Ознакомительная версия.
И среди нас не осталось ни победителей, ни побежденных — только невероятным образом тонко почувствовавшие друг друга мужчина и женщина.
Думала ли я, что исход этой ночи может быть лучше? Нет. Он был самым лучшим.
Утренний свет пробивался сквозь занавешенное окно, с пляжа доносился размеренный шум прибоя.
Лежа с закрытыми глазами, я зачем-то в полудреме считала волны.
«Две, три, четыре…»
Это бесполезное занятие оттягивало момент окончательного пробуждения и позволяло оставаться во власти умиротворения и неги еще какое-то время.
Входная дверь тихо скрипнула, пропуская внутрь человека, который был со мной этой ночью.
«И подарил непередаваемое наслаждение».
Он поднялся гораздо раньше, но меня — гостью — тактично будить не стал, и я была за это признательна.
Царапало беспокойство и ожидание неизвестного.
«Каким он будет сегодня? Холодным и неприступным? Равнодушно-вежливым? Или же, как прошлой ночью, чутким и внимательным?»
Последнего мне очень хотелось, но я понимала, что шансов увидеть с утра его счастливую улыбку у меня немного.
Я неслышно вздохнула, открыла глаза и увидела, как мой новый знакомый, чьего имени я до сих пор не знала, расставляет на столе кружки и достает кофе. Из стоящих рядом бумажных пакетов аппетитно пахло горячими булочками.
«Где он достал свежую выпечку на берегу океана?»
Ответ не замедлил явиться, когда зазвонил телефон.
— Нет, спасибо, больше ничего не нужно. Приготовь мой джип, сегодня придется съездить в Антеру.
Антерой назывался небольшой индустриальный город, лежащий в ста километрах к западу от Канна, расположенный сразу за Интанским хребтом, ввиду чего к нему вела единственная узкая и довольно опасная горная дорога.
Предполагая, что хозяин бунгало может торопиться по своим делам, я быстро поднялась с кровати и принялась одеваться. Обернувшись на шум, тот едва заметно кивнул мне в знак приветствия, продолжая отдавать распоряжения по телефону:
— Составь для меня план документов и предупреди их о моем приезде. Да. Пока больше ничего.
Я спешно натянула юбку, застегнула блузку на верхние пуговицы и, стараясь не мешать разговору, босая выскользнула за дверь. Свежий утренний воздух пах солью, океан спокойно и неторопливо покачивал синие волны, величественно раскинувшись до самого горизонта. Из-за голубых облаков, кое-где еще окрашенных в бледно-розовый, уже показались яркие лучи солнца. Белесая дымка, витающая над водой вдали, почти рассеялась, позволяя взору увидеть границу, где бирюзовая гладь воды плавно перетекала в прозрачное небо.
Свежо, здорово, хорошо — как же сильно пляж бодрит по утрам, — я с наслаждением потянулась и прошла к воде. Изумительное место, неправдоподобно красивое. Наверное, нельзя смотреть на такое каждый день, чтобы не потерять остроту восприятия, и мне, что неудивительно, как и любой другой девушке на моем месте, очень хотелось побывать здесь еще раз. Смогу ли я запомнить сюда дорогу и вернуться самостоятельно? Скоро станет ясно.
Океан манил, призывал в него окунуться, но из-за отсутствия уверенности в том, что у меня будет время на последующий душ и «высыхание», идею о купании пришлось отложить и заменить ее обычной прогулкой вдоль пляжа.
«Повезло кому-то иметь здесь домик».
Кому-то. Красивому безымянному мужчине в черной кожаной куртке. Ему, наверное, во многом повезло.
От одного края бухты до другого ровно три минуты ходьбы; исследовав местность, я отряхнула ступни от песка, обулась в босоножки, которые до того держала в руке, и направилась к дому — в беспокойную неизвестность.
Не хотелось прощаться. Совсем не хотелось. Пусть будет хотя бы шанс, хотя бы полшанса встретиться вновь, и я буду самой счастливой девчонкой этого дня. Глупо? Наверное, но сердце уже тепло и крепко обняло незнакомца и отпускать ни за что не желало. Как ему приказывать — сердцу?
Оказалось, что к тому времени, пока я прогуливалась, разговор по телефону закончился, а на столе появилось все необходимое для завтрака: сахарница, ложки, кувшинчик со сливками и хрустящие круассаны.
— Выспалась?
— Да, спасибо. — Я улыбнулась. Утренний свет почти не смягчил мужественную красоту сидящего в плетеном стуле мужчины: та же жесткая квадратная челюсть, внимательные серо-голубые глаза, дерзко очерченные красивые губы. И не нужна такому ни косметика, ни расческа, чтобы завораживать в любое время суток.
Наливая в кофе свежие сливки, я старалась ощутить, что именно изменилось этим утром, а интуиция твердила — что-то изменилось однозначно. Несмотря на расслабленно-спокойное выражение лица моего нового знакомого, мне показалось, что между нами в воздухе выросла плотная и довольно холодная стена. Почему? Неужели… ему было так плохо?
Несмотря на рационализм и понимание того, что первая встреча вполне может стать последней, сердце беспокойно екнуло. Хотелось сжаться, поместить себя в невидимую скорлупку и сообщить: «Ты иди по делам, если хочешь, а я побуду здесь. Поплаваю, подожду тебя, и, может быть, ты вернешься в другом настроении и мы снова побудем вдвоем. Может быть, тебе будет хотеться побыть со мной…»
Ведь главное — не рубить с плеча, не отбрасывать возможности. Кто знает, чем они могут обернуться? А вдруг?..
«Элли, прекрати бредить. Кто захочет увидеться, предложит сам, а кто не захочет…»
Да, тому не нужно навязываться — я это знала. Однако, несмотря на бронебойные доводы логики, я намеренно медленно помешивала в кружке сахар и судорожно подыскивала тему для разговора. О чем же поговорить? О погоде? О чудесном утре, о прекрасной ночи?
Все не то, не то.
Какие слова служат ключ-паролем к этому дому, пляжу, закрытому сердцу? Что именно требуется произнести, чтобы очутиться здесь еще раз? И существует ли на повторную встречу хоть малейший шанс?
«Ты навязываешься, Элли! Навязываешься».
«Да, навязываюсь, я знаю».
Вот только мысль о том, что придется уехать отсюда и навсегда забыть о безымянном незнакомце, покалывала изнутри.
Предположим, я могу расспросить об этом человеке своих знакомых — описать им его внешность, назвать номер машины. Вероятно, я даже смогу узнать имя и адрес, вот только что это даст? В Канне не принято являться в гости без приглашения, совсем-совсем не принято и даже чревато негативными последствиями, а значит, подобный вариант исключен.
Все еще лелея тайную надежду, что не все потеряно, я попыталась прощупать почву:
— Ты торопишься?
— Не настолько, чтобы не дать тебе допить кофе.
Ознакомительная версия.
