Настроение приподнятое и до конца рабочего дня час всего, а потом поеду в аэропорт, при том на нашей машине и сама за рулем. Да Страхова чуть удар не хватил, когда я сказала, что беру частные уроки вождения. А то, по большому секрету, права у меня были, а вот водить, вот совсем не могла. А сейчас я уверенная и даже немного наглая, но пешеходов уважаю, знаю каково это, когда на тебя наезжают.
— Алена, — я услышала веселый голос Дитки, которая выплывала из учительской, — ты видела?
— Афродита, потрудитесь пояснить, что имеете в виду…
— Ты в интернете не бываешь? Или в танке сидишь?
— Конкретней, — я уже начала раздражаться.
И Дитка тыкнула мне под нос статью на крупном инет-портале.
— Да все СМИ кричат, а ты не знаешь. Кузнецов-то хорош!
В статье значилось, что владелец крупного металлургического предприятия открыл в нашем городе благотворительный фон в помощь детям (больным, сиротам).
— Ну и молодец, а я при чем…
— А при том, ты на название фонда посмотри!
— Зная Матвея, должно быть что-то претенциозное.
— И ни капли!
Тут я прозрела: фонд назывался (оркестр, ударные!) — «Алёнушка»!
— Тут не радоваться впору, а в суд подавать за нарушение авторских прав.
— Вот как мужик заморочился, чтобы чувства свои выразить. Упустила ты свой шанс со своим патологоанатомом, Страхова!
— Мой муж — тоже не жук на палочке — учёный международного уровня.
— Вот не хвастайся, вечно тебя окружают альфа-самцы, а мне достаётся всякое: то повар, а то бизнесмен средней руки.
— Ты на них не наговаривай, а то, что с обоими продолжаешь крутить, при том они знают друг о друге — это, подруженька, патология. И не только тебя, а и их тоже пора психиатру показывать.
— А может я выбрать не могу, — Афродита надула губы.
— Вы еще втроем поселитесь! И будет очень современная, но странноватая семья.
— Упаси Господь, каждый же внимания требует, все равно, что двоих детей разом завести.
— Ладно, Дитулечка, пошла я посмотрю, как мои класс после 14 февраля убрали и домой, а то еще конь не валялся: ужин нужно и так прибрать, а то ж ты Страхова знаешь…
— С Богом, мать!
Я вошла в наш класс и чуть не вылетела обратно: застала целующимися Амурова и новую девочку Ириду!
— Прошу прощения, — сказала машинально, когда они отлетели друг от друга, — уже прибрались? А то мне класс нужно запереть.
— Ага, — быстро кивнул, покрасневший, как рак, Тимофей, — ну мы тоже пойдем?
— Ступайте, — мне самой хотелось, чтобы они быстрее ушли, и я не чувствовала себя смущенной.
А вот права же была! Прям на душе стало теплее. А еще теплее от того, что уже совсем скоро я увижу своего самого любимого мужчину и уже больше не отпущу его никуда… без меня.
***
Иван. 16 февраля, ночь.
Когда шасси самолета коснулось асфальтированной белой полосы, в моей голове заиграла торжественная музыка, пара-тройка контролей и Аленушка уже в моих руках. И к черту усталость, к черту здравый смысл, я планирую на два дня прописать ей «постельный режим».
Ну и таможенники у нас! Уже домой приехать невольно: молодой офицер начал рассматривать мощный портативный электронный микроскоп (его большого собрата я выбил для нашей кафедры) и спрашивать, что же это. Ну я и не удержался, и сказал, что это новая модель пулемета. Во нашел, где шутки шутить! Меня чуть ли не под руки затянули в отдельное помещение и учинили допрос с пристрастием. Пришлось почти час объяснять, что я — не верблюд.
В телефоне уже красовалась смска от Алены:
Ну ты где? Все вышли, а тебя нет, ты вообще вылетел?
Чтобы не терять времени, отвечать я не стал, а просто подхватил свой чемодан и ринулся к выходу.
Моя жена стояла в окружение прожжённых аэровокзальных таксистов, отбиваясь от их настойчивых предложений ее подвезти.
— Вань, — кинулась она ко мне и обняла, — да что ты так долго, я так испугалась. И вцепилась в мои плечи мертвой хваткой, ловко подбираясь к губам.
— Легкий форс-мажор с пулеметом! — все, что успел сказать перед тем, как нас закрутило в вихре безудержной страсти. Наверное, в такие моменты в кино звучит лирическая музыка или наоборот страстная мелодия. Мне показалась, как-то так и происходило в наших головах.
С трудом освободив из своих объятий, Алена повела меня к машине. И она за рулем!
— Может я поведу, — предложил на всякий случай, так, как вся ситуация была очень для меня необычной.
— Нетушки, я за рулем, — и мне так захотелось ее поцеловать, что я даже не стал перечить, притянул ее за шею и припал к губам.
— Ванюшенька, давай потерпим до дома, а там сможешь сделать со мной все, что захочешь!
— Все-все?
— Все-все! Хоть съесть.
— Ну уж это точно сделаю, — я посмотрел на мою красавицу и невольно задумался о том, как же я скучал.
— Блин, припаркуются, как ненормальные, — Алена ругалась уже, как заправский таксист, и ловко подрезала, машину, которая пыталась нас притеснить. А уж про скорость я молчал.
— Та не поджимай ты ноги, я нормально вожу и реакция у меня хорошая!
— Да я оценил, просто не хочется раньше времени стать клиентом морга, не дай бог меня Харон еще уронит потом, а если Леонид будет вскрывать — я со стыда сгорю…
— Так, Иван, вот не говори даже такого, ты будешь жить со мной, приговорен пожизненно и никуда ты не денешься! Так что довезу тебя в целости и сохранности.
И она лихо протиснулась среди машин в нашем дворе и припарковалась.
— Ну высший пилотаж, Страхова! Снимаю шляпу! Водишь ты, как пилот Формулы 1, и скорость, кстати, тоже такая же.
— Тебе вот лишь бы придраться, лучше помолчи и давай домой! У нас еще очень много дел, — она шлепнула меня по заду.
Моя жена — опасный элемент! За маской приличной девушки из интеллигентной семьи скрывалась серийная автоманьячка и хулиганка, промышляющая сексуальными домогательствами.
В квартиру влетели даже быстрее, чем Алена по трассе, круша все на своем пути. Общий кавардак дополнил Цербер, который от увиденного забился в угол. Я на секунду отвлёкся от нашего бурного приветствия.
— Чё суслик у нас?
— Не суслик, а чихуахуа, когда ты запомнишь.
— Нормальную собаку "чешуей" не назовут, так чего оно здесь?
— Мама твоя его привезла. Они с Сартиком в Египет укатили, не брошу же я несчастного!
— Я у тебя несчастный, меня жалей, я сейчас лопну от возбуждения — я продолжал срывать с себя и Алены одежду, а потом просто рывком поднял и буквально швырнул ее на кровать.
— Господи, Страхов, ты меня убить решил? — видно, что моя любимая удивилась такой выходке.
— Не убить, а наоборот немного полюбить! — я навалился на нее, не давая шанса вырваться.
— Лежи смирно и получай удовольствие, — приказал я и принялся терзать ее губы, сам буквально пригвоздил ее запястья к матрасу. Она попыталась извиваться, но это только еще больше завело:
— Хорошо, я тебя отпущу, но пообещай, что будешь и дальше царапаться, и стонать!
— Обещаю, мой господин, — она правильна поняла мой посыл.
— Ты — непослушная девочка, но наказывать я тебя не буду, а наоборот хочу наградить, чего бы тебе хотелось?
Она прошептала, задыхаясь:
— Тебя, мне бы хотелось тебя!
— Твое слово — закон! — я стал медленно водить своим членом по внутренней стороне бедер Алены, распаляя ее желания еще сильнее. А потом резким толчком оказался внутри!
— Ну здравствуй, любимая, — я улыбнулся ей в губы и начал быстро двигаться.
Она обвила меня ногами, и мы уже вместе летели навстречу долгожданной развязке. Каждый толчок приближал нас к тому удовольствию, которого мы так желали.
Алена не отводила от моего лица взгляда, когда со стонами мы бурно финишировали. В этот момент, ее глаза были самым прекрасным, что мне доводилось видеть: в них играл фонтан ярчайших искр и вырваться из омута этих глаз, я уже никогда не смогу. Да и зачем? Ведь она — моя, а я — ее! На веки вечные…
