— Очень хорошо, — она прижалась холодными губами к виску сына. — Я хочу, чтобы ты никогда, никогда больше не позволил довести себя до такого ещё раз, — и, не обращая внимания на отчаянные протесты мальчика, начала закапывать его в снегу. — Стань королём, ведь для этого ты и был рождён!
— Мама, пожалуйста! К-как ты можешь это делать?
— Потому что ты — мой сын. Ты — моё сердце. Я сделаю всё, чтобы защитить тебя! — они встретились взглядами. — Лотэр, единственное, что действительно ценно в моей жизни — это ты.
Он не хотел верить, что видит её в последний раз, он не хотел говорить ей, как сильно её любит, чтобы это не звучало как прощание…
— Я знаю… — прошептала она в ответ на его молчание и засыпала Лотэра снегом с головой.
Он лежал, съёжившись, содрогаясь от страха за мать. Тепло её крови в его жилах не давало ему замёрзнуть насмерть. Лотэр ничего не видел и мог лишь отчаянно вслепую вращать глазами и прислушиваться.
Она поднялась на ноги и побежала навстречу смертным. Через какое-то время откуда-то издалека донеслись звуки борьбы и топот множества ног. Не меньше дюжины людей окружило Иванну. Лотэр стиснул кулаки, борясь с невыносимым желанием броситься матери на помощь. Они схватили её.
Но он ничего не мог поделать… он был связан данной клятвой, да и слишком истощён.
Лотэр давился рвущимся наружу воплем отчаяния и захлёбывался жгучими слезами, слушая звяканье цепей и приглушенные крики Иванны, сопровождающиеся стонами мужчин.
Лотэр вырос в Хелвите и многое повидал при дворе своего распутного отца, и тех нравах, что царили там. Он прекрасно знал, что эти смертные делали с его матерью.
Драгоценная кровь, которую она ему пожертвовала, подкатила к горлу, и он чуть не вырвал. Справившись с рвотными позывами, Лотэр решил, что станет одним из падших, он будет охотиться и убивать, забирая себе силу.
И пусть он вырастет свихнувшимся от жажды крови, но никогда больше не позволит себе быть слабым…
Ему показалось, что прошли часы, пока крики Иванны затихли. Он снова жадно вслушивался, бешено вращая глазами. Спустя какое-то время Лотэру показалось, что в воздухе разлился запах дыма, а затем и запах горелой плоти.
Рассвет!
Иванна снова закричала.
Она горела и кричала на дакийском:
— Помни, мой принц! Отомсти за меня!
Она кричала что-то ещё, но Лотэр не мог разобрать. Что-то бессвязное… прерывающееся воплями агонии.
И под крики умирающей матери Лотэр, рыдая, снова и снова повторял свои клятвы, как молитву, добавив к ним ещё одну:
— С-с-сожгу к-короля… Д-даков… заживо…
Слейтвилль, штат Виргиния
Пять лет назад…
— Так вы собирались меня изгнать? — вопрошала Саройя Жница Душ, величаво приближаясь в отблесках огня к израненному человеку. — Даже не знаю, что хуже. То, что вы приняли меня за демона… — продолжила она, поигрывая окровавленным тесаком и наслаждаясь зрелищем расширяющихся от ужаса глаз мужчины, неотрывно следящих за каждым поворотом ножа в её руках, — или то, что действительно верили, будто способны отделить меня от этой человеческой оболочки.
Ничто кроме смерти человека, в которого она вселялась, не могло избавить носителя от Саройи. И уж подавно не какой-то смертный церковнослужитель, явившийся с пятью дружками в этот отвратительный трейлер в глуши Аппалачей, чтобы провести обряд изгнания нечистой силы.
Несчастный пытался отползти от уверенно приближавшейся убийцы, запнулся об опрокинутый и разбитый торшер и упал навзничь. Падая, мужчина выпустил обрубок правой руки, который до того зажимал уцелевшей левой, и из раны фонтаном брызнула кровь.
Саройя умилённо вздохнула. Много столетий назад, будучи богиней смерти, она уже набросилась бы на свою жертву и, вонзив клыки в яремную вену, сосала бы кровь и пожирала душу человека, пока от того не осталась бы лишь пустая оболочка. Теперь Саройя была обречена вселяться в бессильных смертных и раз за разом переживать собственную смерть в их телах.
Кто ей достался в качестве последнего носителя? Элизабет Пирс, девятнадцатилетняя девчонка, столь же прелестная, сколь и невыносимо бедная.
Священник натолкнулся на расчленённое тело одного из своих товарищей и, взвизгнув от ужаса, обернулся, выпуская Саройю из поля зрения. В мгновение ока она набросилась на добычу, замахнулась со всей силы и вонзила нож мужчине в шею.
Кровь хлынула, заливая всё вокруг, когда убийца выдернула клинок, чтобы ударить во второй раз. А потом в третий и в четвёртый…
Утирая тыльной стороной ладони забрызганное кровью лицо, Саройя задумчиво рассматривала труп.
Эти пятеро смертных считали себя какими-то особенными, духовно возвышенными. Но разве их головы отсекаются не с той же лёгкостью, что и жирные рыбьи головы на разделочном столе в лавке продавца рыбы? Покончив с пятым священником, Саройя обернулась к последней живой душе, оставшейся в трейлере. Рут, мать Элизабет. Она забилась в угол и, бормоча молитвы, потрясала кочергой.
— Я подчинила себе душу твой дочери, женщина. Она никогда не вернётся, — солгала Саройя, хотя прекрасно знала, что уже очень скоро Элизабет отыщет путь назад и стряхнёт с себя оцепенение, возвращая контроль над собственным сознанием и телом.
Из всех смертных, в которых вселялась Саройя, Элизабет оказалось самой красивой, самой юной… и самой сильной. Богине трудно было восставать и завладевать её разумом. С относительной лёгкостью это удавалось только в тех случаях, когда девушка спала или была истощена.
Такое с Саройей случалось впервые. Она вздохнула. А ведь Элизабет должна была почитать за честь, что удостоилась права стать носителем её сущности, храмом из плоти и крови, вместилищем божественного вампирского духа.
Саройя оглядела похищенное у девчонки тело. Упрямица не только не проявляла должного смирения, но ещё и сопротивлялась изо всех сил. Каждый раз приходилось бороться с ней, чтобы завладеть им снова. Элизабет боролась с ней даже в эту самую секунду.
Впрочем, всё это не имело значения. Веками Саройе подсовывали то сутулых пожилых мужчин, то женщин с лошадиной внешностью. Так что Элизабет в сравнении с предыдущими носителями казалась идеально подходящей кандидатурой. Рано или поздно Саройя одолеет девчонку. Для этого у неё имелась пара козырей — накопленная веками мудрость, кое-какие священные дары… и союзник.
Лотэр Враг Древних.
Сын короля, вампир тысячи лет от роду, с несказанно зловещей репутацией. Год назад личная прорицательница Лотэра направила его к ней. Они провели вместе одну единственную ночь в близлежащих лесах, но мужчина дал обет, что избавит её от жалкого существования, которое Саройя была вынуждена влачить столь долгое время.
