Я забыла как дышать. Не может быть.
Конечно, я не узнаю местность. Если это тот город, где я раньше жила… тут все в зелени, нет развалин, такой восхитительный воздух. Небо ярко-голубое, чистое. Никаких песчаных бурь, грязи и серости. Раньше, всегда можно было заметить крутящиеся на орбите рекламные баннеры и мусор, а сейчас ничего.
По щекам полились слезы. Слезы счастья. Да, все, чтобы я не пережила в прошлом стоило лишь одного этого мига. Мой дом. Такой, о каком всегда мечталось, но никогда не верилось. Пусть я уже не буду здесь жить, но для тех, кто окажется рожден в этом мире, все будет уже иначе.
– Это чудо, – тихо произношу я. – Не верится, что такое возможно.
– Это не чудо, Леа, всего лишь высокие технологии и серьезные материальные вложения.
Корабль выплывает на просторную площадь и начинает медленно снижаться. На площади целое море людей.
– Дорого я вам обхожусь, – заметила невольно, чем рассмешила дараи. Окин хмыкнул встал сзади вплотную и положил руки мне на плечи.
Чем ниже мы спускаемся, тем отчетливее я слышу шум толпы.
– А зачем мы туда опускаемся? – спрашиваю с любопытством разглядывая человеческое море. По периметру площади расставлены огромные экраны, они показывают людей крупным планом.
– Они пришли, поприветствовать и поблагодарить свою правительницу.
– А кто тут сейчас на планете правит?
– Ты. Это твоя личная планета. Считай это моим подарком.
Потеряла дар речи. Я не спорю, подарок хороший, но…
– Зачем мне планета? Я все равно здесь не живу.
– Это будет тебе дополнительный стимул, чтобы выжить при дворе и вести себя хорошо. Судьба этой планеты полностью зависит теперь от тебя. Пока ты жива, здесь будет поддерживаться порядок.
Экраны на площади больше не показывают толпу, сотни камер теперьнаправлены на нас с дараи.
Люди внизу радостно ликуют, они счастливы. Дараи с явным снисхождением машет им рукой. Я, осторожно высунув руку из-под плаща, тоже скромно помахала людям рукой. На экранах я вижу свою широкую улыбку, которая вдруг становится напряженной и натянутой. Это я почувствовала, как хвост дараи проник ко мне под плащ.
Продолжаю натянуто улыбаться, но теперь полностью сконцентрировалась на внутренних ощущениях, поскольку чужой хвост творит беспредел. Гибкая конечность погладила нежно бедра, а потом также решительно полезла под юбку.
Невольно зажимаю хвост ногами, чтобы прекратить безобразие, и это вопреки знанию, что дараинейру говорить “нет” категорически запрещено. Хвост у дараи сильный и с легкостью пробивается туда, куда хочет. Еще и кисточка такая нежно-щекотная.
Пытаюсь незаметно для сотен камер переступить с ноги на ногу и достать до хвоста руками, никак не выдавая своего неудобства. На экраны с моим изображением смотреть смешно. Лицо растерянное, улыбка наклеенная, но, надеюсь, этого никто не замечает.
Гибкий хвост медленно, с явным садистстким удовольствием проникает мне в трусики, трется между ног. Крепко сцепила зубы, чтобы случайно не застонать от удовольствия. Ужасно. На меня смотрит столько людей я правительница, а тут такое.
Ахнула, когда хвост резко в меня проник. Окин стоит и улыбается, как ни в чем не бывало и словно и не замечает, что творит его хвост. Мой хвостик недовольно шлепает наглого захватчика, отчего сам хозяин хвоста улыбается все шире и шире. Я чувствую, как хвост дараи, проникает на максимальную глубину и…
На экранах мое лицо смущенно краснеет, но, к счастью, почти не видно, как сильно я закусила губу.
Мощные толчки вынуждают меня схватится за поручень, иначе у многих возникнут вопросы, что это новую главу планеты так штормит. Благо, камеры тут же стали транслировать только мое лицо крупным планом.
Это самая настоящая пытка острым удовольствием, а понимание, что за мной наблюдают тысячи, а может и миллионы пар глаз, почему-то еще больше заводит. Опасность разоблачения максимально усиливает все ощущения. Самое трудное - держать лицо невозмутимым.
Мысленно молюсь, чтобы все скорее закончилось, все сильнее впиваюсь руками в поручень, чуть наклонясь. Я уже дошла до такого состояния, что если бы дараи встал сзади, отбросил плащ и взял бы меня при всех, мне было бы плевать, настолько погрузилась в собственные ощущения.
Наконец, я дошла пика. Прищурилась, и быстро тяжело дышу. Хорошо, что есть поручень.
Про экраны я на время забыла, но когда взглянула на них вновь, удивилась тому, насколько у меня невинное и спокойное выражение лица, вот только щеки пунцовые, а глаза лихорадочно горят.
Улыбнулась, нашла в себе силы оторвать руку от поручня и помахать на камеру. Пусть мой народ не узнает, как именно я расплачиваюсь за его благополучие. По крайней мере не сейчас.
Дараи положил руку мне на талию и увел с платформы. Вот и все. Мне был подарен этот недолгий момент ликования и радости. Счастье моего народа - плата за мою покорность, благодарность и вечную преданность дараи.
