Это всё видимо из-за Оленьки!
Которая тоже крутилась неподёлку…
В смысле, из-за неё он остался.
Ведь так?
Вряд ли могла быть ещё какая-то другая причина.
— Милый наряд, — заметил он через некоторое время. — Цвет волос тоже ничего, кстати. Мне нравится. Дивный оттенок. Тебе бы ещё хвостик цвета морской волны с переливами, и истинно русалка, — ухмыльнулся. — А вот пиджак явно лишний, — добавил скучающим тоном.
И вот уж чего не ожидала, так того, что после высказывания на моё бедро ляжет мужская ладонь, придвинув к себе в собственническом жесте. Как придвинула, так и осталась покоиться обманчиво расслабленно, обжигая обнажённый участок моей кожи своим тяжёлым жаром. Когда я упивалась возможным будущим, в котором Ярослав изойдёт ядом за то, что его воспитательная пакость не удалась, а я всё равно выгляжу на развороте журнала как надо, я как-то не особо учитывала в этом уравнении участие старшего брата.
Но что уж теперь…
Сама виновата.
А раз так:
— Пиджак — не одеяние. Символ принадлежности, — не согласилась я с Ярославом.
На губах Орлова-старшего расплылась одобрительная ухмылка. Пальцы на моём бедре сжались чуть сильнее. Пришлось очень постараться, чтоб удержать маску тошнотворной доброжелательности на своём лице. Хорошо, что долго стараться не пришлось.
— Начинаем! — скомандовал журналистам Игнат.
Те, словно только этого и ждали. Вспышки камеры последовали одна за другой. Наряду с ним менялись и позы. То слегка игривые, то излишне откровенные. Я принимала каждую, глядя в синие глаза, как если бы не в них смотрела. В глаза цвета индиго. Наверное, именно поэтому получалось столь легко и убедительно играть влюблённую дурочку, несмотря на то, как снова и снова сжималось моё сердце вместе с всплывающими воспоминаниями кануна прошедшей ночи. При дневном свете и куче свидетелей это было не так уж сложно. Безопасно. До тех пор, пока мне и в самом деле не пришлось смотреть в глаза Ярослава, когда фотограф решил, что будет полезно сделать кадры всей семьи. Вот тут я пиджак полностью на себя надела. Хватит мне извращений в реальности, пусть хоть в глянце будет подобие чего-то относительно правильного. Хотя, как бы я не делала вид примерной невесты и будущей жены старшего из братьев, то всё равно нисколько не унимало очередной поселившийся в душе раздрай. Когда я всё ещё помнила, к кому должна тянуться, а на деле невыносимо хотелось обратного. Особенно, когда меня поставили посередине между ними, в лёгкие проник терпкий аромат знакомого парфюма, а моей спины коснулась его ладонь. Едва осязаемо сквозь плотную ткань пиджака. То, что вряд ли заметно в цифровом кадре. Но то, что оставило новое клеймо в моей душе. И на сердце. То самое прикосновение, за которое захотелось ухватиться до потемнения в глазах и судорог в пальцах. А может и вовсе упасть на колени. Впервые в жизни добровольно. А ещё молить. Снова и снова. До тех пор, пока не услышит. И примет. Пока не заверит, что мне самой уже не обязательно держаться, он и сам ни за что не отпустит.
Пытка длиной в отдельную вечность…
А последующее интервью давал сам Игнат. Мне нужно было лишь опять улыбаться и помалкивать. Ровно до момента, пока не прозвучал вопрос о том, как мы познакомились. Адресовался он лично мне.
— Он купил меня. У моей мачехи. Та очень жадная до денег двуличная дрянь, вот и продала без особых раздумий. А когда я воспротивилась, мой будущий муж похитил меня и застрелил на моих глазах другого мужчину в качестве назидания тому, что так будет с каждым, на кого я посмотрю дольше, чем положено по его мнению, после чего запер меня в этой усадьбе. Я и прониклась. Выбора-то иного всё равно не осталось, тем более, что если бы я не согласилась выйти за него и тогда, то точно также продали какому-нибудь старому извращенцу мою сестру, а ей всего двенадцать. Я ни за что не могла позволить такое, — выдала на одном дыхании, без лишних раздумий.
Воцарившаяся за моими словами тишина — просто убийственная. И если репортёры пребывали в явном шоке, то вот Игнат… рассмеялся. Как ни в чём не бывало. За ним следом и другие начали тоже посмеиваться, решив, что я так пошутила. В чём, конечно же, я поспешила сознаться, пока не стало слишком поздно.
— Видела этот сюжет в одном сериале, — усмехнулась. — Что, купились? — хмыкнула уже для той, кто принимала и записывала ответы. — На самом деле наше знакомство не такое фееричное. Познакомились на одной из вечеринок, на следующее утро Игнат мне прислал цветы и приглашение в ресторан, а там… Ну, всё, как обычно. Не так весело и эпично, как в выдуманной версии, — развела руками.
И очень постаралась игнорировать боль от чужой ладони, сдавливающей моё бедро. Только сейчас её ощутила. Как и заметила оставленный синяк. Ещё один.
— До безобразия банально, я бы сказал, — вставил Ярослав.
— Вся надежда на тебя. Вдруг твоя история любви окажется куда более впечатляющей? — отозвался Игнат.
— Похищение девушки и последующая ночёвка в зимнем лесу в первый же вечер знакомства считается за впечатляющую? — вернул ему младший Орлов.
— То есть, у вас уже есть девушка, о которой вы можете так сказать? — моментально ухватилась за услышанное репортёрша. — Любимая девушка?
И кто мне скажет, почему из всех присутствующих, ответ ждала больше всех — я? Затаив дыхание. А ещё та самая Ольга, которая вопреки всем моим представлениям о ней, почему-то к Ярославу так и не подошла ни разу. Он же посмотрел на журналистку со скукой на лице.
— Была, — ответил, чуть помедлив.
— И что же случилось потом? — прокомментировала сидящая напротив нас.
— Потом… ничего, — широко улыбнулся, разведя руками. — Так бывает. Она выбрала другого, — спрыгнул с табурета. — Что ж, если на этом всё, то я, пожалуй, пойду. Был рад пообщаться. Всего доброго, — бросил уже на ходу через плечо.
Журналистка кивнула ему в качестве прощания, а затем, прикусив губу, спешно законспектировала каждое его слово. Я же сидела и смотрела на удаляющуюся широкую спину, борясь с гнетущим чувством, что до сих пор сдавливало грудную клетку, мешая дышать. После того, как он ушёл, на свадебного организатора я тоже посмотрела. Она не последовала за ним. Не похожи они на любовников, которые провели вместе несколько ночей подряд.
Получается, я надумала на их счёт слишком много?
Но он ведь и не отрицал!
Хотя и не подтвердил напрямую.
И тогда… что?
Могла ли я рассчитывать на то, что вчерашнее прикосновение к моему животу — это не только демонстрация превосходства? Или всё-таки всего лишь способ выбить из меня правду? И я отчаянно хотела видеть то, чего нет. Верить в то, чему не суждено случиться.
Кажется, всё стало слишком запутанным.
Ещё ведь есть и Игнат.
А я правда выйду замуж за старшего брата, тогда как ношу под сердцем ребёнка от другого? Или Ярослав правда запрёт меня, когда будет уверен в своём отцовстве?
Одно другого не лучше…
А значит, мне нужен свой вариант. И лучше бы мне определиться с ним до того, как надену свадебное платье.
Глава 23
Ярослав
Блядь!
Это единственное, что сейчас вертелось в моей голове из всего приличного, пока я снова бежал с места, где мой мозг в очередной раз разнесло на мелкие ошмётки.
Как оглушило.
Тот миг, когда все кусочки пазла встали на свои места. И больше никаких пробелов. Только привычная ярость, что омыла разум горячей волной. Вот и ушёл из зала от греха подальше. Чтобы глупостей не натворить. При таком-то количестве лишних свидетелей. Нужно переварить. И желательно вдали от брата, которому жутко хотелось разбить рожу. Хотя всё равно не верилось. Не мог же он настолько спятить, чтобы реально принудить женщину быть с собой? Неужто и правда сильно влюбился, как и говорил накануне в своём кабинете?
Хотя неудивительно. Если уж мне даже снесло башню из-за неё… А из нас двоих я как раз самый гулящий всегда был. Игнат куда более верный.
