совести. Ты поэтому не хочешь смотреть со мной мультики? Потому что у меня её нет? А это не смертельно?
Аа-а-а. Денис приглушенно застонал, не зная, радоваться или огорчаться любознательности дочери.
После вчерашнего мозги отказывались соображать самые элементарные вещи, куда ещё ему смотреть «Фиксиков» или этих… как их… ну таких… пузатых, как шарики, блин… лось там ещё и ёж с совой. Вспомнил! «Смешарики».
— Конечно, есть у тебя совесть, родная. Это я так, к слову. Давай уже смотреть твои мульты.
И перевернувшись на спину, усадил возле себя счастливую девочку. Сколько в её возрасте нужно для счастья, да? Всего лишь родительская любовь и отзывчивость. А ему, в силу сложившихся обстоятельств, приходилось быть не только отцом, но и матерью.
Только и того, что не вскормил грудью. А так… буквально отвоевал у смерти, вырвал из рук непутевой мамаши. Прошел с ней весь путь, начиная с рождения и заканчивая сегодняшним днем.
Сердце сжималось от понимания, что она, как и он, вырастит без матери. Поэтому из кожи вон лез, пытаясь заменить малышке родительницу. Чтобы ни в ком и ни в чем не нуждалась. Чтобы не чувствовала себя лишенной материнской любви. Она — его семья. Его смысл жизни и вечный тонус.
Лиля прижалась щекой к его груди и, закинув ножку на бедро, умиротворено засопела, прислушиваясь к диалогам главных героев.
Под их незамысловатую речь умудрился вздремнуть и Денис.
— Папуль…
А нет, поспать всё-таки не получится. Не прошло и двадцать минут, как Лиля заворочалась, устав сидеть на одном месте. — Я хочу в «Пальму». Пойдем к Ксюше?
Остатки сна как рукой сняло. Денис вмиг напрягся, обдумывая ответ. И хочется, но, блин, колется больше. Особенно после увиденного на днях.
— А давай лучше покатаемся на лошадках? — посмотрел на дочку с надеждой и мысленно попросил бога посодействовать в участии.
— На лоша-а-а-адках, — задумчиво протянула, позабыв ненадолго о мультиках. — Да! Да! Я люблю лошадок, — вскочила на ноги и давай кувыркаться на свободной половине кровати.
