– Лаура сказала, что и близко не подпустит меня к власти, – глухо признался он.
– И это лучшее решение на благо всего Ариньона, – парировал Сэт.
Еще пару секунд помявшись, дедушка, наконец, развернулся и покинул нас все тем же бодрым шагом, а я позволила себе отпустить Мию и удобнее усадить на своих коленях. Убрала с ее лба упрямую прядь рыжеватых волос, погладила нежное личико. Странно, но ее присутствие рядом успокаивало, позволяя на время отвлечься от пагубных мыслей. Крохотное сердечко, что билось под моими ладонями, я уже успела полюбить, ощутив связь еще в тот первый миг, когда взяла ее на руки на палубе атакуемого Августиной корабля. – У вас все было хорошо? Док тебя не обижал?
Мия смешно сморщила носик, отчего в груди потеплело.
– Он приготовил мне горячий шоколад, – с восторгом поведала она. – Вкусный. Знаешь, мама, он добрый.
Такое бесхитростное заявление вызвало улыбку.
– Я рада, что вы поладили.
– Только он больше не Док, – продолжала удивлять дочь. – Я придумала ему новое имя.
– Что? – непроизвольно вырвалось у меня.
– Кого-то это мне напоминает, – Сэт сел рядом и с нежностью погладил Мию по голове, но при этом пристально смотрел на меня.
– Он красивый, – девочка говорила явно не о Сэте, но его ласку приняла спокойно. Ее взгляд сделался самую малость мечтательным. – И точно не Док. Теперь он Иво. Тебе нравится?
Однозначного ответа на этот вопрос у меня не было, поэтому я сказала первое, что пришло на ум:
– Х-м-м, ну главное, чтобы новое имя понравилось ему.
– Иво сказал, что не против, – она довольно хлопнула в ладоши. – А я сказала, что хочу пить горячий шоколад каждый день. Он обещал готовить, добавлять туда зефирки, а еще научить меня печь ореховое печенье. Можно?
Я будто воочию это увидела, и в груди вновь запекло от сдерживаемых слез. Не хотелось плакать при Мие, объяснять ребенку, который только что обрел семью, дом и кажется, первого друга, что в мире есть такие страшные вещи, как смерть. Эти знания ей не нужны, еще слишком рано.
– Сэт... – когда я встретилась взглядом с его голубыми глазами, они расплывались. Слезы всё-таки меня одолели и вырвались на волю.
– Тихо, – прошептал мужчина, проводя пальцами по влажным векам. – Все хорошо, не плачь.
– Ты всё еще рядом... – я сглотнула, но избавиться от дышащего меня кома в горле так и не смогла. Из-за него мой голос звучал сипло. – Хотя я... Ты же знаешь. И Мия тоже такая.
– И я останусь рядом, клянусь. Ты полюбила меня, когда считала синтом, и тебе было все равно. Джули, так почему я не могу любить тебя?
– Можешь? – несмело спросила я.
Теплая мужская ладонь аккуратно коснулась поясницы, Сэт придвинулся ближе, хотя казалось, ближе просто некуда, и этот его жест говорил достаточно. Легкие наполнились потрясающим ароматом его тела, вымывающим из меня последние сомнения.
– Конечно, – тихо прошептал он на ухо, едва ощутимо касаясь губами мочки. – Больше всего на свете. Следующие часы просто стерлись из памяти. Мия уснула у меня на руках, доверчиво прижавшись щекой к предплечью Сэта, а я все это время глядела на двери кухни, ожидая и ожидая новостей... Надеялась, что хороших, но сердце сжалось от пугающей неопределённости.
Наконец Док, и простит меня Мия, по-другому я пока не могла его называть, вышел из кухни. Он будто постарел сразу на десяток лет, его молодое лицо осунулось, под глазами залегли темные круги, а на гладкой щеке краснел алый след. Не его кровь, естественно.
Каса…
– Как он? – едва слышно прошептала я.
– Дышит… – спустя самую долгую секунду в моей жизни произнес Док.
Дышит! Это главное!
Дальше я уже не слушала. Передала несопротивляющуюся Мию в руки Сэта, мгновенно вскочила и устремилась к приоткрытой двери. – Джули, он дышит, – догнал меня голос друга. – Но сейчас без сознания. Ему нужно восстановиться, повреждения органов оказались очень серьёзными…
Замерев, со слезами на глазах рассматривала Каса. Кровь с его лица и тела заботливо вытерли, и влажная алая ветошь валялась у ножек стола. Заметив мой остекленевший взгляд, Дар быстро ее сгреб и вышвырнул в широкое мусорное ведро, за что я благодарно ему кивнула, а потом приблизилась к лежащему на столе мужчине.
– Всё закончилось, – я гладила его волосы, приказывая себе быть сильной. Пусть он и спит, все равно может уловить мое состояние. Почему-то я в это верила. – Теперь всё будет хорошо.
Потом пальцы коснулись невероятно бледных обескровленных губ, заскользили по скулам, очертания которых я смогла бы воссоздать даже с закрытыми глазами. По шее, где едва заметно, но всё же пульсировала артерия, поставляя в мозг и сердце кровь вместе с кислородом. На несколько секунд замерли на груди, обводя зашитую рану. И ниже, еще одну. Подавившись собственным всхлипом, я взяла Каса за руку, намереваясь не отпускать, пока он не очнется.
Всё и правда закончилось… А начиналось что-то новое.
Я повторяла одни и те же слова сотню раз, пока сама в них не поверила. Шли минуты, может даже часы. Позади показалась какое-то смутное движение, а потом меня аккуратно усадили на невесть откуда взявшееся кресло, укрыв мягким пледом. Кажется, я даже умудрилась вырубиться, прислушиваясь к медленному, но уверенному стуку сердца в груди Каса.
Проснулась резко, не совсем понимая, где нахожусь и спала ли я вообще. И все от того, что мою ладонь не сильно, но ощутимо сжали теплые пальцы. Вздрогнув всем телом, распахнула глаза, встретившись с ясным взглядом любимого.
– Ну привет... красавица, – он даже попытался улыбнуться, но вышло самую малость жалко.
Кас говорил натужно, бледными губами едва выговаривая слова, а голос походил на скрип несмазанных дверных петель, но мое сердце все равно чуть не разорвалось от волны облегчения. Кажется, солнце взошло совсем недавно, и теперь первые несмелые лучи падали сквозь окно на его тело, как если бы оно и само светилось. – Привет, – я перевела дыхание и сглотнула горький ком, перекрывший горло. – Тебе нельзя много говорить.
Он вновь улыбнулся, уже более уверенно.
– Можно, если дашь воды.
Вскочив, буквально подлетела к кухонному столу, локтем случайно скинула нож, который едва не впился в мизинец на ноге, но даже не обратила на это внимания. Схватила кувшин и, плеснув в стакан воды, вернулась, чтобы напоить своего мужчину.
Он попытался приподняться на локтях, однако не стал противиться, когда я не позволила.
– Вот, – выпив пару глотков, натужно произнёс. – Так лучше.
– Кас... Никогда так больше не делай, слышишь? Не смей разменивать свою жизнь на мою, что бы там не говорил Руан.
– Но все ведь закончилось, да? – когда Кас озвучил мои мысли, я поняла, что чудовищное напряжение во мне ослабло, и даже дышать стало проще. Будто я скинула с плеч пару тонн невесть откуда взявшегося груза. – Так что больше и не придется. Джули, я сделаю так снова, если потребуется.
– Ты не...
– Дай еще воды, пожалуйста, – а вот это походило на мастерскую манипуляцию, чтобы отвлечь меня от нравоучений. Но гневную тираду я проглотила и снова помогла Касу сделать глоток.
– Спасибо. А что до Руана, Малинка, то так поступил бы любой мужчина, который любит по-настоящему, – он облизнул сухие губы, но упрямо продолжил. – Его слова ничего для меня не значили, и никогда не будут. Я давно признал эти чувства, я давно с ними живу. И поступлю так снова, если потребуется.
– Кас…
– Я тут краем уха слышал обрывки слов, – Кас снова профессионально перевел тему, – Джули, это правда, что у нас теперь есть дочь?
– Правда, – призналась я, слегка побаиваясь его реакции.
– Мия?
– Да, она сейчас с Сэтом. Наверное… – пришлось повинно покачать головой. – Кажется, я не очень хорошая мама, раз не знаю, чем занят мой ребенок.
– У нас будет время научиться, – Кас вновь сжал мои пальцы, посылая волну тепла вверх по телу. – Верю, что будет. Вот только…
