- Джесс пихала меня по сиськам каждый раз, когда я порывалась написать смс, и называла подкаблучницей. Натали сказала, что с ней спорить бесполезно. И, по секрету, так оно и есть.
Он открыл входную дверь, вовлекая меня внутрь. Оказавшись в тепле, я нахмурилась:
- У меня теперь комендантский час?
Он потёр ладонью рот.
- Нет, в смысле не...
- Ты думал, я с кем-то трахаюсь в гараже? - Мои брови сдвинулись сильнее. - Разве я - не твоя пара?
- Моя. Я не знал, что думать, когда ты не ответила на звонки. Волноваться за свою женщину - это для меня нечто новое. Я боялся, что недостаточно чётко всё объяснил.
Когда мы дошли до номера, я спросила:
- Что объяснил?
Он ушёл от ответа:
- Расскажи, как прошёл вечер.
Пришлось выпалить на одном дыхании.
- Наваксивание оказалось самой гениальной штукой в жизни. Мы поразили сами себя.
Я икнула.
- Зато вакса теперь у тебя на лице и на волосах.
- Это мелочи. - Снисходительно похлопав его по груди, я добавила, - Максим, я тут - весьма важная особа. Просто душа этой свадьбы. Но с большой властью приходит и большая ответственность. - Вроде, последнюю фразу я произнесла на испанском?
Он усмехнулся, гнев бесследно пропал.
- Очень важная, да? И что вы написали на лимузине? Должен ли я вернуться и обо всём позаботиться?
- Мы остановились на:
Он ей подарил своё сердце и честь,
Она приняла благородно,
И ночь напролет, сколько раз и не счесть,
Был секс у двоих бесподобный.
Он засмеялся, увлекая меня в ванную, где включил горячий душ.
- Идём, solnyshko. Давай тебя отмоем. Держись за мои плечи. - Сняв с меня туфли, он поднялся и развернул меня спиной к себе. Потянул завязки на блузке, пробормотав, - Весь вечер хотел это сделать. - Потом стянул с меня одежду и снова развернул, присвистнув при виде чёрного прозрачного открытого бюстгальтера. - Вот это мне нравится. - Указательным пальцем он провёл по одному соску. - Ты была сегодня хорошей девочкой?
- Очень хорошей.
Он аккуратно снял мои драгоценности.
- А Джесс хорошо себя вела? Или клеилась?
Я выпятила бедро.
- Конечно, клеилась! Я ведь секси-мамуля! Но пришлось ей сказать, что я с тобой. И мы всё равно чуть не поругались.
- Из-за чего вы ругались?
- Она сказала, что надо добавить надписи и внутри машины. Я пыталась растолковать ей закон убывающей полезности, но она сказала, чтобы я заткнулась.
Почему он по-прежнему хихикал надо мной? Одной рукой он расстегнул молнию на юбке.
- А теперь я забочусь о своей перепившей женщине. Это мне тоже в новинку.
Он стянул юбку вниз, и я осталась в своём новом белье.
- Перепившей? Да я в норме.
- Действительно. - Он окинул взглядом моё бельё: пояс, чулки, бюстгальтер и крошечные стринги. - Знай я, что именно ты прячешь, мы бы даже из номера не вышли. - Он расстегнул и отбросил в сторону бюстгальтер, сладко ткнувшись носом в каждый сосок. Затем расстегнул пояс, опустившись на колени, чтобы снять с меня чулки, и стянул трусики до лодыжек. Издав стон, жарко поцеловал голый лобок, вдыхая мой запах.
Мои пальцы проникли в его волосы.
- М-м-м, обожаю твой рот. - Опять язык заплетается?
Поднимаясь, он издал разочарованный стон.
- Несмотря на твоё эротичное бельё, на сегодня я даю тебе отгул, а значит я куда благороднее, чем думал. Ну, вперёд. - Он завёл меня в душ, а затем разделся и сам.
Мой взгляд поймал кожаный шнурок вокруг его шеи. Я вздохнула:
- Ты носишь его?
- Ну, ты носишь эти серьги, а я - ключ.
- Просто схожу с ума, когда вижу его на тебе.
Он изобразил дьявольскую улыбку.
- Могу себе представить.
Намылив мочалку, он начал нежно отмывать мой лоб и щёки.
Я подняла лицо вверх.
- Ты подарил мне серьги, но я не дарила тебе ключ.
- В каком-то смысле подарила.
Принимая участие в его фантазиях?
- Хм, я нравлюсь тебе, когда ношу тот пояс?
- О, да. - Мочалка спустилась к шее.
- Нравлюсь, когда готовлю и пою?
- Очень нравишься, когда готовишь и поёшь. - Он намылил мою грудь, и его дыхание участилось.
- Нравлюсь, когда общаюсь с твоим братом и друзьями?
- Когда ты объявила себя капитаном лодки для влюблённых, я готов был поклясться, что так оно и есть.
- У-у. Ты тоже мне нравишься. Я кое-что о тебе узнала.
Он напрягся?
- А я гадал, станут ли тебе что-нибудь про меня рассказывать.
- А? Qué cosa? Я говорю о прошедших двух неделях. - Я торжественно произнесла: - Если уже за полночь, значит, сегодня наша годовщина. Мы познакомились две недели назад. - Это было важно - как бы мне хотелось, чтобы язык у меня не заплетался!
- А, так и есть. И что ты узнала? - Он мыл мой живот, заставляя мышцы сокращаться.
- Я могу определить, когда твоя улыбка настоящая, а когда - фальшивая. Если ты улыбаешься лишь половиной рта, то приподнимается всегда левый уголок губ. Бегая, ты не выворачиваешь стопу. Твои глаза оживают, если ты обрадован, а ещё когда твой мозг занят какой-нибудь задачей. А задачи твоему мозгу нужны почти так же, как тебе нужен секс. Цифру семь ты дополняешь сексуальной маленькой чёрточкой. Я делаю тебя счастливым, и ты знаешь технологию скоростного чтения.
- Моя умная Кэт. - Его свободная рука скользнула у меня между ног.
Я шумно втянула воздух.
- Натали проболталась, что ты являешься членом парижского секс-клуба.
Его пальцы продолжали своё путешествие.
- Это так. Любой достаточно богатый человек с соответствующими наклонностями является членом "Ле Либертан" На следующей неделе я тебя свожу туда.
- Я не смогу. Иначе нарушу третье правило.
- Значит, у тебя есть правила? - Его указательный палец пощекотал клитор.
- Ш-шесть жизненно важных. Следуя правилам, ты сможешь пережить ещё один день. - Он подумает, что я говорю это в переносном смысле.
- Расскажи мне об этих правилах, малышка.
- Если расскажу о правилах, то нарушу самое первое правило. Кроме того, мне надо обсудить с тобой кое-что другое.
- Ну, разумеется. Что именно?
- Помнишь, ты сказал, что всем от тебя что-то нужно? Ну вот, мне тоже.
- Да, но в твоём случае я весьма расположен давать. Что тебе подарить? Лошадь? Ты хочешь Каштанку, да? Это легко устроить.
Привстав на цыпочки, я притянула его к себе и прошептала на ухо:
- Хочу, чтобы ты занялся со мной анальным сексом.
