– Ой, извини, – ты прижимаешь меня к себе крепче. – А что касается вопроса… Я не могу тобой управлять. Мы ж друг друга как облупленных с первого класса знаем!
Я шутливо хлопаю тебя по колену:
– Я подозреваю, что вообще ничего о тебе не знаю!
Ты сладко потягиваешься:
– У моих родителей вчера появились такие же подозрения. После того, как они услышали, как я о тебе отзываюсь. Маман так просто поинтересовалась, что у нас с тобой было.
– Она ко мне, помнится, относилась не особо…
Ты хмыкаешь:
– За это время она успела ознакомиться с другими кандидатками и признала, что ты – не самый плохой вариант.
Я с удивлением чувствую внезапный укол ревности – чувства, мне не свойственного. Другие кандидатки… Понятно, что ты не мальчик, и все-таки, сколько их было у тебя – тех, которые растворились в сутолоке дней? И тут же одергиваю себя: ведь и я не страдаю излишним целомудрием. А ты же не переживаешь по этому поводу…
Или все-таки переживаешь?
– Ладно, – ты бережно гладишь меня по волосам и с горькой ноткой продолжаешь: – Прости, мне пора. Дома еще работы валом.
– А может, останешься?
Ты вздыхаешь и проводишь ладонью по лицу.
– Любимая моя-любимая… И как ты это себе представляешь? Лежать с тобой в одной постели, хотеть тебя до безумия – и более ничего? Уж лучше я подожду немного. Главное, чтобы никто из нас не «перегорел».
– Я тебе перегорю! – Рычу я, ткнув кулаком в бедро. – Обратно зажгу!
– В этом не сомневаюсь, – смеешься ты. – Как в той песне… «Ты ласточка моя, ты зорька ясная, ты в общем самая огнеопасная!»
Ты заходишь ко мне каждый день. Мы сидим, общаемся ни о чем, смотрим кино. Заново учимся смотреть друг на друга. Неожиданно для себя я открываю, что ты – довольно симпатичный мужчина, как ни парадоксально это звучит. Это ж надо! Рассмотреть внешность много-много лет спустя.
Хотя… Может, это и не внешность, а внутренний свет, идущий от твоей мятущейся души?
– Ну вот почему так: на одних все заживает, как на собаке, а я до сих пор на себя без содрогания в зеркало смотреть не могу?!
– Не смотри, – пожимаешь ты плечами. – Между прочим, не так уж и виден теперь этот твой синяк.
– Ага, не виден! Переливается всеми цветами радуги!
– Значит, не виден для меня, – ты целуешь меня в ладонь.
Я сладко жмурюсь. Ладонь – моя эрогенная зона. И ты уже явно успел это выучить. Мы ж не просто так телевизор смотрим, а обнимаемся… Более чем активно. Все идет к закономерному продолжению. Но мы оба оттягиваем этот момент.
Слишком уж сладка прелюдия…
Две недели спустя мы снова сидим в ресторане. Том самом, где когда-то во время танца мы целовались перед глазами изумленных посетителей.
Вечер. Народу в зале все больше.
Ты смотришь мимо меня и по твоим губам бродит загадочная улыбка.
– О чем ты задумался?
– Да так… Прокручиваю в голове наш роман. Какой-то он более чем странный. Со стороны может показаться, что два идиота никак не могут прийти к очевидному решению.
– Это как раз и есть взгляд идиота, – улыбаюсь я. – Нам бы свой внутренний мир в порядок привести. А так – это просто редкий раздрай в душе, милый. Ведь все могло быть раньше. Но не случилось. Значит, всему свое время.
– Утешаюсь этой философией, – ты салютуешь мне бокалом. – За мечту!
– Мечта у меня в настоящий момент упирается только в один вопрос, – ехидно отвечаю я. – У тебя или у меня?
– В гостинице, – улыбаешься ты. – Я забронировал номер. Причем не здесь, а в соседнем городе.
– Еще дальше место найти мог?
– Прости мне эту прихоть. Сам не знаю, почему я так поступил. Но такси, – ты бросаешь взгляд на часы, – скоро уже будет подано к подъезду.
– Жду-не дождусь, – тихо говорю я, но ты все слышишь.
– Как ты понимаешь, я тоже.
Гостиничный номер насквозь пропах пороком. Широкая двуспальная кровать не оставляет никаких сомнений в том, что для сна она используется существенно реже, чем для других целей. Я сажусь на нее и несколько раз подпрыгиваю. Пружины недовольно поскрипывают.
– Громкая кроватка, – замечаю я.
– Что ж ты хочешь? – Тихо откликаешься ты. – Не мы первые ее опробуем.
Я смотрю на твои руки. Кажется, они дрожат.
– С тобой все в порядке?
– Ну как тебе сказать, – твой рот кривится в непонятной усмешке. – Не поверишь, но меня мандраж бьет.
– Кто-кто?
– Волнуюсь, – ты произносишь это с явной неохотой.
– Ты еще способен волноваться?
Ты садишься рядом со мной, сцепив руки в замок между коленей. Опустив голову, ты что-то неразборчиво шепчешь.
– Да что с тобой, милый?
Ты поворачиваешь голову в мою сторону… Бог ты мой, какой у тебя сейчас беспомощный взгляд!
– Я так долго ждал этого момента, так долго… – Ты замолкаешь, а потом, словно ныряя в холодную прорубь, добавляешь: – Знаешь, это ведь сбывшаяся мечта. А когда она становится реальностью, то либо перестает быть мечтой, либо становится ступенькой к новой мечте…
Я удивленно смотрю на тебя.
– Послушай, ты же взрослый, нормальный мужик! Что ты комплексуешь?
– Не знаю, – в твоем взгляде мелькает какое-то совсем непонятное мне чувство. – Но такое ощущение, будто я коснулся чего-то совсем потустороннего.
– Дурак ты, – я стараюсь, чтобы в моем голосе не прорезалось смятение, порожденное твоими словами. – Какое там «потустороннее»? Ну ведь мы же любим друг друга и хотим! Иди ко мне! Слышишь? Иди ко мне!
У моего платья фальшивая застежка сбоку. Ты резко ее дергаешь. Кажется, ткань трещит.
– Милый, это не так снимается!
Я стягиваю платье через голову. Ты смотришь на меня взглядом, где смешались такие разные чувства: безумие, страсть, обреченность и любовь. Или мне это только кажется?
Я кладу руки тебе на плечи. Тебя все еще бьет мелкая дрожь.
– Э-э, милый, – я нежно касаюсь губами твоей щеки. – Все в порядке?
Ты ничего не отвечаешь, только впиваешься мне в губы горячим поцелуем.
…Мы в постели. Ты исследуешь мое тело губами сантиметр за сантиметром. С моих губ слетает стон наслаждения.
– Да не тяни ты уже! – Не выдерживаю я. – Я сейчас на тебя наброшусь!
Ты горько вздыхаешь и неожиданно переворачиваешься на спину.
– Что с тобой?
– Как говорила кобра из доброго мультика про Маугли, «убейте меня, мне стыдно». – Ты закрываешь лицо руками.
Я скольжу взглядом вниз. Более чем странно: ты не возбудился.
– Да бывает, ну что ты… – Честное слово, я в растерянности. Никогда не могла предположить, что такое с нами может произойти.
– Бывает, – горько усмехаешься ты. – У стариков – бывает, слышал. Но чтоб у меня… Блин! – Ты зло хлопаешь по одеялу ладонью.
– Вот ты чудик, – я целую тебя в шею. – Взрослый мужчина, а ведешь себя как пацан иногда. Лежи и ничего не делай. Просто лежи…
