«Вот и новое письмо пришло… Так, так, так… Что тут у нас…» — открываю почту. Да это больше допрос напоминает. Пусть не надеется, не стану отвечать на всё подряд.
«Кто ты по национальности? — номер один. Вполне прогнозируемый вопрос.
Пишу, и буду дозировать информацию:
«Араб» — по-моему, это очевидно, достаточно присмотреться.
О, да она ждала, когда начну присылать ответы, так как приходит новое письмо:
«Так и знала» — хотела подтверждение своим мыслям? Приятно знать, что думает обо мне.
Дальше по списку:
«Из какой ты страны?» — здесь можно не угадать.
«ОАЭ. Пояснять не нужно?» — нажимаю «отправить».
«Нет, поняла… А город?» — этого вопроса нет в списке.
Какая она милая в своем любопытстве. Я ничего спрашивать не стану, уже дал указания раздобыть все, что только нароют. А потом, при необходимости, расспрошу с пристрастием, в особом смысле, разумеется…
«Дубай» — отвечаю. И дополняю от себя: «Займись покупками, не отвлекай меня».
«Одно маленькое уточнение можно?» — присылает.
«Давай» — она подогревает во мне интерес, и желание накатывает, уже мечтаю, как окажусь дома и уложу ее на кровать.
«Почему твои глаза голубые?» — приходит от нее.
«А какие должны быть?» — усмехаюсь, понимаю, куда клонит.
«Хотя бы карие… или как мои — черные…» — самое большое заблуждение, будто все арабы имеют исключительно темные глаза.
«Поверь, я не единственный обладатель такого оттенка» — пишу.
Проходит несколько минут, ответа нет. Решил, что она прислушалась, изучает интернет-магазины.
Быстро пробегаюсь по всему списку, ничего провокационного, на первый взгляд, не заметил.
«Красивое сочетание…» — новое письмо.
Не сразу сообразил… А когда дошло, что речь о моей внешности в целом, нахмурился. Влюбленность с ее стороны ни к чему хорошему не приведет. Надо пресекать на корню, в зачаточном состоянии… Никаких чувств.
«Снежана, я занят. В четыре часа приеду. Не забудь» — отвечаю.
Понятливая, не беспокоит больше. Хотя почему-то продолжаю ждать: напишет или нет, но пятнадцать минут ничего не происходит.
Откидываюсь на спинку офисного стула, скрестив руки за головой. Весь этот месяц мысли не покидали меня, подсовывая разного рода сексуальные фантазии. Не отрицаю: что-то в ней есть, иначе не стал бы затевать эту историю. Но…
«Не заиграться бы…» — говорю сам себе. Снова смотрю на вопросы, решаю все-таки разом ответить. И забыть.
Итак:
«Чем ты занимаешься здесь?» — тоже стандартно. «Строительная компания, семейный бизнес, запускаю новый проект».
«Сколько тебе лет?» — ее интерес понятен. Глядя на меня, так сразу не угадаешь возраст. «32».
«Откуда так хорошо знаешь русский?» — ожидаемо. «Моя мать русская, пусть тебя это не удивляет, такие браки случаются».
«Из личного: женат?» — чисто женский интерес. Хотя если бы имел семью, фривольные отношения никогда не позволил, по многим причинам. «Нет, не женат».
«Ты мусульманин?» — религии коснулась. Наверное, без уточнений ясно. Именно поэтому предыдущий вопрос принципиален. «Да».
«Почему полгода?» — что стоит за этим вопросом: любопытство или желание скорее избавиться от моего присутствия? «Потому что столько времени требуется на решение всех рабочих моментов. Возможно, раньше уеду, зависит от многих факторов».
Пропускаю несколько пунктов, не имеющих значения. Но тут взглядом цепляюсь за вопрос, поставивший в ступор, заставивший глубоко задуматься:
«Почему я?» — вот и провокация.
Не знаю… Действительно, почему? Что в ней такого? Красивых девушек полно вокруг, а захотел ее видеть рядом с собой — неопытную, молодую… и такую приятную… Девчонка нравится мне — это единственное разумное объяснение.
Оставляю вопрос без внимания. Не обещал душу изливать. Отправляю ответы. И погружаюсь в работу. Хорошо помогает отвлечься, не забивать голову ненужностями.
Вернувшись, домой, застал Снежану в старой одежде. Мало того, что джинсы за гранью моего понимания в качестве женского образа, так она еще сделала дурацкий неряшливый хвостик.
— Это что? Почему не собралась до сих пор? — засовываю руки в карманы, оглядываю внимательно. Не люблю ждать, но больше всего терпеть не могу, когда не выполняют указания.
— Хм… Я готова, — тоже смотрит на себя.
— Во-первых, волосы, — стягиваю резинку, она вздрагивает от такого действия. — Во-вторых, где нормальная одежда, платье, например? И, в-третьих, отсутствие косметики на твоем лице не беспокоит, но так ты похожа на пятнадцатилетнюю школьницу… А значит, меня можно принять за педофила.
— Глупости… — возмущается. Ее упрямство начинает раздражать.
— То есть, ты не позаботилась об этом, — наконец, понял. — Оставил карту не просто так… Купить вещи — была не просьба.
Я, конечно, мог проверить остаток по счету, какие-то уведомления приходили — только времени не было заглядывать.
— Самир, ничего не нужно, — тихо говорит, поднимая свои большие блестящие глаза.
Как у нее так, получается, произносить имя, что оно звучит по-особенному или ее мелодичный голос делает его таким? И, кажется, она опять боится моей реакции: напряжена, жмется к спинке дивана.
— Это нужно мне! — опираюсь на подлокотник, второй рукой обхватываю ее затылок, чтобы не смела отворачиваться.
— Самир… — прикасается к моей груди поглаживающими движениями, обрисовывая контур мышц через ткань рубашки. И вся злость куда-то тонет от простой ласки. — Не ругайся…
Приподнимается, осторожно обнимает, прижимаясь доверчиво. И окончательно успокаиваюсь. Я ощущаю ее волнительный трепет.
Задаюсь вопросами: о чем думает, какие чувства испытывает сейчас… Не хочу ломать, причинять боль, но понимаю другое — это неизменно случится, если она увлечется мной. Надо расставить все по полкам, четко обозначить наши отношения, не давать мнимых надежд.
Отстраняюсь от Снежаны, заглядывая в лицо, которое раскраснелось и стало привлекательнее от румянца. Еще раз рассматриваю внешний вид: пожалуй, погорячился — не так плохо, ей идет, но все равно гардероб стоит поменять. Красивое белье — пункт номер один, следить за тем, чтобы носила — второй момент, иначе на торчащие соски будут пялиться все, кому не лень.
— Поехали к врачу, — тяну за собой.
И собственные мысли пугают…
Глава 4. Всё только начинается…
1.Снежана
— Почему у тебя под свитером нет бюстгальтера? — Самир неотрывно смотрит на мою грудь, пока ждем лифт.
— Он порвался, когда ты снимал…
«Вернее, срывал» — добавляю мысленно.
И молчу, что под джинсами ничего нет — трусики тоже пострадали. Я просто хочу свои вещи: простые, без пафоса, и такие любимые — раз уж застряла на условиях добровольно-принудительного рабства и грозящей неизвестной опасности.
— Мы можем заехать в мою квартиру? — уточняю, аккуратно взглянув на него.
— За одеждой? — сразу сообразил он, снова впился глазами на выделяющиеся через ткань соски. — Нет. Мы заедем в магазин и купим все необходимое, — резко притягивает к себе, развернув меня спиной, а рукой пробрался под свитер.
— Самир…
Хотела убрать наглые пальцы, на это действие получила недовольный рык в ответ.
— Не смей, — угрожающе произнес. — Я буду трогать тебя, когда пожелаю. Ясно?
— Куда ж яснее… — расслабляюсь, позволяя эти нескромные прикосновения, под прицелом подъездных камер.
— М-м-м… какие… идеально помещаются в моих ладонях… — он теребит соски, целуя изгиб шеи. И жгучие волны желания растекаются по телу.
— Перестань, пожалуйста… — стыдно, от чего краснею мгновенно, понимая, что кто-то нас увидит.
— Весь этаж мой, не дергайся.
Приходит лифт, наконец…
Но останавливаться Самир не собирался. Не разрывая объятий, заходит внутрь, приподняв меня. И тут же задирает мой свитер и, склонившись к груди, терзает ее губами, языком, выводя витиеватый узор, посасывает…
